Стас уже собрался спросить фамилию сестры, но тут зазвонилтелефон. Ирина Яковлевна взяла трубку и вышла из кухни. Через десять минут онавернулась бледная-пребледная.

Мама, что случилось? — встревожилась Милка.

Милочка, несчастье… Плантаторша… она умерла!

Как умерла?

Звонил Ростислав… Ее нашли мертвой на Тверском бульваре… Бездокументов… Какой кошмар! Боже мой, Ростик просто в ужасе! Да сейчас такоеначнется…

А он откуда узнал?

— Говорит: ему позвонили из милиции… Господи, вотнесчастье так несчастье…

Стас и Петька сидели, едва дыша. Они понимали, что сейчаснадо подняться и уйти, но… это было выше их сил.

Мальчики, извините, — начала Ирина Яковлевна.

И тут Стас вскочил.

Нет, это вы извините нас! Мы пойдем!

— Боюсь, что завтра у нас ничего не выйдет, — чутьне плача, сказала Милка. — Но я теперь знаю твой телефон, я обязательнопозвоню!

— Ирина Яковлевна, может, вам нужна какая-топомощь? — спохватился Стас.

— Нет, Стасик, я не знаю… Я так растерялась… Что теперьбудет… Но вы идите, не беспокойтесь, муж все устроит…

Стас и Петька оделись, смущенно потоптались в прихожей,выражая соболезнования, и наконец распрощались с гостеприимными хозяйками.

Да, история… — проговорил Петька, когда они вышли наулицу. — Как ты думаешь, Стас, отчим этой Милки тут не замешан?

Почем я знаю? Но скорее всего нет. А вот тот тип на«копейке»… Он очень подозрительный! Очень! Зачем, спрашивается, он приезжал вШереметьево? Похоже, просто убедиться, что старуха прилетела. И тут же смылся.Теперь, кстати, понятно, почему они не стали искать в мусорке веер. Не до тогобыло!

Постой, постой, Стас! Но ведь нам никто не сказал, то ееубили! — охладил его пыл Петька. — Так что тот тип, может, и ни причем, хотя… Эх, узнать бы: своей она смертью померла или нет…

И что тогда было бы?

Стас, пойми, тип на «копейке» каким-то образом вязан с пятымподъездом, и Алиса оттуда что-то вынесла… Там какое-то гнездо… Но ты подумай,мы никак не можем выяснить, в какой это квартире происходит! Просто чушькакая-то… Нет, это надо поломать. Я не я буду, если сегодня же не выясню, чтоэто за таинственная квартира.

Как ты собираешься это выяснить?

Методом исключения!

То есть?

Возьму Хованщину, и мы пойдем с ним по этажам. Он покажетмне все квартиры, хозяев которых он знает. Может, что-то подвернется… А если мыисключим из списка подозреваемых хотя бы десяток квартир, нам уже будет гораздолегче. Ты согласен?

Пожалуй! Хотя это чересчур сложно.

— Погоди, у меня вот еще какая мысль мелькнула. Сестраэтой старухи тоже должна быть старухой!

Логично!

Значит, спросим Хованщину, где живут старухи. И,предположительно, богатые!

Мудро, Петя!

А еще у богатой старухи должна быть очень мощная дверь. Таквот, по сумме всех этих данных я попытаюсь вычислить нужную квартиру.

Допустим! А что дальше?

Ну, Стас, это детский вопрос. Установим слежку за квартирой…

Боюсь, что это не удастся.

Почему?

Потому что после звонка Мелешина милиция не пройдет мимоэтой квартиры.

Но они же просто наведаются к сестре, чтобы узнать тамвсякие подробности: когда пришла, когда ушла — и все такое… А про систему смусоропроводом они ничего не знают! И быстро отвалят!

Черт, мы все время говорим так, будто ее и впрямь убили… —сообразил Стас.

Думаю, это неспроста, — зловещим голосом проговорилПетька. — Слушай, а тетя Витя к Алисе больше не собирается?

Почему, собирается! Сегодня вечером хотела проведать…

Надо, чтобы она как-то ненароком поинтересовалась, что жетакое тогда вынесла из дому Алиса и в какую именно квартиру она ходит.

А ты не много ли хочешь? — засмеялся Стас.

Хотеть не вредно!

Петька первым делом позвонил Хованскому. . — Привет,Кирюха! Какие новости?

Плохие! — мрачно отозвался Кирилл.

То есть?

Меня спасло только чудо!

Спасло? От чего?

От кого! От мамы!

Ничего не понимаю!

Мама только чудом не нашла у меня эту проклятую штукенцию! Яуж думал: хана, представляешь, что было бы, если б она на нее наткнулась! Онаискала у меня в столе конверт. И я уж думал: каюк — но тут ее к телефонупозвали… И, конечно, перепрятал… Знал бы ты, как мне уже обрыд этот веер! Петь,что делать-то?

Я тебе как раз насчет этого звоню. Ты один дома?

Конечно. Мои на работе.

Тогда я сейчас к тебе приду! Надо кое-что обмозговать.

Жду!

Вскоре Петька уже рассказывал Кириллу о событияхсегодняшнего дня.

— Ну и ну! — поражался тот. — Вот это совпадение!Значит, та старуха в шубе померла… Знаешь, а мне твоя идея пройти по этажамочень нравится! Пошли, не будем терять время!

Они поднялись на лифте на последний этаж. Петька держал вруках блокнотик и ручку.

Так, — начал Кирилл, — вот тут живет знаменитыйфутбольный судья Лагутин. У него жена и девчонки-близняшки.

Вычеркиваем, — решительно сказал Петька.

Вот тут — Матильда Наумовна, моя училка по-английскому.Живет одна. Сразу вычеркивай!

Да, — сказал Петька.

Вот тут…

Пройдя четыре этажа, Петька подумал: «Кажется, так ничего недобьешься». Многие двери были укреплены, обиты кожей, под которой скрывалосьстальное полотно, но ничего из ряда вон выходящего не было. Да и Кирилл зналдалеко не всех жильцов.

На третьем этаже из вполне обычной двери вышла немолодаяженщина в байковом халате, с пластмассовой гребенкой в волосах и спустилась кмусоропроводу. Однако никаких лиловых мешков они не заметили. В руках у неебыло обычное зеленое пластмассовое ведро. Она смерила ребят сердитым взглядоми, вытряхнув ведро, пошла обратно.

— А это кто? — шепотом спросил Петька.

— Не знаю. Первый раз вижу! Сейчас жильцы частоменяются. Народ улучшает жилищные условия!

— Да, это точно.

Петь, по-моему, это безнадега, а?

Боюсь, что ты прав… Чертовщина какая-то… Что бы в одномподъезде мы никак не могли обнаружить квартиру… А ты с мамой говорил?