– Алло?

Скай так широко открывает рот, что я начинаю побаиваться, как бы она не вывихнула челюсть.

– Алло?… Ксандер?… Я плохо тебя слышу. Я в машине. – Ее голос звучит так обычно. Я видела Сэди Ньюэлл в нескольких фильмах, и эта ее версия разительно отличается от той, что играет в кино.

Теперь, когда я ответила, я не знаю, что сказать.

– Это не Ксандер. Сейчас я его позову.

– Я тебя не слышу. Что? Черт. Слушай, здесь плохая связь, но мне нужна твоя помощь. Я перезвоню тебе, когда доберусь до отеля.

Связь прерывается, и я бросаю сотовый обратно на столик, будто тот вот-вот взорвется.

Скай хихикает:

– Ты сумасшедшая.

– Она не поняла, что это я. Она перезвонит позже.

Ксандер разворачивается на стуле, и я ахаю от неожиданности.

– Кто-нибудь хочет послушать? – спрашивает он, снимая наушники и протягивая их.

– Да! – Скай подлетает к нему.

Когда она усаживается на стул возле Ксандера и надевает наушники, он поворачивается ко мне.

– Почему не это? – спрашиваю я, вновь устраиваясь на диване.

– Что?

– Почему бы тебе не стать музыкальным продюсером? Кажется, тебе очень нравится.

Он подкатывает на стуле вперед, пока наши колени не соприкасаются.

– Мой отец ни за что не вложит деньги в такую ерунду.

Я опускаю взгляд на наши колени, наверное, мне стоит использовать колесики на его стуле в свою пользу и оттолкнуть его. Но я игнорирую этот порыв.

– Но он построил эту студию?

– Мой старший брат – классический гитарист. Эта студия играет роль отдушины. Это хобби. Я много времени проводил здесь с братом, учился всему. Но, по мнению отца, это не профессия.

– Мне казалось, тебе плевать, что думает твой отец, – замечаю я.

Прищурившись, он словно пытается подобрать ответ.

– Наверное, мне не плевать, что думают деньги моего отца. – Он потирает затылок. – Без денег я не могу освободиться от него. Это как палка о двух концах.

Я понимаю, о чем он: ему нужны деньги, чтобы пойти в колледж, сделать собственную карьеру и в итоге заработать собственные деньги. Но мне интересно – только ли в деньгах дело? Ксандер прилагает много усилий, чтобы разозлить отца. Думаю, ему вовсе не плевать на то, что он думает.

По другую сторону стекла Мейсон поет с закрытыми глазами, выглядит он нелепо.

Ксандер постукивает кулаком по моему колену, возвращая мое внимание к себе.

– Я рад, что ты здесь. Не думал… – Наклонив голову, жду, когда он закончит. – После той субботы… и ты без слов вернула мне фотоаппарат… – Он сверлит меня взглядом.

– Что? – спрашиваю я, отчаянно желая узнать, почему он не договаривает. О чем он умалчивает? Беспокоит ли его так же, как и меня, что всё так вышло?

– На этих выходных меня не будет в городе, но в следующую субботу всё в силе?

Я моргаю. Так вот чего он хочет! Продолжить дни карьеры?

Скай вскрикивает, пугая меня:

– Это было круто. – Она встает.

Ксандер тоже встает и, подойдя к панели, включает микрофон:

– Все записано. Отличная работа, ребята! – Он подходит к столику и, убрав в карман ключи и сотовый, виновато смотрит на меня: – Я не знал, что ты приедешь. У меня правда плотный график. – Бросает взгляд на часы: – Через двадцать минут я должен быть в аэропорту.

– Уверена, до машины мы сможем дойти сами.

– Тогда увидимся в следующую субботу?

Мне хочется ответить: «Не знаю, лучше сначала согласуй это со своей девушкой. Кстати, она только что звонила, может, спросим у нее?» Но я молчу и просто киваю. Потому что, независимо от того, есть у него девушка или нет, мне хочется увидеть его в субботу. Очевидно, забыть его будет сложнее, чем я надеялась, и я ненавижу себя за то, что так слаба.

В понедельник утром, после того как я попрощалась с мамой и взяла рюкзак, кто-то стучит в дверь. Выглядываю и вижу Ксандера с двумя стаканчиками в руках. Мое сердце подпрыгивает к горлу. Нет, нет, нет, нет, нет! Этого не может быть. У него есть девушка. Если бы я знала… Он улыбается, и мое сердце начинает биться в два раза чаще. Если бы не только сердце считало, что между нами что-то есть, я бы тут же открыла дверь и столкнулась с разочарованием мамы.

– Кто там?

Он выбрал неподходящее время. У нас с мамой наконец снова все наладилось. Я качаю головой, но Ксандер, вместо того чтобы уйти, с ухмылкой приподнимает стакан, будто предупреждая: «Я не уйду, так что впусти меня».

Я прищуриваюсь и одаряю его слабой улыбкой. Что ж, если он хочет поиграть, то игра началась.

– Кажется, это внук миссис Далтон. Он как-то забирал ее куклу. Сейчас скажу ему, что мы открываемся в девять. Пусть приходит позже.

– О нет, милая. Миссис Далтон наша лучшая клиентка. Давай впустим его и узнаем, что ему нужно.

Ну или так. Вот блин!

Медленно открываю дверь.

– Привет, – здороваюсь я. Знакомый запах проникает внутрь вместе с ветерком и совсем не помогает успокоить мое бешено колотящееся сердце. Глубоко вдыхаю. – Мы еще закрыты. Твоей бабушке что-то нужно?

Он делает глоток из стаканчика и отдает его мне. Я морщусь. Теперь мама решит, что он самый несносный богач, который хочет, чтобы я подержала его напиток, пока он ходит по магазину.

– Я хочу познакомиться с твоей мамой, – произносит он достаточно громко, чтобы она услышала.

– Да, мама гораздо лучше меня разбирается в куклах. – Поворачиваюсь к маме: – Мам, он… эм… Прости, еще раз как тебя зовут? Веллингтон, кажется?

Он озадаченно хмурится, но я вижу, что ему тоже смешно.

– Нет, не так. Эм…

– Ксандер.

– Точно. Помню, что имя какое-то странное.

– Кайман, – одергивает меня мама. – Извините, моя дочь очень саркастична. Она просто шутит.

– В прошлый раз Ксандеру понравились спящие дети. Ты вроде говорил, что, глядя на них, становишься счастливым?

– Не помню такого, но вполне возможно.

Я смеюсь, но затем быстро сжимаю губы, чтобы остановиться.

– Мам, может, ты покажешь ему нашу коллекцию?

В явном замешательстве мама наклоняет голову и смотрит на меня. Потом она мне все выскажет. Должно быть, она поняла, что я знаю Ксандера. Нужно срочно убираться отсюда. Трясу полным стаканчиком горячего шоколада, делая вид, что он пустой:

– Снаружи есть мусорка. Я выкину его за тебя. – Поворачиваюсь к маме: – Я опаздываю. Увидимся после школы.