Те, кто говорит, что аппетит приходит во время еды – правы. Первую ложку похлебки я съела с неохотой. Но вот теплая жидкость согрела желудок, и тот заурчал, требуя продолжения. Я сама не заметила, как все доела.

— Ох, кажется, объелась, — я отодвинула от себя тарелку и откинулась на спинку кресла.

Аякс тут же вскочил мне на руки и подставил голову под руку.

— Ты чего? — удивилась я.

— Сделай, как тогда, — попросил он.

— Почесать тебя за ушком? А я-то думала, ты будешь меня развлекать, а пока весело только тебе.

Но отказывать ядовитому серпопарду себе дороже. Он уже меня кусал, мне не понравилось.

Я чесала Аякса за ухом, обдумывая, как мне собственно быть. Понятно, что в Алькасаре оставаться нельзя. Здесь все только и делают, что пытаются меня убить. Хватит! Надо бежать. Чтобы там Агэлар не говорил о враждебном чужом мире, но где угодно будет лучше, чем здесь.

Итак, побег. Это единственный выход, другого не вижу. Приняв решение, я воодушевилась. Осталось устранить помехи. И первая, как ни странно – Аякс.

Серпопард ясно дал понять, что не выпустит меня. Он – мой неподкупный сторож. Никакие почесушки не заставят его передумать. Возможно, Агэлар подчинил его магически, и у серпопарда просто нет выбора. Он вынужден следовать приказам хозяина. Значит, надо как-то от него избавиться.

Я вздрогнула. Собственные мысли испугали. Я уже думаю, как матерый урка.

— Ты чего? — Аякс все еще сидел у меня на коленях и заметил мою дрожь.

— Что-то я устала, — я нарочито зевнула. — Прошлую ночь в темнице не сомкнула глаз, а сейчас просто валюсь с ног.

— Понял, — Аякс спрыгнул на пол. — Пошли спать.

— Подожди. Ты знаешь, как скоро похоронят Фейсала? — я сглотнула ком в горле и спросила: — Сколько дней мне осталось?

— Драконов хоронят через пять дней, — пояснил он. — Считается, что в первый день умирает разум, во второй – чувства, потом два дня дается, чтобы проститься с покойным, а на пятый день отлетает душа. И на шестой – похороны.

Значит, на побег у меня пять дней, включая этот, почти закончившийся. Негусто. Надо бы поторопиться, но прямо сейчас я была ни на что негодна. Мне в самом деле требовался отдых. Бессонная ночь и волнение на суде давали о себе знать.

Естественно, серпопард никуда не ушел, а отправился вместе со мной в спальню. Он отлично выполнял обязанности стража. Даже лег рядом со мной на кровать. Никуда от него не деться.

Но я все равно не собиралась причинять ему вред. Ну не убийца я, нет во мне необходимой для этого кровожадности. Фейсал – другое дело. Я защищала собственную жизнь, это была чистой воды самооборона. К тому же мне самой ничего не пришлось делать.

С серпопардом совсем другое дело. Он мне нравится. Сама не заметила, как стала кошатницей. Это все он, вредный комок шерсти.

Прежде чем лечь, я сняла платье арестантки и смыла с себя запах темницы. Сразу стало легче.

Уже чистой я устроилась в постели и даже немного вздремнула. Проснулась посреди ночи. Аякс дрых, а я осторожно выбралась из кровати и на цыпочках прошла в гостиную.

Мне необходим союзник. Кто-то на кого можно положиться на сто процентов. Кто-то настолько же заинтересованный в моем выживании, как я сама. И такой человек есть.

Я встала посреди комнаты и заговорила на первый взгляд сама с собой:

— Здравствуй, Катрина. У нас есть важное дело, и мне одной не справиться. Нужна твоя помощь. Будь добра, напомни, как тебе удалось сбежать в первый раз.

Сцена в ритуальной спальне, когда Фейсал коснулся меня, все еще была свежа в памяти. Я смотрела на Катрину как будто со стороны, словно мы с ней два разных человека. Поэтому сейчас я обращалась к ней как к посторонней.

Но мне никто не ответил, да я и не ждала этого. Я рассчитывала на другое – что вернется память, подстегнутая стрессом. Увы, с этим было глухо. Надо отыскать другой способ обрести утерянные воспоминания и лучше поторопиться.

До сих пор вспышки воспоминаний происходили лишь в одном случае – когда меня касался Фейсал. Каким-то невероятным образом он влиял на мою память, и вызывал Катрину к жизни. Но Великого Дракона больше нет. Неужели это означает, что память потеряна навсегда?

Той ночью я все же поспала. Организму был необходим отдых.

Всю ночь подсознание билось над задачей по возвращению памяти, а утром я проснулась с четкой мыслью – мне необходимо коснуться Фейсала. Недаром говорят – утро вечера мудренее. Вот и меня осенило. Возможно, это мое спасение.

Покойник или нет, а Фейсал все еще где-то в замке. Если я правильно поняла Аякса, то завтра как раз день прощания с ним. Что может быть естественнее, чем желание вдовы проститься с покойным мужем?

— Аякс! — я разбудила серпопарда громким возгласом.

Он подскочил на кровати, выгнул спину дугой и зашипел. Но быстро понял, что ничего страшного не случилось, и успокоился.

— Чего тебе в такую рань? — проворчал серпопард.

— Хочу попрощаться с Фейсалом, — заявила я. — Это можно устроить?

— Я сспрошу, — Аякс спрыгнул с кровати и скользнул к двери.

Двигался он быстро и ловко. Не ступал, а как будто скользил. Я так и не поняла, кто он в большей степени – кошка или все-таки змея. Да и какая разница?

Отправив Аякса на разведку, я привела себя в порядок – помылась, заплела волосы в косу, осталось только одеться. Но тут возникла заминка – платье, в котором я была на суде, унесла прислужница, а новое мне не выдали.

Это только в сказках к попаданию в другой мир прилагается огромная гардеробная с богатым выбором нарядов. Я же здесь была на правах бедной и никому не нужной родственницы. Золушка по сравнению со мной отлично устроилась. Ее хотя бы не пытались убить.

Пришлось ждать прислужницу. Наряд мне доставили вместе с завтраком. Сегодня мой аппетит был в порядке. Новый план придал мне сил. Энергия била ключом, я была готова к борьбе.

К возвращению Аякса я уже поела и оделась. Мне снова досталось платье аристократки, а они не отличались теплыми тканями. Честное слово, я бы предпочла одеваться, как прислужницы. Они хотя бы не мерзнут ради красоты.

Вскоре вернулся Аякс в компании Агэлара. Его появление застала меня врасплох. Впрочем, как и его – мой вид.

Он застыл на пороге, глядя настороженно.

— Отлично выглядишь, — процедил Агэлар сквозь зубы, как будто его раздражал мой внешний вид.

Таким голосом не комплименты надо делать, а зачитывать смертные приговоры.

Но он быстро взял себя в руки и заговорил о деле:

— Ты вроде хотела проститься с Фейсалом.