Утро никаких неожиданностей не принесло, не считая примчавшегося аж к завтраку Поля, забарабанившего в дверь. Звонок, помня Лушкино упоминание о противном звуке, он трогать не стал, а на крыльцо прошел свободно, потому что огородник пропустил. Высунувшись из-под лианы ежиком, нафырчал для порядка, но, поскольку точно знал, что барышни уже встали, соизволил калитку отворить.

— О, Элия, ты уже без косичек? — вместо «здрасьте» удивленно спросил паренек у открывшей дверь девочки. — С косичками было необычно.

— Сама знаю! — гордо задрала носик мисс сэн Хейль. — Но Лушенька сказала, нельзя так все время. Вчера весь вечер расплетали, магией такие, оказывается, не расчесать.

Элька дернула плечиком и посторонилась, пропуская рыжего соседа в дом. Сейчас ее волосы были скручены и забраны на затылке в небрежный пучок.

Впрочем, вопрос дамских причесок волновал парня меньше всего. Едва войдя, он сразу унюхал аппетитные запахи, витающие по дому, и, как кот на валерьянку, заторопился в сторону кухни.

— Отец просил передать, что тоже придет к обеду. Обещал помочь с бумагами, да и как-то солиднее будет, что ли, — после пожелания доброго утра поделился он новостями.

— Конечно! И поесть забесплатно, это завсегда замечательно! — не преминул прокомментировать подслушивающий под окном Подкопайло. — И так не пойми зачем трех здоровых лбов потчевать, так еще и вы с вашим батюшкой повадились, как будто дома не кормят.

— Да ну тебя, Подкопайло, — рассердилась Лукерья. — Вот вечно ты со своим ворчаньем умеешь людям настроение испортить! С соседями дружить надо. И себе, и им на пользу.

Домовушка погладила по руке покрасневшего от слов огородника мальчишку. Но как оказалось, Полю и самому было что ответить, не за бесплатным завтраком он прибежал, хотя и надеялся, что что-нибудь вкусное и необычное ему достанется.

— Вообще-то, папа просил артефакт для сада передать, — сердито сверля глазами зелень за окном, выпалил он.

— Ась? — Огородник, привычно забравшийся по лиане в окно, засуетился вокруг паренька. — Это какой такой архтефактос для меня имеется? Шо умеет и как работает?

— Не для тебя, а для сада. Точнее, для Элии, ну, для того прудика в саду. Очиститель это. Правда, старенький, но рабочий. Такие в больших городах в фонтанах на площадях ставят. — Рыжий толстячок сердито зыркнул на бородатого грубияна и достал из сумки с инструментами, которую теперь всегда носил с собой на всякий случай, прозрачную стеклянную спираль. — Прудик маленький, должно хватить одного, — протянул он артефакт домовушке, старательно игнорируя огородника.

— Так и я говорю, что соседям завсегда мы рады на предмет почаевничать, — тут же сменил тон огородник. — У меня там вот, может, для вашей матушки корзиночка с ягодами приготовлена, значится, ну и цветы, конечно. Как же ж без цветов.

Элька, наблюдавшая за этим спектаклем, пристроившись на любимой табуретке, не выдержала и хихикнула.

— На уже, дипломат бородатый! — Лушка сунула спиральку в жадные ручонки огородника. — Только вот как ты это без Поля включать будешь, подумал, кучка компостная? Ты же не артефактор вовсе, — с усмешкой добавила она ему вслед, когда зеленый еж с артефактом в зубах почти вылез в окошко.

— Тьфу ты, язва, а не баба, — опять став мужичком, сплюнул огородник. — Ты это, парень, не серчай, — снова обратился он к Полю. — Барышни-то, видишь, совсем одни, припасов не то чтоб много, а гости-то зачастили! Ну вот я, значится, и того-этого, чтоб не оставили их голодать, в общем!

Лушка, посмеиваясь, пододвинула пареньку тарелочку с разной выпечкой и чашку с чаем, и парень в отместку старательно набил рот вкусняшками, чтобы потянуть время.

Только вот Элька тоже хотела скорее увидеть очищенный водоем и поэтому ловко утащила тарелку у рыжика из-под носа.

— Ну, Поль, потом успеем чаю попить. — Она похлопала ресницами, изобразив жалобный взгляд, который домовушка сразу окрестила про себя «взглядом сиротки Марыси». — Я ведь знаю, что только твоя магия может это активировать. Точнее, какая-то штучка с вашей магией семейной. Да?

— Ну да, — вынужден был подтвердить парень.

— Вот ведь интриган, — удивленно-восхищенно поразился Подкопайло. — Таки уделал меня, черенок непривитый! Завсегда знал, что рыжие — они все не просто так, а за гибкость мышления!

— Да идите уже, — засмеялась, махая на них всех руками, Лукерья. — Чисто дети малые кукленка не поделили. Корзинки еще возьмите, наберите что поспело.

Оставшись ненадолго одна, маленькая женщина присела за стол, подперев рукой щеку, и, слегка нахмурив брови, задумалась, как бы уговорить господина сэн Рэна печь ей соорудить.

«А может, и пекарь какого печника присоветует, так что без артефактора справимся, — рассуждала домовая. — Хотя, опять же, может, хозяин вернется и не по нраву ему придутся наши новшества. Ну как осерчает? Все же лучше с соседом поговорить, они как-никак с господином сэн Хэйлем приятели.

Магия в кувшинах и графинах делала свое дело, настаивая и выбраживая в ускоренном темпе. Из сада слышались звонкие голоса и смех ребят, перебиваемый ворчанием огородника. Время неторопливо шло к обеду и приглашенным братовьям-кузенам Полоцким, а домовая почему-то нервничала, с тревогой прислушиваясь к дому и придумывая, куда спрятать башмак. Ей даже на минутку показалось, что старательно заполированное ей лично место пентаграммы мигнуло слабой вспышкой.

«Ох, батюшки-пирожки, неужто настойкой надышалась с устатку? — попеняла она себе. — Поблазнится же всякое. Ежели бы что, так ведь и Подкопайло тоже бы сообразил, он еще тот паникер ворчливый да мнительный.

Только вот ботинок она все же очень тщательно завернула в кухонное полотенце и, взлетев к потолку, запихала на верх буфета за пустые горшки.

Неторопливое накрывание на стол немного успокоило нервничающую непонятно с чего домовую. Лукерья прислушивалась к звукам, доносившимся из сада, и аккуратно расставляла на яркой клетчатой скатерти все, что успела наготовить за ночь. Прикрытые особой домовой магией блюда были словно только сейчас вынуты из духовки или сняты со сковороды. Любой земной подросток, глянув на это изобилие, сразу бы вспомнил меню своих любимых кафешек и закусочных. Только в отличие от заведений общепита тут все было свежее, приготовленное из натуральных продуктов заботливыми ручками домовушки, пусть кое-что и с применением ускоряющей процессы магией. Да еще, наверное, цветовая гамма порадовала бы не ценителей кулинарного искусства, а, скорее, художников-авангардистов и импрессионистов. Запеченная под сыром картошечка своим серо-голубым цветом не сильно гармонировала с наггетсами из местной птички бледно-лилового оттенка. Хотя эту психоделическую картинку холодных тонов немного разбавлял ярко-оранжевый томатный соус в белоснежном соуснике.

Зато пирожками домовая была довольна во всех отношениях. Они получились точь-в-точь как земные, румяные и красивые. Крошечные, немного больше пельмешки, печеные скороспелки и жирненькие, золотисто-коричневые, масленые, как оладушки, жареные.