В холодильном ларе в красивых кувшинах дожидались своего часа кисель и квас. А на столе, блистая хрустальными гранями, гордо возвышался среди продуктового изобилия прямоугольный штоф с домашним «коньяком».

Лушка с гордостью оглядела прозрачную посудину с жидкостью цвета крепкого чая и довольно улыбнулась. Не зря она тогда, учуяв у старичка травника знакомый запах, соскочила с плеча сэн Рэна и всеми лапами вцепилась в мешок за прилавком. В мешке в большой баклаге оказался чистейший спирт. Цену травник заломил немаленькую, бурча, что это запас для настаивания травок и изготовления притираний, припарок и мазей. Домовушка горестно взвыла кошкой, про себя ругая старого жадного мухомора и понимая, что столько денег у нее нет. Артефактор дернулся, посомневался, нахмурился, но, видимо, авантюризм Поля был наследственной чертой — рыжий сосед, махнув рукой, выложил на прилавок монеты из своего кармана и забрал у довольного старикашки мешок с баклагой и вцепившейся в него кошкой.

— Учтите, барышня, — выговаривал он потом в экипаже, — если то, что вы собираетесь сделать, мне понравится, то можете долг не отдавать. Сделаете мне отдельно. — Он хитро сверкнул глазами. — А если ваша авантюра не удастся, то придется должок вернуть. 

С одной стороны, его требование было справедливо, но вот на наивный вопрос Эльки: «Как?» — господин сэн Рэн, повернувшись к девочке, пожал плечами и спокойно заявил:

— Думаю, ваш долг я спрошу с твоего отца. Это ведь его дом, и домовая при доме, значит, отвечать за долги своих домашних должен хозяин.

Девочка с сомнением глянула на Лушку, ища поддержки. Уверенно кивнув маленькой хозяюшке, кошка-домовушка на ее руках успокаивающе замурчала, но про себя вредно решила: «Вот распробует, а долг деньгами получит! Все продадим, а он пусть потом у трактирщика с переплатой покупает. Будет знать, как ребенка родным отцом пугать!»

Сейчас, глядя на штоф с «коньяком», Лукерья даже не сомневалась, что трактирщик придет в восторг и сделает все, чтобы заполучить рецептик, а господин сэн Рэн забудет о долге.

«Интересно, этот артефактор действительно думает, что мы можем, договорившись с Полоцкими, лишить его сына возможности подзаработать? — Домовая сменила цвет фартучка на нарядно-оборчатый розово-лиловый и чуть нахмурилась. — Поль нам так помог и даже стал Эличке настоящим приятелем, которого девочке так не хватало. Конечно, я позабочусь, чтобы у ребятишек были свои заработанные деньги на карманные расходы. Ну и пора, наверное, что-то сделать для общения подростков в этом городке. А то, кроме школы и домашних посиделок, им и развернуться негде, только по чужим садам лазить да по рынку слоняться».

— Лушенька! — Элька влетела в кухню с огромным букетом. — Там так красиво теперь! Прудик просто светится, и в нем какие-то цветные червячки плавают. И ягод мы набрали вон сколько! Дядечка Подкопайло так куст тряхнул, что ни одной ягодки мимо не просыпалось, все в корзинку попали.

Счастливая девочка обернулась на Поля с этой самой корзинкой в руках. К удивлению Лукерьи, от мелких, как горошинки, белых ягодок шел потрясающе знакомый вишневый аромат.

— Это специально для мамы Поля, и цветы тоже. — Элька сунула пареньку букет. — Беги отнеси быстренько.

Парень, разглядывающий накрытый стол, довольным не выглядел. Домовушка хмыкнула и, выразительно приподняв бровь, посоветовала:

— Беги, беги! Нам еще план надо составить, ассортимент обговорить, а то обведут нас вокруг пальца эти кузены. И отца веди, бумаги лучше заранее подготовить. Будешь у нас первым руководителем молодежного клуба. Хотя пока только закусочной, но, думаю, пару-тройку развлечений добавить можно будет. Все же не салон для леди и не трактир, вы так просто сидеть не сможете, все егозистые да барагозливые.

— А руководителю деньги платят? — с надеждой встрепенулся пухлый рыжик.

— Так кто ж забесплатно работать будет? — удивилась странному вопросу Лушка. — Оформим все на семьи, вашу и сэн Хейль. Пусть школяры и прочая молодежь подрабатывают. Денежка-то всем нужна, не только взрослым. Зови уже отца, а то не успеем до обеда.

Окрыленный перспективами мальчишка убежал, а на окошке опять примостился зеленый еж.

— Вот и зачем ему руководить при такой кормежке? — разворчался он. — Мне вона в саду помощник бы пригодился! Я его уже, можно сказать, сманил к себе, а ты! Тьфу, одно слово — баба! Он у тебя так шариком рыжим станет, а мужику надо силу. Мне бы земельку копал, кустики стриг за пару корзин ягод — и польза саду, и фигура, и денежка, если ягоды не слопает, а продаст!

— Ах ты ж, старый пенек интриганистый! — Домовая, схватив полотенце, шлепнула наглого зверька по морде. — Значит, решил добро хозяйское раздавать за то, чтоб самому не работать? Я вот тебе устрою! Попьешь ты у меня квасу, лодырь, поешь пирогов!

Ежик, свернувшись колючим шаром, свалился с подоконника в траву и, спрятавшись в кустах, забубнил:

— А я че? Я ниче. Парню надо настоящей работой заниматься, пока рубаха на пузе не лопнула, а вы все кормите! Его так и девки любить не будут, даром что рыжий и в крапинку! А работу я свою знаю и квас свой честно отрабатываю, хозяюшка видела, не даст соврать!

Ушастый колючка обиженно утопал вглубь сада, а Элька широко распахнутыми глазами наблюдала за этой маленькой ссорой.

Как-то запали Лукерье в душу слова огородника, и она исподтишка полдня разглядывала Поля. Все время, пока расписывала старшему сэн Рэну идею закусочной для молодежи, и даже начало обеда с кузенами Полоцкими.

От раздумий ее отвлекли ехидные вопросы прилизанного Леопольда. Трактирщик после рюмочки «коньячка» для аппетита глядел на граненый штоф маслеными глазками, как на любимую женщину, а пекарь сидел с разломленным крошечным яблочным пирожком и силился понять, что добавлено в начинку. Сладкий шоколадный вкус никак не ассоциировался у него с горьким настоем для «мужской бодрости».

— А с чего вы взяли, что мы будем что-то поставлять в ваше заведение? — Тощая пародия на Кларка Гейбла облизала ложечку из-под мороженого. — Зачем нам конкуренты? Да и мои уникальные добавки к вашему так называемому мороженому не подойдут!

— Ну, во-первых, к нему отлично подойдут любые ягоды, а во-вторых, его можно подавать к выпечке! — парировала домовушка, демонстративно улыбнувшись враз насторожившемуся пекарю. — Например, к вафлям или блинчикам. К тому же как можно назвать конкурентами еще одну точку сбыта? И еще, насколько я знаю, молодежи ваши сладости фактически недоступны. Если только родители купят.

— Естественно, — вредный кондитер задрал нос, — у меня элитное заведение, а не забегаловка для кого попало.

Сидевший до этого спокойно Карл сэн Рэн медленно поставил чашку с чаем и просверлил глазами этого «таракашку в сиропчике».

— То есть вы, господин Полоцкий, считаете, что если мой сын зайдет к вам в лавку без меня или моей жены, то он сразу перейдет в разряд кого попало? И то, что он еще учится и не зарабатывает, делает его нежелательным клиентом? Думаю, эта информация будет интересна моей жене и ее подругам!