Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он качнулся вперёд, притянул Исгерд к себе и прижался губами к её губам.
Исгерд оказалась настолько поражена случившимся, что действия Ролана на несколько секунд полностью выбили её из колеи. Она даже забыла, что нужно отбиваться, а когда всё же замолотила кулаками по плечам Ролана, сделала это настолько непрофессионально, что её в мгновение ока обуял стыд.
Наконец она сообразила, что происходит, и оттолкнула Ролана от себя с такой яростью, что тот отлетел к противоположной стене и даже немного ударился головой.
— Чтоб я вас больше не видела поблизости от себя! — прошипела Исгерд. — После всего, что вы сделали сегодня, у вас ещё хватает наглости показываться мне на глаза! Если у вас есть вопросы ко мне — обсуждайте их с моим женихом!
Дверь захлопнулась, и Ролан оказался в холле между двумя спальнями один.
Он постоял неподвижно несколько секунд и уже собирался было уходить, когда другая дверь стала открываться точно у него за спиной.
— Вы, очевидно, окончательно потеряли границы, — прозвенел голос Волфганга у Ролана над плечом.
Резко обернувшись, Ролан встретился с ним взглядом. Если бы он сам был немного трезвей — наверняка заметил бы в глазах соседа нездоровый блеск.
— Зачем ты это сделал? — тихо спросил Ролан, в упор глядя на него.
Губы Волфганга дёрнулись.
— Надо было тебя убить.
— Ты бы не смог, — губы Ролана искривила усмешка, — ты слабак, Волфганг. Никогда не сможешь просто прийти и взять то, что принадлежит тебе.
По лицу Волфганга пробежала тень. Он шагнул вперёд и замер вплотную к Ролану.
— Ты играешь с огнём.
— Зато в тебе его нет. И Исгерд никогда…
Договорить Ролан не успел, потому что Волфганг замахнулся и попытался нанести удар. Рука Ролана сама собой взметнулась, поднимая блок, и он резко ударил Волфганга под дых в ответ.
Тот согнулся, шумно выдохнул, и нанёс ещё один удар Ролану по шее. Тот отступил в сторону, но, не нащупав пола под ногой, ухватился за ткань кителя Волфганга.
Оба кубарем покатились по лестнице вниз, разнося по корпусу звуки ругани и шум ударов.
Тут же две двери распахнулись — на втором и первом этаже.
Ролан увидел немного перекошенную и не совсем трезвую физиономию Бранта прямо перед собой. Тот замер, не зная, нужно ли вмешаться, или происходит честный бой.
Исгерд не размышляла, преодолев лестницу в несколько шагов, она рванула за плечо вверх того, кто находился сверху в этот момент — это оказался Ролан — и отшвырнула к стене.
— Вы всё время бьёте меня, — пожаловался Ролан, стирая с губы кровь. — Вам нравится причинять мне боль?
Исгерд не удостоила его ответом. Она перевела взгляд на Волфганга и отчеканила:
— Вы отвратительны, сэр Рейнхардт. Ведёте себя не как аристократ, а как подзаборная шваль. Если это сцена ревности — то она унижает и меня, и вас. Надеюсь, мне больше никогда не светит увидеть то, что я увидела сейчас.
Она отвернулась и решительно направилась прочь.
Оба — Ролан и Волфганг — проводили её яростными взглядами, а затем посмотрели друг на друга.
— Она права, — сказал Волфганг, — это смешно.
Отряхивая одежду, он стал подниматься на ноги.
Ролан его мнения не разделял. Он хотел врезать Волфгангу ещё.
— Решим дело как благородные люди, — продолжил Волфганг тем временем, — послезавтра на рассвете, у пристани. Узнаем, кто фехтует лучше, когда его не сдерживают условности.
— Мне нравится ваше предложение, — ответил Ролан и, так же оправив китель, направился к себе.
Они с Волфгангом разошлись, напоследок столкнувшись плечами. И всё оставшееся до утра время в домике царила тишина.
На следующий день Ролан проснулся поздно, и события прошедшей ночи вспомнил не сразу.
— Чтоб тебя… — пробормотал он, когда память наконец стала восстанавливаться.
Тем не менее, жалеть о содеянном Ролан не спешил — разве что малость стыдно было смотреть Исгерд в глаза.
Поэтому задерживаться в корпусе он не стал и на занятия тоже не пошёл, вместо этого спрятавшись в библиотеке. Несмотря на предубеждение Исгерд, он в самом деле часто бывал там, потому как любил погрузиться в книги о былых временах, когда честь Великих Домов значила больше, чем подпись на договорном листке.
Ролан сидел в одиночестве и тишине, слушая монотонный гул колоколов в голове, и думал о том, какую дилемму поставил перед ним дед.
Он листал одну из тех книг, которые дома зачитал до дыр, невольно обращая внимание на то, как отличается местная редакция от той, что хранилась у них.
— Нейтан Броган, — пробормотал он, перекатывая на языке звуки имени, не дававшие ему покоя с тех пор, как Ролану исполнилось десять лет. Великий изгнанник, тот, с чьего восстания началась последняя война.
Ролан любил этого человека, о котором мог читать только в книгах, и завидовал ему. Потому что тот, в отличие от него, родился во времена, когда воля одного человека могла что-то изменить.
«Нейтан Броган не стал бы выбирать, — упрямо думал он. — Он приходил и брал своё».
От размышлений этих у него ещё сильнее гудело в голове, но смириться с мыслью о том, что ему придётся вступить в брак, в котором нет и подобия любви, отказаться от того, в ком он на самом деле видел половинку своей души… Смириться с этим он не мог.
За этими размышлениями и застала его Юки, подобно прозрачной тени появившаяся у Ролана за спиной.
— Ваш дед не обрадовался бы, узнай он, что вы читаете, — сказала Юки тихо, замирая в сумраке у стены.
— Полагаю, это только моё дело и его, — Ролан нехотя оторвал от книги глаза. — Что тебе нужно? Волфганг тебя прислал? Так я ему уже всё сказал.
Юки качнула головой.
— У меня нет распоряжений относительно вашей вчерашней ссоры, — сказала она, — но я давно хочу с вами поговорить.
— О чём?
— Мне кажется, вас не всё устраивает в том, как мы живём.
Ролан молчал, непонимающе глядя на неё.
— Думаю, многие недовольны своей судьбой, — сказал он наконец.
— Мне кажется, вы именно тот человек, который никогда не смирится с той судьбой, которую ему навязывают другие.
Ролан вздрогнул, услышав от Юки те же слова, которые только что звучали у него в голове.
— Разумеется, я не стану плясать под чужую дудку. Что с того?
— Есть люди, которые настроены так же решительно, как вы. Скажите, вы хотели бы узнать о них больше?
Ролан облизнул губы. Хотел он или нет — он не знал. Но за словами Юки крылась тайна, мимо которой он не мог пройти.