объяснения: например, к лесным тропинкам, менявшим свое направление в зависимости от времени дня, погоды или настроения духов, для которых эти места были домом. Или к русалкам в озерах, реках и океане: они могли и подарить тебе жемчуг, и утянуть под воду. Или к фейри: одни выглядели как люди, походили на нас с Морганой, другие же щеголяли радужной кожей, крыльями, копытами и рогами. Или всем этим вместе.

 Моргана и в самом деле не понимала, что вот об этом мне и стоило рассказать. Авалон был для нее домом, и к вещам, казавшимся странным мне, она давно привыкла. Я частенько интересовалась у нее, и она смотрела на меня как-то странно, а потом выдавала такие объяснения, от которых у меня появлялось еще больше вопросов.

 Я быстро узнала, что никто не отвечал на них лучше, чем Артур.

 Сначала я его боялась, хотя он был младше и едва доставал мне до плеча. Он вел себя тихо и умел произносить речи, звучал шепотом в толпе друзей, но я все еще думала: вот он, тот самый Артур, потерянный принц, о котором я столько слышала. Легенда… а потом я встретила его, и он оказался простым мальчишкой, вечно торчащим с книжкой в руках и витавшим в облаках.

 Он тоже не знал, как ко мне относиться – к странной девочке из странной земли. Наши чувства были взаимны: я никогда не могла найти подходящих слов для разговора. Что вообще можно сказать тому, кто однажды станет твоим королем? Я заикалась и запиналась. То и дело хотелось приседать в реверансах и обращаться к нему «Ваше Высочество», но, когда я впервые это сделала, Артур посмотрел на меня так, словно готов был провалиться под землю, а Моргана весь день донимала его новым прозвищем.

 Но однажды я задала ему вопрос, и это изменило все.

– Здесь всегда так прохладно? – спросила я. – В Камелоте сейчас середина лета, и там ужасно жарко.

 Время близилось к обеду, но в зале были только мы с Артуром – Моргана, Гвен и Ланселот еще не пришли. Артур читал книгу о флоре и фауне Авалона, но стоило мне подать голос, он поднял на меня взгляд и моргнул так, словно только что проснулся. А когда обдумал мой вопрос, отложил книгу и чуть наклонился вперед, поставив на стол локти. Глаза его заблестели.

– Потрясающее явление, в самом деле, наполовину магия, наполовину наука. Видишь ли, мы располагаемся очень близко к воде, и остров обдувает ветрами, чего в Камелоте не бывает, потому что он на земле. Но дело не только в этом, дело еще и в самом острове. Он сам регулирует температуру: заметишь, когда придет зима. Тебе не понадобится ничего тяжелее плаща, чтобы согреться.

 Я обдумала это. К тому времени я жила на Авалоне всего неделю, но уже видела, как действует магия, своими глазами. Однако сама идея такой странной погоды казалась мне непостижимой.

– Это заклинание какое-то? – спросила я. – Нимуэ его произнесла?

 Артур покачал головой.

– Не думаю, нет. Читал я одну книжку… там в основном о направлениях течений сто лет назад, но было кое-что и про погоду. Там говорилось, что остров сам за ней следит. Потому и дождь здесь тоже такой: у нас никогда не бывает засухи, но нет и потопов. Иногда вдалеке бушуют шторма, но здесь никогда не появляются. Они огибают остров, словно его защищает барьер.

 Его лицо сияло, и я, сама того не замечая, подалась вперед – в надежде, что он объяснит мне больше. Пусть и только про погоду.

– К этому вообще возможно привыкнуть? К магии?

 Насколько я могла судить, только в венах Артура на всем Авалоне не текло ни капли крови фейри, а значит, и волшебства. У Морганы были чары и зелья, у Гвен – контроль над природой, Ланселот был быстрее и сильнее любого человека… но Артур оставался всего лишь Артуром, безнадежно человечным во всех отношениях.

 Он пожал плечами.

– Считаю, человек может привыкнуть ко всему, если проживет для этого достаточно долго. А я тут живу столько, сколько себя помню.

– Ты совсем не помнишь Камелот? – удивилась я.

 Он нахмурился.

– Я помню… тени. Нечеткие картинки, вспышки эмоций. Иногда я что-то вспоминаю, но потом оно вновь ускользает сквозь пальцы. Мне было всего два, когда я оттуда уехал.

 Я кивнула, не находя ответа. Но потом Артур посмотрел на меня, и что-то почти смущенное промелькнуло на его лице.

– А ты… – Он прикусил нижнюю губу. – Расскажешь мне про Камелот? Или про Альбион в целом? В библиотеке много книг, но большинство из них об Авалоне, или о магии, или о фейри. Те, что о большой земле, слишком старые, а если даже и нет… все они написаны рукой фейри, а те смотрят на Альбион со стороны. Через такие тексты сложно понять, каково там на самом деле.

– Ты хочешь, чтобы я рассказала тебе про Альбион? – медленно повторила я.

 Он пожал плечами и тихонько улыбнулся.

– Это ведь мой дом. Разве я не могу о нем поспрашивать?

 Позже я узнала, что Артура интересовало абсолютно все – любопытство его было безграничным. Каждый раз, когда я задавала один вопрос, он готовил уже пять новых. И я рассказывала ему об Альбионе, о Камелоте, о дворе – а он рассказывал мне об Авалоне. Он показал мне остров с той стороны, с какой не могла показать Моргана, и сделал это с небывалым терпением, через призму ожидания чуда.

15

 Обеденная зала в королевском крыле – большая и просторная, но стол там рассчитан всего на шестерых, в то время как за длинными банкетными столами может поместиться человек пятьдесят – за каждым. При всей грандиозности этого помещения, с его огромными окнами, выходящими на лес, гобеленами с золотыми и серебряными нитями и хрустальной люстрой, позолоченными тарелками и чашками, мало кто из жителей дворца удостоился чести побывать здесь.

 И я никогда не думала, что буду одной из них. Но вот она я, сижу по правую руку от Артура, прямо напротив Ланселота.

 Мы обедаем втроем, и в этом нет ничего странного, но все усложняется окружением – не только богатством комнаты, но и присутствием здесь Моргаузы и Мордреда.

 Стул рядом со мной свободен, хотя его мог занять Мордред. Не могу не признать, что у меня камень с души свалился, когда он этого не сделал – и опустился напротив Артура. Таким образом он показывал свою силу, говорил: он Артуру