— Эй, есть кто в доме?

Прислушался. Тишина. Андрей решил забраться в дом. Сунул пистолет за пояс, стал ногой на завалинку, животом навалился на подоконник и перекатился в дом. Поднялся, постоял немного. В доме темень. На улице луна светила, скудный её свет отражался от снега, и было хоть что-то видно, а в доме — хоть глаза выколи.

Через некоторое время глаза привыкли к темноте и стали различать слабые контуры находящихся в доме предметов.

Андрей стоял в коридоре. По левой стороне просматривались три двери.

Розыскник двинулся вперёд. Ближайшая к нему дверь распахнулась, из-за неё вышел человек. Невозможно было понять, кто он — мужчина, женщина, стар или млад. Лишь смутное движущееся пятно.

— Замри на месте! — скомандовал Андрей.

Тень метнулась к Андрею. Он успел немного поднять ствол и выстрелил. Человек дико закричал и с грохотом рухнул на пол.

В комнате, из которой вышел человек, послышались крики:

— Они уже в доме! — в голосе чувствовалась паника.

Чёрт! Разрядив пистолет, Андрей оказался фактически безоружным.

Перезарядить нет никакой возможности, темно и некогда — цейтнот. Решение пришло мгновенно.

— Сдавайтесь!

Андрей прижался к стене у двери, перехватил пистолет за ствол, намереваясь бить рукоятью.

Захват шёл тяжело, неправильно. Пленный только один, да и тот, скорее всего, мелкая сошка, которую главарь послал разведать — свободен ли путь. И ещё три трупа, которые уже ничего никому не расскажут.

В комнате послышалась возня, стук, и всё стихло.

Андрей выждал несколько минут. В комнате — ни звука. А ведь должно быть какое-то движение — хотя бы дыхание слышно.

Андрей выглянул из-за притолоки. В комнате темно, смутными пятнами серела мебель и — никакого движения. Странно, ведь только что кто-то здесь возился и разговаривал. Не причудилось же ему?

Андрей вошёл в комнату. Никого! И второго выхода не видно. Но ведь куда-то они, люди, делись?

Он начал шарить по сторонам, пытаясь нащупать свечку или светильник.

С улицы донёсся выстрел, второй… крики.

Андрей выскочил из комнаты через окно, обежал дом.

На переднем дворе никого не было. Зато в переулке шумно. Андрей рванул туда.

Посреди переулка сбились в кучку несколько мужчин, ещё двое лежали на снегу. Рядом с пистолетом в руке стоял Иван. Поперёк переулка, слева и справа от дома, замерли солдаты с ружьями на изготовку.

— Иван Трофимович, чего случилось?

— Мы их из дома ждали, а они, как мыши, из-под земли в переулке полезли — из лаза. Видно, выход тайный под землёю есть.

— Есть, Иван Трофимович! Когда я в дом проник, одного в коридоре убил, похоже, а в комнате ещё люди были — я разговор слышал. А потом стукнуло, может, и дверцей али крышкой потайной, и всё стихло. Я в комнату, а там пусто.

— Вязать всех! — распорядился Иван. — Пошли-ка в дом, глянем.

Не успели они войти во двор, как послышалась приближающаяся трель полицейских свистков, и в переулок ввалилось несколько человек в полицейской форме. Они тяжело дышали после бега.

— Кто стрелял? — грозно спросил усач.

Иван с Андреем подошли к ним, представились.

— А вы кто такие будете?

— Околоточные надзиратели, — усач ткнул пальцем в бляху на груди.

— Мы задерживаем государственных преступников по личному приказу самой императрицы. Нескольких удалось задержать. Попытавшиеся бежать убиты. Обыщите задержанных и свяжите! — приказал Иван.

— Слушаюсь, ваше благородие! — усач от усердия выпучил глаза, обернулся: — Исполнять!

Полицейские побежали к задержанным. Фельдфебель согласно кивнул солдатам, державшим фальшивомонетчиков.

— Тьфу, не хотел я, чтобы Архаров раньше времени о поимке злодеев знал, да не получилось. Ладно, пошли в дом.

Андрей ловко пробрался через окно в коридор и отпер дверь. Иван шагнул в темноту дома. Через выбитые окна тянул сквозняк.

Нашли и зажгли светильники.

— Где ты, говоришь, люди исчезли? Веди туда.

Андрей, перешагнув через лежащее тело, повёл Ивана в комнату. Посредине неё был виден закрытый люком лаз в подвал. Они откинули крышку, спустились.

— Ого! — воскликнул Иван. — Да у них тут целая мастерская, и станок печатный здесь же.

Оба розыскника кинулись осматривать тайную типографию. На стеллажах нашли бумагу, банки с красками и кожаную сумку с уже отпечатанными фальшивками, пахнущими свежей краской.

— Вот и улики, — довольно потирал руки Иван. — Станок здесь, фальшивки. Скажи, будь любезен, околоточному — пусть сани ищет. Надо всё описать и вывезти отсюда.

Андрей вышел передать просьбу Ивана околоточному.

— Сейчас всё сделаем в лучшем виде, ваше благородие!

В общем, возни хватило до утра.

Задержанных препроводили в тюрьму, убитых, обыскав, отвезли в мертвецкую. А станок печатный да ассигнации фальшивые — в департамент обер-полицмейстера. Конечно, по-хорошему бы и станок, и фальшивки, и задержанных лучше переправить в Петербург, да уж больно далеко. Скорее всего, их и судить будут здесь.

В департаменте на месте оказался лишь дежурный полицейский, охранявший здание. Станок печатный с трудом сгрузили и заволокли в помещение. Уж больно тяжёл, одни станины чугунные весят по два пуда.

А уже утром — снова в департамент. Все уже были наслышаны о громком, в прямом смысле слова, задержании крупной шайки с участием солдат. А как же иначе? Солдаты, ружейная пальба в вечернее время почти в центре города не могли не привлечь внимания и горожан, и властей. И как всегда, происшествие обросло слухами, где фигурировали десятки убитых и задержание почти сотни сподвижников Емельки Пугачёва. Если верить слухам, проводилась чуть ли не войсковая операция.

Обер-полицмейстер был зол — его состояние выдавали блестевшие не по-доброму глаза и ходившие на скулах желваки. И понять его можно. Какие-то приезжие прыщи выследили и задержали фальшивомонетчиков почти без участия чинов полиции, да ещё и с вещественными доказательствами. Страшно даже подумать, если бы эти выскочки при задержании обошлись своими силами, вероломно использовав воинское подразделение! Полицмейстера аж передёрнуло от такой мысли. А идея использовать армейцев для оцепления объекта даже ему, всесильному московскому полицмейстеру, в голову не приходила! Единственно, что утешало честолюбие полицейского начальника, — на заключительном этапе была видна, да и то едва-едва, помощь и участие в аресте шайки и изъятии улик бдительных околоточных надзирателей, оказавшихся на удачу в нужном месте в нужное время. Небольшая, но всё-таки зацепка. Можно отписаться в юстиц-коллегию, что задержание преступников происходило с ведома и с участием московского департамента.