Все еще удерживаемый железной хваткой Королевы, Рэйвенскрофт качнулся к переднему сиденью, властно крикнув шоферу:

– Пистолет! Дай сюда пистолет!

Не отзываясь на команду Рэйвенскрофта, ошалелый охранник стискивал оружие обеими руками, не в силах отвести глаз от своих гибнущих друзей.

Когда их внедорожник содрогнулся, а крыша и передняя дверь вдавились внутрь, обдав всех дождем осколков из лопнувших стекол, было уже поздно. Голову охраннику сжали челюсти огромной хищной твари, видеть которую мог только Рэйвенскрофт, и тело бедняги задергалось из стороны в сторону, бестолково размахивая руками.

Отчаянным рывком Джон Рэйвенскрофт высвободил свое запястье из хватки Королевы и метнулся с сиденья, нашаривая пистолет шофера, упавший в лужу крови, что уже скопилась внизу. После заполошной возни Рэйвенскрофт сжал пистолет, готовясь выпустить столько патронов, сколько потребуется, чтобы остановить немыслимую тварь. Но теперь он лишился возможности видеть огромного зверя, что растерзал его водителя. Только истерзанное тело, упавшее обратно на сиденье, и резкий специфический запах, исходящий от зверя, убеждали, что он по-прежнему там.

Рыча от гнева, Рэйвенскрофт снова повернулся к заднему окну, но фигуры в темной коже тоже нигде не было видно. Там виднелись лишь остатки внедорожника с мертвыми скрюченными телами, раскиданными вокруг, а еще Том, изысканно рассекающий мечом пустой воздух.

– Ну конечно же! – досадливо проревел Рейвенскрофт, ухватывая за руку ту, что недавно была его дочерью. И тут же снова все увидел. Окинув взглядом хаос на подъездной дорожке, свободной рукой он поднял пистолет. Несколько зверей уже валялись с рассеченными глотками. Оставшиеся образовали кольцо вокруг Тома и утянутого в кожу незнакомца, которые продолжали обмениваться искусными выпадами.

Королева Летних Сумерек смерила Джона Рэйвенскрофта пренебрежительным взглядом:

– Отринь от меня, бренный!

Легким движением запястья она высвободила руку из нежеланной хватки. И опять Джон видел только одного Томаса, неистово скачущего на крыше авто, переходя из одной прихотливой позы в другую. Только теперь на его одежде появились длинные рваные прорехи, из которых сочилась свежая кровь.

Льдистый голос Королевы не добавлял никакого спокойствия:

– Глупый бренный. Ты возомнил, будто способен изменить исход схватки, суть которой не в силах даже уяснить?

Рэйвенскрофт угрожающе сказал:

– Я смыслю в происходящем гораздо больше, чем ты думаешь. А теперь, пожалуйста, дай мне помочь твоему стороннику, пусть даже в меру моих скромных сил. Дай свою руку!

– Нет, – проронила Королева с ледяной улыбкой.

Одним плавным движением она отвернулась и, с невесомой легкостью выскользнув через разбитое окно, направилась к своему консорту.

В нескольких метрах от машины откатился и вскочил на ноги Том, завидев ту, кого он сначала принял за юную бренную, покорившую его сердце. Однако глаза его сузились при виде огромных охотничьих зверей, заискивающе льнущих к ее ногам. Платье колыхалось вокруг ее стройного стана, развеваемое сильным ветром, который не прикасался больше ни к кому. Когда же она заговорила, голос ее был утробно-низок, а слова не принадлежали ни к одному из языков, бытующих в мире бренных.

– Это я. Томас, ты не узнаешь меня?

Томас безропотно преклонил колена:

– Моя Королева.

Джон Рэйвенскрофт, сидящий в машине, видел только Томаса и женщину, которая была его дочерью; они стояли среди обломков двух внедорожников и изувеченных тел на дороге. Уверенный, что бойня еще не закончена, он прошептал сам себе:

– Там все еще те треклятые зверюги и чертов ублюдок, что пытался убить Томаса. Он где-то там, совсем рядом.

Изо всех сил пытаясь сохранять спокойствие, Джон наудачу выпустил всю обойму рядом с тем местом, где стояли Томас и Королева.

При звуке выстрелов Том резко обернулся и увидел рядом с собой фигуру в черном, занесшую свой тонкий клинок для смертельного удара. Выронив оружие, Охотник схватился за грудь и запнулся о тела на асфальте. С искаженным от боли лицом он пал на колени, издавая горлом сдавленный хрип; из-под его руки хлынула свежая кровь.

Джон Рэйвенскрофт хоть и не мог видеть эффект от своей стрельбы, но по выражениям лиц тех двоих прочел: выстрелы пришлись не впустую.

Низко склонившись над своим хозяином и принюхиваясь к месту в его плече, где засела пуля, оставшиеся звери подняли головы и злобно зашипели. Двое из них с рыком бросились к машине, где сидел отец Джанет.

– Берегись! – крикнул Томас, вскакивая и бросаясь туда же.

Джон Рэйвенскрофт машинально вскинул пистолет, но на каждое нажатие курка тот теперь реагировал лишь беспомощными щелчками, а невидимые существа во весь опор неслись к нему. Он почувствовал, как их огромные тела ударились о бронированную дверь внедорожника; оставалось лишь домысливать, как их огромные челюсти размыкаются, готовясь отнять у него оружие вместе с рукой. Но тут воздух пронзил резкий, повелительный окрик:

– Прекратить! Игра закончена!

По ее команде звери пресекли свой бросок и расползлись, шипением исплевывая свою бессильную ярость.

Грациозно переступая через распростертые тела людей, Королева подошла и остановилась, глядя сверху вниз на Охотника, корчащегося в мучениях у ее ног. Секунду-другую она взыскательно его оглядывала, зная, что для любого существа Страны Фэй прикосновение железа быстро приводит к погибели. Ее рука успокоительно погладила колючую спину охотничьего зверя, что ступал рядом с ней.

– Доставь своего хозяина домой. До смерти ему рукой подать, и не приличествует нам оставлять его здесь, в унылом краю, где обретаются эти несчастные бренные.

Охотник, однако, посмотрел на Тома и злобно процедил:

– Знай, сэр Рыцарь: что бы она ни говорила, я выживу. Я просто должен. Обязан. И охота эта всего лишь задерживается из-за моих ран, а не заканчивается прежде своего надлежащего исхода.

Приоткрыв здоровенные челюсти, наиболее крупный из зверей осторожно зажал обмякшее тело Охотника в своих окровавленных зубах и тронулся вспять. За ним последовали остальные уцелевшие звери и, не поднимая склоненных голов, истаяли в ночи.

* * *

Том повернулся, полный решимости броситься в погоню, но в этот момент Джанет наконец удалось вытеснить из себя разум Королевы. Падая на асфальт, она беспомощно выкрикнула:

– Том! Помоги мне!

И там, среди истерзанных тел, обагривших асфальт своей кровью, Томас опустился на колени и обнял дрожащую девушку, изо всех сил пытаясь ее успокоить.

Почувствовав у себя на плече тяжелую руку, он удивленно поднял глаза. На них обоих смотрел Джон Рэйвенскрофт. Сквозь рыжеватую дымку в глазах Джанет попыталась сосредоточиться:

– Привет, отец. Ты, стало быть, в порядке?

Он задержал на ней взгляд, словно желая убедиться, что сейчас на него действительно смотрит его дочь, после чего испустил долгий вздох облегчения.

Вцепившись в сильные руки Тома, Джанет расплакалась:

– Ты в безопасности! Мы все в