общаться. Когда родители все-таки вытащили из меня признание в том, что происходит и почему я сама не своя, меня перевели в другую школу.

– Да уж, история не из приятных, особенно учитывая, что ты была еще ребенком… Но ты же не хочешь сказать, что тебе внезапно, без всякой причины, пришла идея оттаскать ее за волосы в баре из-за такого древнего происшествия?

– Ну да… То есть, конечно, нет! – смеется Линда, делая глоток из наполненного в третий раз бокала, пока Егор дает сигнал официанту принести еще вина. – Просто теперь она пытается провернуть ту же штуку, только уже с моим парнем, Биллом. С ним я училась в одном универе, а «Сытый волк», будь он неладен, свел нас в одной компании с этой… Алиной. И понеслась… по новой.

– Ммм… И живет она, наверняка, где-то рядом.

– А как же… У нас тут все близко. От бара до ее дома пешком можно дойти, думаю, минут за двадцать. Ну знаете, там рядом три серых девятиэтажки. В подвале еще был салон красоты «Стелла». Сейчас осталась только вывеска. Вот ее квартира в этом подъезде, на шестом этаже. Бывала я там, когда еще были подругами. Потом Алинины родители переехали в квартиру побольше, а ей оставили эту.

– Кажется, припоминаю…

Егор заметно грустнеет.

– Наверное, ты очень сильно ее ненавидишь.

– Да нет. Я, конечно, злюсь, но стараюсь думать о ней как просто об очень несчастном человеке.

– Несчастном? – во его взгляде внезапно просыпается пугающе живой интерес.

– Ну да. Мне так мама с детства говорит. Если человек делает гадости другим, это значит только то, что сам он глубоко несчастен.

– Ммм, думаю, твоя мама права, – с пониманием кивает он.

У Линды звонит телефон. Она смотрит на экран, потом на Егора, снова на экран, опять на Егора…

– Ты можешь выйти и ответить, если смущаешься говорить при мне.

«Спасибо!» – ликует она, быстро встает и на ходу отвечает на звонок.

Егор пользуется перерывом, чтобы сделать пару заметок в телефоне и насладиться своим стейком… Жаль, что тот уже совсем остыл, но их разговор оказался гораздо аппетитнее.

***

– Да, Билл.

– Как ты? Все в порядке? Ты еще с ним?

– Да, все хорошо, не волнуйся.

– И где вас носит так долго? Уже полдесятого!

– Да мы просто сидим в ресторане, разговариваем. Не переживай.

– Долго вы еще там разговаривать собираетесь? Давай еще максимум полчаса и домой. И отзвонись по приезду.

– Так точно, капитан.

– Все, пока, жду.

«И что это было?», – думает Линда с улыбкой. «Кажется, кто-то волнуется обо мне».

Остаток вечера проходит в удивительно уютной и расслабленной атмосфере. Ей оказалось так легко довериться незнакомцу и быть открытой, ведь нечасто ее выслушивают действительно внимательно, с неподдельным интересом, не перетягивая одеяло на себя. Линда понимает, что ей не хватало вот так искренне выговориться, рассказать, что накопилось на душе. По мере того, как ноша невысказанных переживаний легчает, разговоры становятся все менее серьезными, а за столиком чаще слышится смех.

Они оба любят кофе. Но если Линда пьет растворимый, то у Егора дома кофе машина, и он предпочитает зерновой. Он тоже любит музыку. Пусть вкусы у них различаются, но так даже интереснее, ведь он может научить чему-то новому, и, несмотря на некоторый консерватизм, занудой его ни за что не назовешь. Он тоже ведет дневник, правда, бумажный, а не электронный, как Линда. И почему-то она все равно чувствует, что у них много общего. Есть в этом человеке что-то особенное для нее. Родная душа, не иначе.

Ровно в десять без лишних слов, еще больше укрепляя зародившееся доверие к себе, Егор вызывает такси, оставив машину на стоянке.

Линде нравятся огни ночного города. Еще в детстве папа, когда у него выдавалось немного свободного времени, не упускал случая свозить их в Москву. Сначала они просто прогуливались по центру, заглядывали на Красную площадь, окунали пальцы в фонтаны на Манежной, перекусывали в новых фастфудах, которых тогда было еще не так много, отчего картошка фри и бургеры казались самой вкусной едой на свете, а потом шли в зоопарк, цирк или еще куда-нибудь. Но чаще всего папа водил их на увлекательный сеанс в кинотеатр, заранее выбрав билеты так, чтобы интересно было всем.

Линда обожала сидеть в первом ряду. Изображение было так близко, экран казался таким огромным, а звуки такими громкими и глубокими, что вызывали содрогания во всем теле. Тогда она совсем забывала о существовании реального мира, полностью погружаясь в фильм, и становилась чем-то наподобие всевидящего ока, наблюдающего за персонажами. Выходя из кинозала, она думала, что и вправду побывала в параллельном измерении, потому что на улице было уже совсем темно.

Сперва она вытягивала палантин той невероятной захватывающей реальности из фильма за собой, а по мере приближения к машине, тот постепенно спадал с плеч, уступая касающемуся кожи прохладному вечернему ветерку, стремившемуся вернуть ее в настоящее. Но Линда цеплялась за уголок того ускользающего мира и еще несколько дней засыпала и просыпалась с мыслями о впечатлениях, поступках и судьбах героев, представляя на их месте себя.

По дороге домой она разглядывала тянущиеся по обеим сторонам дороги мириады разноцветных огоньков вывесок и элементов декора улиц сквозь темные полуприкрытые ресницы завораживающего суетливого города, и ее сердце замирало от восхищения.

***

Когда Линда вышла из ресторана в сопровождении этого пренеприятнейшего типа, Билл поторопился надеть мотоциклетный шлем. По ее покачивающейся походке сразу стало ясно, что девушка уже прилично подшофе. И пусть только этот хрен попробует отвезти ее куда-нибудь кроме дома! Пронаблюдав, как Егор учтиво открыл для нее дверь такси, а затем обошел машину с другой стороны и устроился рядом, Билл выругался, пообещал себе, что это последний раз, когда он позволяет ей провести время наедине с каким-то мужиком, и отправился за ними. Кажется, за этот вечер и так скромный остаток его нервов был окончательно выжжен дотла.

Глава 13

Среда, 24 июня 2020 года, 23:20,

Город N, Чеховский переулок

«Боярина Светлана Леонидовна. Пропала 19 июня 2020 года. Возраст 23 года. Длинные прямые волосы каштанового цвета с осветленными прядями. Цвет глаз карий. Телосложение худощавое. Рост 175 сантиметров. В тот день была одета в брюки черного цвета и сатиновую блузку с коротким рукавом светло-розового цвета, с собой маленькая сумочка из черной кожи на длинном ремешке. Национальность русская. Особых примет нет. Со слов родителей вечером того дня она собиралась посетить бар «Сытый волк».

Следователь поглаживал седеющую