– Элька, Эль! Очнись!

Проморгавшись я взглянула в встревоженные лица Руса и Виты:

– Что такое? А где клинок?

– Какой клинок? – Рус сердито на меня смотрел, – ты на себя посмотри, зеленая вся.

Я попыталась встать и ощутила такую слабость, что подкосились ноги.

– Ты чего делала там?

– Я…, – растерянно пробормотала я, – ничего… Клинок чистила.

– Я рядом был, смотрю, а в лице у тебя ни кровинки. Губы посинели, под глазами мешки образовались, стал тормошить тебя, а ты ни в какую. Виту позвал, мы тебя вдвоем еле растолкали.

– Смотрите, – Вита откинула плед и показала руки Макса, которые еще какое-то время назад были очень сильно обожжены. Раны на ладонях затянулись, и кожа приобрела свой естественный цвет. А сам пострадавший дышал уже более ровно. Вита приложила ладонь к его лбу:

– Жара нет.

Я устало кивнула. Не простой меч попался.

***

Макс спал почти спокойно. Жара не было и мне хотелось думать, что это именно я ему помогла. Уже вечерело и мы решили остаться на этом месте ночевать. Я привычно обошла место стоянки и установила контур. В левую руку вдруг очень больно кольнуло и там, где остался еле видимый шрам от ритуального заклятья нестерпимо зажгло. Я задрала рукав и не поверила своим глазам. На коже проступала какая-то татуировка. Она была еле видимой, бледной, но контур легко угадывался. Какое-то плетение, и мне казалось, что я уже видела его где-то. Я подошла к Вите и молча показала ей рисунок. Она долго его рассматривала, терла пальцем, потом выпустила мою руку и сказала:

– Не нравится мне все это.

– Я вспомнила, – меня вдруг осенило, – такая же вязь была на клинке, когда я была у Макса.

– Ох, не нравится мне это, – вновь повторила Вита.

– Надо попробовать еще раз, – я испытывающе посмотрела на нее.

– Нет, – травница была категорична.

– Вита, ему стало лучше после того, как я почистила клинок.

– Но тебе стало хуже. Нет, – прямая спина травницы упрямо говорила о том, что даже спорить бесполезно.

– Ты будешь рядом, и в любой момент прервешь контакт.

– А если не получится? – она посмотрела на меня, – если у меня не хватит сил?

– Пусть тогда Рус позовет. Я не смогу ему не откликнуться.

Травница хотела что-то сказать, но передумала. Зов Крови, которым я связала нас братом был очень сильным заклинанием. Она промолчала, и я поняла, что победила.

– Хорошо. Но как только я пойму, что хватит, я моментально прерву связь.

– Да, – я улыбнулась и нашла глазами Руса. Он вопросительно посмотрел на меня, и я кивнула. Мы снова перевернули Макса на бок, и я снова легла рядом. И стоило мне прикоснутся своим лбом к его, как я моментально казалась в той же комнате. Я не бродила по коридорам, Макс сразу впустил меня туда, куда нужно. Меч лежал на том же месте, вероятно, я выронила его, когда меня растолкали Вита с Русом. Я подняла клинок и внимательно его осмотрела. Там, где я его чистила новых пятен ржавчины не было, он был так же чист, как и после протирания магической водой. Я задумалась. Макс – маг четырех стихий. Водой я пробовала. Где взять огонь? Как только я подумала об этом рядом тут же возник костер. Я улыбнулась. В сознании – своем, чужом, можно творить волшбу прям вот так – движением мысли. Костер не подойдет. Нужна печь. Печь так печь. И песок.

Я легко соскочила с возвышения возле алтаря и удивленно посмотрела на свои босые ноги. Обувь исчезла так, что я даже не заметила. Осторожно ступила на песок. Он был теплым и чуть щекотал пальцы. А в печи бушевало пламя. То, что нужно. Я засунула клинок в печь, оставив рукоять снаружи. Сколько нужно ждать что бы не потек металл? Без понятия вообще. Ткнула пальцем в рукоять – холодная, взяла, и решительно потянула на себя. Вытащила красное лезвие и чуть помедлив, вонзила его в песок. По самую рукоять. Вот силищи-то, восхитилась мысленно я. Остыл уже, наверное. Вытащив меч, я снова осмотрела лезвие. Там, где были щербинки, и ржавчина расплавленный песок стеклом выровнял поверхность, разъеденный металл снова заблестел, вязь, которая проходила по всей длине лезвия стала четче. Несколько песчинок прилипли к идеальному клинку, и я легонько подула, что бы убрать их. И тут, по самому краю лезвия пробежала серебристая змейка и исчезла в моей ладони. Ветер. Я рассмеялась, что так неожиданно легко нашла четвертый ключ. Меч завозился в руке притягивая меня к алтарю.

– Что ты хочешь? – я недоуменно спросила у него, – туда?

Меч в моей руке одобрительно потеплел. Я поднялась на возвышение и протянула руки с клинком над небольшим свечением. Он выскочил из моих рук и завис в воздухе над поверхностью камня. И сразу же ото всюду хлынул свет, радостный, очень похожий на солнечный, а меч, слово красуясь, медленно поворачивался из стороны в сторону, и на его поверхности переливаясь, отражались блики.

Мы одновременно открыли глаза и уставились друг на друга.

– Слишком близко, – прошептал Макс, и мои щеки вдруг вспыхнули. Я резко вскочила и тут же в мою макушку прилетел камень. Так мне показалось в первые секунды. Из глаз брызнули искры, а за спиной кто-то болезненно охнул. Я развернулась, Рус держался за подбородок и похоже, на глазах у него выступили слезы.

– Так и калекой оставить можно, – простонал он.

– А что ты подставляешься? – досадливо парировала я, потирая ушибленную макушку.

– Я бдил, – обиженно ответил он.

Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись. При этом Рус кривился, ему было больно смеяться, и очень забавно выглядел. Я повернулась к Максу. Он согнул руку в локте и подпер ею голову, внимательно разглядывая нас.

– Что ты так смотришь? – с подозрением спросила я у него и вдруг опомнившись, задала другой вопрос, – как ты?

– Великолепно, – Макс широко улыбнулся и легко вскочил на ноги.

– Куда ты! – охнула я, – тебе лежать надо, – но тоже осторожно поднялась.

– Чувствую себя очень хорошо, есть еда? – его глаза вдруг сверкнули, – я зверски голоден.

Он вдруг с беспокойством оглянулся и его взгляд метнулся по поляне:

– А где мы? А где Лиен? – он резко развернулся ко мне, и схватил меня за руки, – Эль? Где Лиен? Они забрали его? – в его глазах метался такой страх, что мне стало не по себе.

– Ты совсем ничего не помнишь, Макс? – я попыталась вытащить свои руки, но тщетно.

Он на секунду задумался, потом ответил:

– Помню Кейдана, помню, как оттолкнул тебя и закрыл щит. Все.

Он вдруг заметил мой порванный рукав и развернул левую руку ладонью вверх.

– А это что?

Я посмотрела туда, где остановился его взгляд. Татуировка проявилась полностью, и теперь черная вязь от кисти доходила до локтевой ямки. Я подняла глаза на Макса и встретила его потрясенный взгляд.