какой ками убил их подругу, и понять, как пленить его. Но они не знали, что эти заклинания были магией самих ками. Они взывали к духу, совершенно неизвестному смертным, и неспроста: его обитель состояла из всех запрещенных знаний, которые могли знать лишь ками. Представь себе нечто подобное, выпущенное на Камигаву!

Нозоми нервно вдохнула; она и не знала, что все это время сидела, затаив дыхание. – Так, что случилось с учениками?

- Никто не знает, - ответил Каджия. – Даже Ген. Но по его наставлению, я поговорил с некоторыми учителями, которые были учениками в то время, когда все это произошло, и ни один из них не смог вспомнить никого, кто бы таинственно исчез, или тому подобное. Но они помнили ученицу, убитую водным ками. Несколько ее друзей были высланы домой вскоре после этого, за неуспеваемость в учебе. Во всяком случае, так тогда заявляли сенсеи. – Возбужденный взгляд Каджии окинул его товарищей. – Разве не видите? Это доказывает, что история – правда!

- И что с того? – спросила Нозоми. – Если это произошло, разве это не значит, что нам надо оставить все это в покое?

- Это проблема всех новичков, - провозгласил Каджия с ухмылкой, раздражавшей Рину. – Они приходят сюда из мелких ферм или деревень, и не представляют ничего, за их пределами. Но Минамо учит нас смотреть на общую картину. Важна не слава, которую мы получим, официально описав ками, о котором никто не знает. Помните, это ками знаний! Кто знает, что мы смогли бы у него узнать? Только подумайте! Мы могли бы преломить ход всей войны! Не говоря уже о том, что мы могли бы использовать для себя!

- Но, по словам Гена, те ученики, которые пытались ввязаться в это, исчезли, - перебила его Рина. – Не думаю, что нам должно повезти больше.

- Ах, но они же не знали, куда они лезут. Они даже не знали, что такой ками существует. А мы знаем. Мы подготовимся.

- И почему ты думаешь, что Настоятель Хисока и Леди Азами еще этого не сделали? – продолжала Рина. – Или, что они не пытались, но не смогли? Наверняка у них есть причина скрывать все это, если они вообще создали весь этот заговор, как утверждает Ген.

Каджия фыркнул. – Ты же их знаешь. Они постоянно запираются в своих маленьких мирках. Настоятель Хисока слишком консервативен, слишком боится, кабы что не вышло в Минамо. А Леди Азами, кто знает, что для нее важно. – Глаза Нозоми и Мотомуры расширились. Последний нервно огляделся, словно ожидая, что настоятели стоят в комнате, гневно слушая разговор учеников. – Говорю же, некоторым просто не дано увидеть общую картину. Но мы можем! У нас есть шанс запомниться! Навсегда!

- Как те ученики из страшилки? Забудь о выдумках Гена. А нам надо думать об экзаменах и нападениях ками.

- Не знаю, Рина, - неохотно сказала Нозоми, смущенно наматывая на палец прядь светлых пышных волос. – Может, Каджия и прав.

Вторая девушка взглянула на нее так, словно ее подруга только что отрастила рога и спрыгнула с обрыва, вопя, что она волшебный летающий олень. – Ты же не пойдешь на это?

- Мои родители мертвы, - последовал ответ. – Их убили ками. Как и старшего брата с дядей. Если бы не Минамо, я бы сейчас была в очередном приюте, или голодала на улице. – Она замолчала. – Мой младший брат даже не помнит родителей. Он не представляет, каким несчастным он должен себя чувствовать. – Она подняла красные, но еще сухие глаза. – Я пришла сюда, чтобы что-то изменить. Остановить войну. Если я должна исчезнуть, чтобы сделать это, я исчезну.

Рина повернулась к Мотомуре. – Я тебя знаю, - сказала она ему, почти умоляя. – Ты же не согласишься на эту дурацкую авантюру, правда?

Мотомура покраснел. – Я не очень умный, Рина.

- Мотомура…

- Нет, не пытайся лгать. Я знаю, что в магии мне далеко до тебя, или Каджии, или Нозоми. В смысле, я хочу сделать что-то стоящее, как Нозоми, но я знаю, что никогда не смогу сделать это сам. Я не хочу умереть одиноким и забытым, Рина. Я хочу, чтобы люди запомнили меня. Я хочу, чтобы после меня все было лучше, чем до моего рождения, но не думаю, что смогу достичь этого без посторонней помощи. – Он поднял на нее взгляд, который она никогда прежде не видела на его широком, пухлом лице. Крупный, высокий, с блестящей лысиной, Мотомура больше подходил на роль служителя Дзюкай, чем подающего надежды мага Минамо. Его взгляд из-под тяжелых век явно казался «туговатым» тем, кто его не знал, но если в Мотомуре было что-то, на что можно было положиться, то это была его стабильность, даже в самые мрачные времена. Но теперь, он казался почти… напуганным, что, в свою очередь, испугало Рину больше, чем она могла описать. – Это может быть моя лучшая возможность. Мой единственный шанс.

Рина смотрела на лица друзей: Мотомура, утопающий в печали; Нозоми, погруженная в мысли; Каджия, все еще ухмыляющийся, как идиот. Она вздохнула. – Ладно. Если вас всех исключат, у меня больше не останется друзей. Кому-то нужно присматривать за вами, ребята.

Каджия засмеялся. – Вот это сила воли!

- Так, с чего начнем? – спросил Мотомура.

- С чего тут все обычно начинается? С Большой Библиотеки.

*   *   *   *   *

Все четверо бесшумно ступили в залы Большой Библиотеки, и не только из-за строгого хранителя свитков, мрачно осмотревшего их у порога. Стены библиотеки были укрыты полуденным сумраком, от чего библиотека казалась бескрайней. Сияние сотен зачарованных фонарей излучали мягкий свет на полки со свитками и стопки бумаг на столах. Единственными звуками здесь были случайное покашливание, или шорох бумаг, эхом отражающийся о сводчатый потолок. В воздухе пахло пылью, древностью, и мудростью. Когда Нозоми впервые показали библиотеку, она отметила благоговейным взволнованным голосом, - Вот, как, должно быть, ощущается поклонение ками. – Никто не смог с этим поспорить.

- Так, что мы ищем? – спросила Рина. – Я знаю, что Леди Азами сейчас в академии, так что мы не сможем ничего украсть из ее личной библиотеки, но что ты надеешься отыскать здесь?

- Информацию, - ответил Каджия. – Об этом ками и о том, что он делает. Плюс, Ген мне еще кое-что сказал: