– Знаете, вы заставляете меня прочувствовать свой возраст, – усмехнулся спутник Андреа. – Медаль до сих пор где-то валяется у меня в коробке из-под обуви. На ней выбито изречение древнеримского поэта Манилия: «Перешагнуть через пределы понимания и стать повелителем вселенной». Это смущает.

– И унижает.

Высокая луговая трава зашевелилась от порыва ветра, и Андреа поежилась от холода. Они повернули к каменной стене, древней на вид, подобной границам овечьих выгонов, которыми иссечены пастбища центральной Англии.

– Однако теперь вы имеете возможность осуществить на практике теорию «творить максимальное благо для максимального количества людей», – снова заговорила Андреа. – И эту задачу в значительной степени упрощает то, что в вашем распоряжении имеется фонд Банкрофта.

– Вы действительно так считаете? – Тень улыбки. Еще одно испытание.

Остановившись, Андреа собралась с мыслями, обдумывая серьезный ответ.

– Нет, не упрощает. Потому что нельзя забывать о необходимости выбора между возможностями – на что еще можно было бы потратить средства. И еще остается вопрос разрастающихся снежным комом последствий.

– Андреа, я сразу же понял, что в вас что-то есть. Пытливый ум. Щедрая толика независимости. Способность решать проблемы самостоятельно. Ну а ваши последние слова – тут вы попали в самую точку. Последствия, разрастающиеся снежным комом. Побочные эффекты. Это ловушка, которая подстерегает всех честолюбивых филантропов. На самом деле это самый трудный бой, который нам приходится вести.

Андреа с жаром закивала.

– Никто не хочет быть тем детским врачом, который спас жизнь маленького Адольфа Гитлера.

– Совершенно точно, – подтвердил Поль Банкрофт. – И порой попытка хоть как-то облегчить нищету приводит только к порождению новой нищеты. В какой-то район поставляется бесплатное зерно – и местные крестьяне остаются без работы. На следующий год западные благотворительные организации уже не приходят на помощь, но и от местных крестьян больше нечего ждать, поскольку они были вынуждены съесть свой семенной материал. На протяжении последних десятилетий мы снова и снова сталкиваемся с подобными случаями. – Банкрофт не отрывал взгляда от молодой женщины.

– Ну а борьба с болезнями?

– Бывает и так, что предлагаемые методы лечения, которые воздействуют в первую очередь на внешние проявления инфекционных заболеваний, в конечном счете приводят к увеличению скорости распространения эпидемии.

– Вы не хотите стать тем врачом, который дал больной тифом кухарке аспирин, чтобы та смогла снова выйти на работу, – заметила Андреа.

– Видит бог, Андреа, вы просто рождены для этого! – Морщинки вокруг глаз растянулись в улыбку.

И снова молодая женщина почувствовала, что заливается краской. Она возвращает себе то, что ей принадлежит по праву рождения, не так ли?

– Ну что вы… – смущенно пробормотала она.

– Я только хотел сказать, что у вас прирожденный дар мыслить такими категориями. Непредвиденные последствия случаются всех форм и размеров. Вот почему фонд Банкрофта всегда должен просчитывать все на пять ходов вперед. Потому что каждое действие приводит к определенным последствиям, да, – но эти последствия, в свою очередь, приводят к уже другим последствиям. Которые также приводят к своим последствиям.

Андреа ощущала силу могучего ума, направленного на решение серьезной задачи, полного решимости не отступать перед трудностями.

– Наверное, этого достаточно, для того чтобы наступил паралич воли. Стоит только начать думать обо всех этих последствиях, и возникает мысль, а нужно ли вообще что-нибудь делать?

– Вот только, – теперь Поль Банкрофт изящно и легко скользил сквозь фразы Андреа, – решения у этой головоломки нет.

– Потому что свои последствия есть и у бездействия, – вставила Андреа. – Если не делать ровным счетом ничего, это также будет приводить к последствиям.

– То есть невозможно принять решение отказаться принимать решение.

Это был не словесный поединок – а скорее танец, движения взад и вперед, навстречу и друг от друга. Андреа переживала восторженное возбуждение. Она беседовала с одним из величайших умов послевоенной эпохи о величайших проблемах современности – и разговаривала с ним на равных. Или же она напрасно себе льстит? Кошка танцует со львом?

Они направились вверх, по пологому склону холма, усыпанному колокольчиками и лютиками. Некоторое время оба молчали. Андреа казалось, у нее внутри звучит торжественная фуга. Приходилось ли ей когда-либо встречаться с такой выдающейся личностью? Поль Банкрофт располагал всеми богатствами мира, но деньги были ему не нужны. Его волновало только то, что можно сделать на эти деньги, если наметить цель с величайшей тщательностью. В колледже и университете Андреа сталкивалась с учеными, которых беспокоило лишь то, чтобы опубликовать свои работы в нужном журнале, чтобы попасть в ученый совет нужной конференции, – они жадно, алчно гонялись даже за самыми увядшими лаврами. Однако Поль Банкрофт был совсем другим. Свою первую значительную работу он опубликовал еще тогда, когда был слишком молод, чтобы покупать спиртное; в двадцать с небольшим лет он получил приглашение в Институт перспективных исследований, самый прославленный научно-исследовательский центр страны, где в свое время трудились Эйнштейн, Гёдель[21]и фон Нейман,[22]– но спустя несколько лет ушел из него, чтобы сосредоточить все свои знания, все свои силы на расширении области деятельности фонда. У этого расчетливого и практичного человека было большое сердце: сочетание крайне редкое.

В его присутствии все прежние честолюбивые устремления Андреа казались такими съежившимися.

– Итак, первая задача того, кто собирается творить добро, заключается в том, чтобы не натворить зла, – наконец задумчиво произнесла она. Теперь они спускались вниз по склону. Услышав негромкое хлопанье крыльев, молодая женщина подняла взгляд и успела увидеть, как прямо перед ней в воздух облаком дрожащего оперения поднялась пара диких уток. Как оказалось, за холмом прятался небольшой прозрачный пруд, площадью где-то с пол-акра. Вдоль берегов росли группы водяных лилий. Судя по всему, утки решили переждать в деревьях появление незваных гостей.

– Господи, какие же они красивые! – в восхищении выдохнула Андреа.

– Полностью с вами согласен. А среди людей встречаются такие, кто не может их видеть без того, чтобы не испытать зуд схватить в руки ружье. – Подойдя к пруду, Поль Банкрофт поднял с берега плоский камушек и с мальчишеской ловкостью пустил его по поверхности воды. Подскочив два раза, камень шлепнулся на противоположном берегу. – Я расскажу вам одну историю. – Он повернулся к ней лицом. – Вы когда-нибудь слышали об «Инвер-Брассе»?