– В нем ничего не оказалось, кроме нескольких совершенночистых листков бумаги?

– Верно.

– Тогда мы начали разглядывать конверт и решили, что с нимкое-что сделано?

– Верно.

– Тогда мы вызвали эксперта по подобным делам, и он сообщилнам: конверт был вскрыт над паром, а затем вновь заклеен канцелярским клеем,причем на протяжении последних суток.

– Правильно.

– Ол-райт, – сказал Холдер, поворачиваясь к Мейсону: – Чтовы можете сказать по этому поводу?

– Я бы сказал, что вы задавали вопросы слишком быстро, а Бумотвечал на них без малейшего колебания.

– Нет, нет, я не это имел в виду… Что вы можете сказатьотносительно точности данного заявления?

– Великий боже! Вы поражаете меня… Вы же сами просили меняне открывать рот, даже когда его заявления неточные.

– Я просто не хотел, чтобы вы его прерывали.

– Нет, вы соизволили выразиться совсем не так, тут нетникакого сомнения, – покачал головой Мейсон. – Обождите минуточку, мистер Бум,и не надо сердиться. Полагаю, вам кажется, что ваши заявления точны иправильны, но я с вами не могу согласиться.

– Почему они неверны? – спросил Холдер.

– По многим пунктам. Например, мистер Бум сказал: Дейвенпортнаписал своей рукой на конверте, что в случае его смерти письмо нужно вручитьполицейским.

– Верно.

Мейсон решительно повернулся к Буму:

– Вы встречались с Дейвенпортом раньше?

– Встречался.

– Вы не знали, что он умер?

– Я этого не знаю даже сейчас. Мне сказали о его смерти.

– Вот теперь, – заметил с улыбкой Мейсон, – по моему мнению,вы отвечаете на вопросы так, как следует, мистер Бум. Вы ограничиваете своизаявления известным вам лично. Вы сказали, письмо надписано рукой мистераДейвенпорта, но ведь в действительности вы этого не знаете, верно?

– Мне сказала Мейбл Нордж, что это его почерк.

– Знаю, знаю, – кивнул Мейсон, – это слухи. Фактически вы незнаете, что конверт надписывал Дейвенпорт.

– Вы правы, не знаю.

– Постойте, – вмешался Холдер, – я пригласил сюда мистераБума не для того, чтобы вы учинили ему перекрестный допрос.

Мейсон впервые рассердился:

– Что вы пытаетесь сделать со мной? Хотите загнать в такоеположение, чтобы позднее цитировать мои ответы в искаженном виде?

Холдер резко вскочил с места и выкрикнул:

– На что вы намекаете?

Мейсон холодно ответил:

– Я вовсе не намекаю. Я спрашиваю. Сначала вы меняпопросили, чтобы я молчал, даже если утверждения Бума неточны. Потом выпредложили мне указать, в чем их неточность. Я начал задавать Буму вопросы длятого, чтобы продемонстрировать с помощью собственных заявлений Бума, где егоответы расходятся с истиной, а вы вскочили с места и обвинили меня в том, что яне имею права подвергать Бума перекрестному допросу.

– Вы действительно не имеете такого права.

– Это не перекрестный допрос.

– А мне кажется, да.

– Я всего лишь стараюсь выполнить ваше желание: показатьнеточность заявлений мистера Бума.

– Именно это я и называю перекрестным допросом. Укажитеместо, где сделано неверное заявление. Могу поспорить, вам не удастся этосделать!

– Ну что вы, таких мест было очень много, – возразил Мейсон.

– Укажите хотя бы одно.

– Например, вы пару раз сказали: конверт имел надпись,сделанную рукой Дейвенпорта, что в случае его смерти письмо должно быть врученополицейским.

– Я уже объяснил, что знаю о почерке лишь со слов МейблНордж, – уточнил Бум.

– Значит, вы не знаете, чей это почерк на самом деле?

– Не знаю, нет.

– Далее. Откуда вам известно о надписи на конверте, будтописьмо должно быть вручено полицейским?

– Я видел эту надпись, – завопил Бум, – видел собственнымиглазами!

– Одну минуточку, не разрешайте гневу взять верх над собой,мистер Бум. Вы хороший, дисциплинированный офицер. Вы вовсе не это имеете ввиду.

– Я отвечаю за каждое сказанное мною слово.

– На конверте было написано не это, – сказал Мейсон.

– Это суть надписи. И я хорошо помню, какие слова МейблНордж говорила мне по этому поводу.

– Совершенно верно, – сказал Мейсон. – Теперь, если окружнойпрокурор любезно покажет вам конверт, мистер Бум, вы обнаружите на конвертедругое. Вы прочтете: «Следует вскрыть в случае моей смерти, а содержимое должнобыть доставлено властям», а под этим стоит, видимо, подпись Эда Дейвенпорта.

– Разве это не то же самое? – спросил Холдер.

– Разумеется, нет! – воскликнул Мейсон. – В одном случаеинструкция предписывала, чтобы письмо доставили властям нераспечатанным, ноинструкция, фактически написанная на конверте, поручает его юридическимпредставителям, при условии, разумеется, что слова были написаны самим мистеромДейвенпортом, сначала вскрыть конверт и только потом доставить его содержимое властям.

В офисе воцарилась гробовая тишина.

– Таким образом, вы видите, – продолжал Мейсон, улыбаясьБуму, – Мейбл Нордж описала вам другой конверт. Таким образом, заменены вовсене страницы внутри конверта, но, очевидно, весь конверт. Конверт, которыйописала вам Мейбл Нордж, не смогли найти. Конверт, представленный ею,совершенно не тот, о котором она говорила, ибо он по-другому надписан.

– Минуточку! – закричал Холдер. – Но это же чистейший вздор.Вы просто пытаетесь внести неразбериху.

Мейсон сердито свел брови:

– Сэр, я рассматриваю ваши слова как оскорбление. Я всеголишь пытаюсь внести ясность в спорный вопрос. Я предлагаю вам проанализироватьсказанное мною и найти того, кто старается «внести неразбериху», как выизволили выразиться. Я прибыл сюда, готовый сотрудничать с вами и помочь, чем смогу.А ведь я мог бы послать вас ко всем чертям. Мог предложить оформить повестку свызовом на допрос. А может, потребовал бы вызвать меня на жюри присяжных, где яимел бы возможность настаивать на юридической точности ваших вопросов. Вместоэтого я зафрахтовал самолет, запер контору на целый день, когда у меня по горлосрочной работы. Я объяснил вам совершенно откровенно свою позицию, попросил васпоставить себя на мое место и посоветовать мне, как я должен поступить.