— Боюсь, о нём мы узнаем только в пещерах.

Мы опять замолчали.

Каждый размышлял о своём.

В моей голове ровно шумело от выпитого ритуального вина, а сам я думал о том, возьмёт ли Георг с собой Печать (если она у него, конечно, есть). Или это сделает Фердинанд?

Ещё думал о том, что от Матиаса и его матросов можно ждать любого неадекватного поведения. Первым делом надо будет убрать их с дороги, и чем быстрей, тем лучше.

Ну и вдобавок думал о том, куда делась Хлоя. Неужели перед уходом нельзя было меня предупредить? Разбудить и сказать: «Рэй, со мной всё в порядке, а теперь я пошла». Если б мы находились в Ронстаде, я бы не беспокоился, но мы в Лэнсоме. Тут к любой подставе надо быть готовым.

— А Хлоя… — начал я, — вы её сегодня видели?

Дарт усмехнулся и кашлянул одновременно.

— Э… нет. Ей, кажется, не до нас было. Мы её ночью ждали, но она так и не пришла. А утром мы сразу во дворец отправились. Всё.

— То есть вы её не видели?

— Рэй, ты глухой? — уставился на меня Хинниган. — Сказали же, что не видели. Ни ночью, ни утром. Я, конечно, всё понимаю… но, знаешь… давай ты про Хлою потом подумаешь. С ней всё в порядке, а вот нам такое пекло предстоит. Подумай лучше об этом.

Хинниган слишком много на себя брал, но в чём-то был прав.

Только на душе стало ещё неспокойнее.

Змеиные пещеры для меня казались куда понятнее, чем причины женского поведения. Почему, чёрт возьми, исчезла Хлоя? Ни за что не поверю, что ей настолько не понравилась эта ночь, что она решила со мной больше не связываться.

— Приехали, Рэй. Жутковато, если честно… а тебе? — Бубнёж Дарта вернул меня к реальности.

Я глянул в окно автокэба.

Опять толпа зевак, опять солдатский караул, опять флаги, цветы и рукоплескания.

За всей этой суетой и праздничными лентами, в полуденных солнечных лучах, я разглядел горный массив.

На самом верху, над каменным выступом, зиял вход в пещеру, сам же выступ напоминал открытую пасть змеи — ребристый зев, такие же клыки и раздвоенный язык. Скорее всего, к украшению входа приложили руку каменотёсы и скульпторы.

С клыков змеиной пасти свисали две лампады с горящим огнём, рядом стоял огромный медный гонг, а к самой пещере по всему подъёму на холм тянулась красная ковровая дорожка.

По ней нам предстояло пройти.

С каждой стороны дорожки стояли солдаты с ружьями. Я даже допускал, что их сюда поставили ради одной цели: чтобы мы не сбежали нахрен, если вдруг испугаемся.

— Судя по цвету камней, тут везде известняк и мрамор, — сказал Хинниган. — А это значит, что пещеры глубокие и протяжённые, в скалах много залов, трещин и даже встречаются озёра. Ещё я читал, что в них есть жизнь, а если учитывать, что пещера наделяет кодо всех, кто там находится, то я даже боюсь представить, какие в ней живут твари.

— А что-нибудь доброе ты можешь сказать? — поморщился Дарт.

— Ну что, парни, — я открыл дверь автокэба, — посмотрим, что за пещеры? Я рад, что вы со мной. Вместе зайдём, вместе выйдем. Не забудьте только, что кодо надо беречь.

Мы переглянулись, кивнули друг другу и вылезли из салона.

Ни Тадеуша, ни Ребекки здесь уже не было. К дорожке нас сопровождал только агент Ховард и его помощники. Присутствовал и один из международных наблюдателей.

Я ещё раз окинул взглядом горный массив и ступил на ковёр первым.

За мной справа и слева последовали Дарт и Хинниган. Неторопливым шагом мы направились вверх по холму и, пока шли, толпа позади провожала нас рукоплесканиями.

Все радовались, что мы идём на смерть. Чего ещё можно было ожидать?

Ховард проводил нас до самого верха.

Он молча шёл за нашими спинами, но как только мы забрались на выступ скалы, громко сказал:

— Остановитесь, господа! Прежде чем вы войдёте, обернитесь. Таковы традиции.

Пришлось выполнить его просьбу.

Вид с горы открывался величественный. Солнце заливало светом скалистую долину, по камням пылил суховей, внизу ликовала толпа, махала лентами и флагами, осенний воздух казался пряным и густым.

От внезапного удара гонга я вздрогнул и резко повернулся к Ховарду.

Тот уже успел положить биту на камень, после чего снял две лампады с каменных клыков над входом и подал Дарту и Хиннигану.

— Удачи, мой принц, — сказал он мне. Потом кивнул парням и добавил: — Удачи, господа. Сейчас ровно два часа дня. У вас есть двое суток.

— А как мы поймём, что прошло двое суток? — спросил Хинниган.

Ховард покачал головой.

— Никак. Вы должны выполнить задание в самые короткие сроки, но если через двое суток вы не явитесь сюда, на исходную позицию, и не ударите в гонг битой, то испытание будет считаться не пройдённым.

Странно, но мне показалось, что Ховард нам сочувствует.

Это улавливалось в его голосе и выражении лица.

— Ещё раз удачи, господа. Она вам пригодится. А сейчас мы замуруем вход.

Это были последние слова, сказанные у входа в Змеиные пещеры.

* * *

— Охренеть, какая темнота… — А это были первые слова, сказанные внутри пещер.

Их произнёс Дарт.

Он выставил вперёд лампаду с огнём и остановился. Чтобы освободить ему обе руки, я забрал лампаду и пошёл вперёд первым, освещая дорогу. Замыкал отряд Хинниган.

Мы прошли метров тридцать в молчании: присматривались, изучали стены и своды пещер. Дневной свет за нашими спинами померк, а впереди ждал лишь мрак. Под ногами шуршали пыльные камни и куски известняка.

Не сбавляя осторожного шага, я спросил негромко, почти шёпотом:

— А что ты ещё про эти пещеры читал? А, Клиф? Вспоминай.

— Да бред всякий, Рэй, — отозвался Хинниган, но как-то хмуро отозвался.

— Бред не бред, а всё равно расскажи, — попросил Дарт. — Про любой бред в этой заднице я хочу знать заранее.

Хинниган вздохнул.

— Ну вот… читал, что за пару последних лет сюда отправляли четыре экспедиции учёных. Вышли только две. Остальные вообще непонятно, куда делись. Ни трупов не нашли, ни вещей, никаких следов. Будто их сожрали вместе с одеждой и снаряжением.

— Так, — выдавил Дарт. — И чего?

— А те учёные, которым повезло выйти, потом написали статьи в научные журналы. Но их раскритиковало учёное сообщество. Мол, нет доказательств. А те учёные писали, что тут стены живые. Живые, представляете? Их так и назвали — вивенте мурум… Типа это необъяснимое явление. Ещё про тварей писали, меняющих окрас и даже форму тела. Их назвали ахеги. Они стрекочут и очень бесшумно передвигаются. Но они не самые страшные. Ещё писали, что…