– Зарегистрируешься под чужим именем?

– Нет. Это было бы расценено как бегство. Зарегистрируюсьпод своим. Если повезет, у меня будет от двадцати минут до получаса до того,как меня схватит полиция… Давно была выкопана могила, Пол?

– Самое малое три дня назад. Ребята играли в ней в течение трехдней до того, как ее закидали землей.

– Скверно… Окружной прокурор использует этот факт какдоказательство преднамеренности.

– Он уже заявил об этом в интервью для прессы. Сказал, этоодно из самых трусливых и хладнокровных предумышленных убийств, с которыми онкогда-либо имел дело.

– О’кей, Пол. Увидимся.

Мейсон оставался в телефонной будке до тех пор, пока неубедился в отсутствии за ним наблюдения, затем выскользнул, сел в такси ипоехал в «Велчбург-мотель».

Женщина, сидевшая за письменным столом в офисе, являла собойтип почтенной матроны лет пятидесяти с добрым, улыбчивым ртом, новнимательными, зоркими глазами.

– Хэлло, – поздоровался Мейсон. – Я здесь без багажа. Недумал оставаться. Единственное, что у меня есть, так это деньги.

– А это единственное, что нам требуется, – ответила миссисВелчбург. – У нас остались два свободных номера. Выбирайте любой за пятьдолларов.

Мейсон отдал ей деньги и одновременно протянул одну из своихвизитных карточек.

– Я адвокат, – объяснил он, – и пытаюсь узнать кое-что оделе, которым в настоящий момент занимаюсь.

– Неужели?

– Меня интересует некий Фрэнк Л. Стэнтон. Он останавливалсяу вас пару дней назад.

– Да, да. Послушайте, вы второй человек, которыйрасспрашивает о нем.

Дружески улыбнувшись, Мейсон пояснил:

– У мистера Стэнтона разнообразные интересы.

– В чем дело? Он что-то натворил?.. Уж не…

– Нет, – поспешил ее успокоить адвокат. – Все дело в том,что ему надо вручить кое-какие бумаги.

– Ох! – воскликнула женщина, а через минуту подозрительноспросила: – Развод?

– Я не имею права вдаваться в подробности, дело связано справом на горнодобывающую собственность. Срок истекает через пару дней, и вслучае, если покупатель пожелает приобрести право… Короче, вы понимаете,получится крайне неудобно, если нам не удастся разыскать мистера Стэнтона.

– Да, да, все ясно. Он останавливался здесь всего на однуночь, но оставил свой адрес в Лос-Анджелесе.

– У меня есть его адрес, – сообщил Мейсон, – но его нет домаи… Конечно, в запасе есть еще два дня, но дело страшно осложнится, если онбудет продолжать прятаться. Вы что-нибудь о нем помните?

– Не очень много, – сказала женщина. – Он говорил о своембизнесе, связанном с шахтами. Это точно. При нем было два чемодана, очевидновесьма тяжелых, помнится, сказал, что в них находятся образцы.

– Образцы руды?

– Полагаю, что так. Кроме того, у него был еще только чтокупленный ручной чемодан небольших размеров.

– Новый?

– Да, он был еще завернут в бумагу, наружу торчала однаручка, и сразу видно – пустой, а вот те два чемодана – набиты.

– Оба?

– Да.

– Скажите, он прибыл один?

– Да, он приехал один. Это я помню отчетливо. Зато к немузаходили какие-то посетители. Приблизительно в половине двенадцатого позвонилпостоялец, занимающий соседний номер. Он сказал, что не любит жаловаться, нолюди в коттедже, который я сдала мистеру Стэнтону, очень громко разговаривают,он не может заснуть. И очень вежливо попросил меня позвонить туда и предложитьим вести себя потише.

– Громкие разговоры? Спор?

– Очевидно, нет. Они говорили нормальными голосами, нопоскольку было уже поздно, всюду стояла тишина, казалось, разговор шел наповышенных тонах. Вы сами знаете, как это бывает, если вы пытаетесь уснуть, акакой-то негромкий монотонный звук, неисправный туалет, капли воды из крана иличто-то в этом роде действуют на нервы и под конец становятся совершеннонепереносимыми.

– Понимаю, – кивнул Мейсон. – Едва ли вы можете знать, вкотором часу уехал утром мистер Стэнтон?

– Нет, я этого не знаю. Ведь я нахожусь на ногах дочаса-двух, а то и до трех часов ночи, утром поднимаюсь поздно. Горничныезанимаются уборкой номеров.

– У вас очень приятное местечко.

– Благодарю вас.

– Сколько у вас номеров?

– Пятьдесят два.

– Большое заведение. Руководить им непросто!

– Вы совершенно правы.

– Полагаю, у вас много проблем. Что ответил мистер Стэнтон,когда вы позвонили и сказали ему о соседе?

– Сказал, у него проходило совещание, но они уже обо всемдоговорились. Мне думается, так оно и было. Я выглянула из окна и заметиламашину, припаркованную перед его номером. Через несколько минут она уехала.

– Вы не обратили внимания, какая была машина?

– Нет, самая обычная машина, из наиболее распространенных.Именно по этой причине я не обратила на нее внимания. Понимаете, машины меня неинтересуют… Вот мой муж, взглянув на машину, с точностью назовет вам не толькомарку, но и год выпуска, фирму, модель и так далее. Я же в этой области профан.

– Стэнтон не заказывал отсюда междугородных разговоров? –спросил Мейсон.

– Этого я не знаю. Понимаете, мы не можем контролироватьразговоры, если они ведутся в номерах. Поэтому, если люди хотят заказатьмеждугородный разговор, мы предлагаем им воспользоваться услугами платногопереговорного пункта в холле. Конечно, это громко сказано, просто у нас тамнаходятся две кабины для междугородных переговоров. Разумеется, мы можемустроить подобный разговор из номера. И иногда это делаем, когда знаемчеловека, но для незнакомых постояльцев этот порядок не действует.

– А мистер Стэнтон не просил устроить ему междугородныйразговор?

– У меня – нет, я уверена, он никуда не звонил, на его счетене сделано пометки.

– Но он мог спуститься в вестибюль и позвонить?

– Да.

– Это было бы замечено?

– Нет. Исключено.

Мейсон улыбнулся:

– С вашего разрешения я сам позвоню.

Продолжая улыбаться, он вошел в телефонную будку и попросилего соединить с офисом шерифа. После того как ему ответили, он настойчивопотребовал, чтобы с ним переговорил старший офицер. Услышав, что с ним беседуетпомощник шерифа, он представился: