Катя словно решает сегодня подарить мне всю себя - тело выгибается в спине, охотно подставляясь под мои пальцы. Я накрываю большим пальцем клитор через тонкую ткань и нажимаю. Пара движений вверх-вниз и по кругу. А затем всё заново. Плоть ощутимо пульсирует под пальцами. Я двигаю ими всё быстрее и быстрее, а потом вдруг скольжу ниже и... Влага проступает сквозь ткань трусиков так явно, что нужно быть болваном, чтобы не распознать её яркого желания.

Я цепляю пальцами ткань трусиков и сдвигаю в сторону. Складочки внизу нежные и мокрые, манят приласкать их перед тем, как нырнуть в неё пальцем. Одно медленное движение, вглубь, в горячее и сладкое марево... Узкое, тесное, пульсирующее. Всё чаще и чаще, ещё один миг, когда я дохожу до крайней точки - и она сжимается вокруг меня... Её оргазм быстрый и острый, расходится волной по телу.

- Ты чудо, - еле выдавливаю я из себя, вновь тараня её лоно пальцами. Не давая ей отдохнуть, усиливаю скорость. Толчки пальцев внутрь резкие и быстрые. Дрожь тела усиливается. Катя стонет и тут же закусывает губу:

- Санька?

- Спит, спит твой мелкий, - отвечаю я. Она утыкается мне в плечо и захватывает ртом кожу, прикусывает её, гася свои стоны. Катя цепляется пальцами за футболку и тянет меня на себя, забирается пальчиками под тонкую ткань. Пробегается пальчиками по прессу и цепляет край джинсов, словно приглашая сделать последний шаг. Мои влажные пальцы не сразу справляются с молнией, а член напряжен так, что готов порвать ткань боксеров.

- Иди ко мне, синичка моя.

Я подхватываю её под ягодицы и снимаю с подоконника. Два шага в сторону - прижимаю её к стене спиной. Член упирается ей между влажных складочек. меня ведёт от запаха и ощущения её тела, прижатого ко мне. Одно медленное движение - опускаю её, насаживая на себя и дёргаюсь бёдрами навстречу. Не могу больше ждать. Разом заполняю тесное и горячее пространство лона. Стон вырывается из её рта непроизвольно. Я накрываю его своим, врываясь в него с рыком. Толчки языка глубокие и жадные, так же как проникновение члена. Я вбиваюсь в неё, прижатую к стене спиной, вхожу до упора раз за разом. Всё быстрее и быстрее. Чувствую, скорое приближение разрядки. Моей и её. Пара секунд и оглушительно звонко бьёт изнутри, срывает клапаны.. Едва успеваю почувствовать, как сильно она сжимает меня от оргазма и спешно покидаю лоно, выплёскиваясь на бёдра. Меня колотит дрожью. Удовольствие щемяще-сладкое и невозможное.

Я немного перевожу дух и опускаю её на пол. Едва успеваю подхватить и прижать к себе оттого, что у неё ноги подкашиваются. Тихо смеюсь и целую губы, чуть припухшие, но такие желанные. Не знаю, как смогу отпустить её от себя, но за нас всё решает господин случай - вновь зажигается свет, кажущийся ослепительно ярким и режущим глаза. Катя словно просыпается ото сна, отодвигаясь от меня. Я едва не рычу от разочарования. Надо было кому-то дёрнуть рубильник именно сейчас?

- Опять, да?.. Можно прямо сейчас сваливать в закат?

Вместо ответа она обхватывает моё лицо ладошками и легонько целует в губы, но едва я тянусь ещё за одной порцией, приставляет указательный пальчик к губам, как барьер.

- Для меня и этого сверх меры, Денис. Не дави на меня...

Сумасшествие. Я прикусываю губу и чувствую, как лицо заливает жаром. Мне нечем дышать... Распахиваю форточку, чтобы впустить свежего воздуха. Чёрт. Перед глазами вновь и вновь встают картины вчерашнего жаркого секса на этом самом подоконнике.

- Мама, кафа горит!

Ох ты... Я кидаюсь к плите, хватаясь за ручку эмалированной кастрюли и шиплю от боли - обожгла пальцы. Кое-как сдвигаю кастрюлю с кашей с плиты. Нет, каша только подгорела с самого низу. Она и без того всегда приставала ко дну кастрюли. А стоило мне задуматься и погрузиться с головой в свои мысли - как каша мгновенно пригорела ко дну. Придется отгрызать её зубами. И поделом, надо меньше думать о запретном.

Хорошо, что Денис сегодня не станет провожать утром к садику и на работу. В последнее время он повадился сопровождать не только вечером, но и утром. Его неослабевающий интерес был приятен, как и он сам. Но что-то внутри не отпускало меня полностью. Едва подступала к границе, как поводок растягивался до предельной точки и меня с огромной скоростью тянуло в обратном направлении. Сама ли я выстроила эти барьеры или они были взращены после нездоровых отношений с Кириллом? Я не знаю. Знаю только, что когда увижу Дениса, он вновь будет смотреть на меня так, словно не видел в жизни ничего прекраснее, будет упорным и настырным, а я... Я хочу на свежую голову и при свете дня, не боясь, перемахнуть через пропасть, что вырастает мгновенно, стоит лишь вырваться из его объятий. Но приближаясь к самому краю, я испуганно торможу. Как только вчера хватило смелости? Или просто оказалась застигнута врасплох?..

Нет, так просто мне не избавиться от навязчивых мыслей о Денисе. Даже Сашка, необычайно игривый и активный с самого утра, беспрестанно сыплющий вопросами, не может перетянуть внимание на себя. Я приказываю себе встряхнуться и перестать уноситься мыслями в неведомые дали. Стоит сосредоточиться на нынешних заботах.

Я оставляю Сашку в садике и тороплюсь на работу. Переступаю порог крошечного помещения ателье и невольно улыбаюсь. Всё-таки я решилась. Взяла в аренду у хозяйки это ателье со всем его потрохами. Было накладно. Моя авантюра сожрала большую часть денег, имеющихся у меня. Но бегать по городу в поисках всего того, что было необходимо для работы, я не стала. Потому договорилась, что и оборудование, и расходные материалы остаются там же. Конечно, хозяйка посчитала каждую катушку ниток, но эйфория от осознания свершившегося затмевала всё.

Это было моим. Пусть доход от моей кропотливой работы невелик, но нам двоим с Сашкой многого и не нужно. Не вижу никакого смысла сожалеть о том, что денег не хватает на всё разом. Желать можно всегда, с каждым разом всё больше и дороже... И что с того? Зато мне моё занятие чертовски приятно до глубины души. Есть нечто волшебное в том, как под твоими руками из простого куска ткани на свет рождается что-то новое. Лёгкое, воздушное, изящное. Или напротив - крепкое и добротное. Неважно. Важно лишь то, что я наконец занимаюсь тем, что мне на самом деле нравится без оглядки на чьё бы то ни было мнение.

Ни отец, ни Кирилл не поддерживали моего увлечения. Мама? Честно говоря, не знаю. Она редко перечила отцу и никогда не ругалась с ним. И скорее всего, если бы в вопросе выбора профессии дело дошло бы до открытой конфронтации, то она приняла бы его сторону, не мою. Как часто она говорила, Бог терпел - и нам велел. А я не хотела терпеть. Я хотела и хочу наслаждаться жизнью, проживать каждый день так, чтобы он был мне в радость. Первые несколько шагов уже сделаны. Оковы и путы - частично сброшены. И может быть, настанет тот день, когда я смогу без оглядки на тревожное прошлое шагнуть в новый солнечный день.

Руки знают своё дело и берутся за него с энтузиазмом. В голове эхом звучат слова отца: "Что, будешь всю свою жизнь подшивать джинсы и ушивать юбки? Менять замки на брюках?" Пусть так. Вещи обретают вторую жизнь, разве это плохо? И чем моя работа хуже работы какого-нибудь офисного труженника, каждый божий день заполняющего бумаги и перекладывающего их с одного места на другое?..