В том, что касается помидоров и перца, есть лишь одно, но непременное правило – они должны быть спелыми. Незрелый зеленый перец допустимо класть лишь в качестве оттенка вместе с перцем красным или желтым. Помидоры обязательно должны быть красными и сочными, выращенными на солнце. Безвкусные тепличные томаты испортят салат, даже если все остальные ингредиенты самого высшего качества. Поэтому в нашей стране массовое приготовление греческого салата отчасти носит сезонный характер. Приготовление греческого салата зимой требует, во-первых, значительных денежных затрат на перец и хорошие южные помидоры; а во-вторых, идет вразрез с национальной кулинарной традицией, всемирно известной именно зимними закусками.

Резать овощи лучше крупно. Так они выглядят наряднее и теряют меньше сока. Если вы готовите одну или две порции салата, ингредиенты можно выложить непосредственно на тарелки и полить соусом.

И в заключение – соус. Салат Одиссея, как мы видим, был заправлен оливковым маслом и лимонным соком с добавлением мельчайше изрезанного зубчика чеснока. Кажется, что прибавить к этому хрестоматийному сочетанию что-либо иное – все равно что облачить Дискобола в современную одежду. Но жизнь не стоит на месте, и современные атлеты не выступают обнаженными даже на Олимпийских играх, а греческий салат в наше время подают с различными соусами.

Позволю себе привести здесь вариант соуса, с которым греческий салат предлагают в ресторанчике средиземноморской кухни на Маросейке с дорогим моему сердцу названием «У Слепого Гомера».

Итак: возьмите по пятьдесят граммов оливкового и рафинированного подсолнечного масла. Добавьте чайную ложку горчицы, чайную ложку сахара, полчайной ложки черного перца и две столовые ложки лимонного сока. Хорошенько взбейте миксером до полного смешения элементов. Полейте салат и осторожно перемешайте.

Подавайте на стол немедленно.

У старых греческих кулинаров есть поверье – если в первую секунду после перемешивания ингредиентов наклониться к только что рожденному Салатосу, вдохнуть его аромат и чуточку прикрыть глаза, то можно воочию увидеть, как в дальнем виноцветном море поднимает паруса корабль вечного странника Одиссея.

Успех – самое главное в жизни. Я знаю это без всяких психоаналитиков. Все психоаналитики жулики. «Хотите об этом поговорить?» Нет, не хочу. Я сам знаю, что мне нужно. Взобраться на новый уровень. Забить гол. Быть лучшим.

Фрэнк сказал мне: «Ты хочешь быть лучше всех. Я ценю это».

Я пью за ребят, которые хотят быть лучше всех.

Чтобы стать лучшим, нужно попадать в ритм и держать удар. И при этом всегда улыбаться. Как только цель достигнута, немедленно ставить перед собой новую. Не останавливаться. Движение – это все. Мускулы становятся крепче, глаза острее. Мужчина должен делать дело, это самое главное. Я хочу быть таким, как Фрэнк.

Вы спросите, что такое успех? Я вам скажу. Успех – это крупнейший сборочный завод в Европе. Десятки тысяч работников, оборудование на миллиарды долларов, яйцеголовые аналитики и креативные рекламщики. Доля европейского рынка тридцать четыре процента. У нас очень хорошие позиции в Европе. Миллионам людей нужно то, что мы делаем. Это наш общий успех, результат десятков лет упорного труда всей компании. Но есть и мой собственный успех. Один из пяти цехов самого большого завода.

Я – директор цеха. У меня получилось. Во время церемонии Фрэнк пожал мне руку и сказал: «Я знаю, ты справишься».

Я справлюсь.

Наш завод делает гамбургеры.

Гамбургер – такой же символ Америки, как статуя Свободы, небоскребы и револьвер Кольта. Каждый день в мире съедается полтора миллиарда гамбургеров, из них почти четверть – в Соединенных Штатах, остальные – по всему миру. В Европе еще три завода гамбургеров – в Лейстершире, Черано и Можайске, но наш самый большой. Ежедневно с наших конвейеров сходят шестьсот тысяч аппетитных свежих гамбургеров, и так триста шестьдесят пять дней в году, не прерываясь ни на минуту. Десятки грузовиков, сменяя друг друга, стоят под погрузкой, чтобы доставить наши гамбургеры во все уголки Центральной и Западной Европы, чтобы в каждом ресторане большого города и в каждой рыбацкой таверне посетители на разных языках могли произнести одни и те же слова: «Гамбургер, пли-и-и-из».

Это не просто работа. Это – миссия.

Мы, конечно, не одни. У нас есть конкуренты – чизбургер и хот-дог. Хот-дог пока занимает первое место, у них тридцать девять процентов мирового рынка, но его доля в последние годы неуклонно снижается. Чизбургер наступает нам на пятки – у них уже двадцать шесть процентов. Вместе нас называют «большой детройтской тройкой». Это название – дань традиции. Оно возникло, когда первые сборочные заводы гамбургеров, чизбургеров и хот-догов появились в Детройте, а в мире существовала какая-то другая еда, кроме нашей. Теперь это фактически единственная тройка, а ее заводы разбросаны по всем континентам. Сохранились, разумеется, разные там супы, черничный пирог, отбивные, блинчики с кленовым сиропом, жареные куры, сэндвичи с тунцом и так далее, но все они вместе взятые занимают не более трех процентов мирового рынка. Моя бабушка у себя в Новом Орлеане до сих пор готовит невообразимую мешанину из риса и курицы, это даже бывает любопытно попробовать. Никто не запрещает людям готовить какую угодно еду, принципы демократии нерушимы, но – зачем? Зачем что-то готовить, когда есть гамбургер, и сотни тысяч людей работают для того, чтобы ваш гамбургер всегда был свежим, питательным и вкусным. Чизбургер с хот-догами, конечно, тоже не сидят сложа руки. Всегда есть выбор. Я хочу выпить за свободу. Свобода – это выбор. Свобода – это гамбургер, чизбургер и хот-дог. Ну и остальные три процента рынка.

Мой цех занимается производством…

Нет, еще раз сначала. Мне нравится произносить эти слова: «мой цех», перекатывать их во рту, как соленые орешки. Итак: мой цех занимается производством маринованных огурчиков.

В гамбургере должно быть три кружочка маринованного огурца диаметром 24–26 миллиметров и толщиной 0,3 миллиметра. Здесь в Европе все в миллиметрах, килограммах, литрах и градусах Цельсия, к этому нужно привыкнуть. Я всюду ношу с собой табличку мер и весов, чтобы ненароком не попасть впросак. Маринованный огурчик придает гамбургеру неповторимый вкус. Впрочем, вы знаете это не хуже меня. Без маринованного огурчика гамбургер – всего лишь котлета с булкой. Это шутка.

Каждый производственный цех считает свою продукцию самой главной в сборке гамбургера. У булочного и особенно мясного цехов есть основания так полагать. Ведь раньше гамбургер был просто плоской мясной котлетой, которую можно было есть с чем угодно – с жареной картошкой, бобами, помидорами. И только потом к котлете присоединились разрезанная пополам кунжутная булочка, соус, лист зеленого салата и маринованный огурчик. Мясники всегда задирают нос и считают себя круче всех, директор мясного цеха является также первым вице-президентом компании. Но то, что они до сих пор не могут выиграть чемпионат компании по бейсболу, немного сбивает с них спесь. А чемпионами уже четвертый год подряд становятся скромные ребята из салатного цеха, где работают всего полторы тысячи человек. Так-то.