— Тебе тоже интересно? — спросила я собаку, которая встала на подоконник передними лапами и начала безбожно тыкаться мордой в пластик жалюзи.

Агата, кажется, даже кивнула — во всяком случае взвизгнула уж точно.

— Лучше б уехал, да? — искала я того, кто б разделил мое желание.

Собака закивала и коснулась мокрым холодным носом моих пальцев, державших жалюзи. Вот, желание двух баб игнорировать не стоит. Верно, Олежка? И заставлять долго ждать. Ты ж на работу, а не на свидание собрался. Сколько мужики обычно тратят на душ? Минут пять? И еще пять на бритье. Есть тебе дома, кажется, нечего… Еще накинем минут пять на одевание и еще пяток на завязывание галстука…

Да я столько у окна не простою! Пришлось сесть — тело вынудило меня, точно не разум: коленки затряслись. С чего это вдруг?

Он ушел… Как я и хотела. Еще и последнее слово осталось за мной. Вернее, за Агатой. Ты ж тявкнула, правда? И я погладила собачью морду, которая тыкалась во все мои доступные места: в ладонь тоже. И я нагло сжала пальцы вокруг мокрого носа, будто отбирала невидимый мячик. У меня тоже отобрали косточку, так мне и надо… На чужой каравай рта не разевай, подавишься. И я даже закашлялась. Поднесла к глазам руку — вся в шерсти. Агата, тебя вместе с полом необходимо пропылесосить.

— Не спишь? — это звонила Инга Кирьянова собственной персоной. Не выдержала игру в молчанку.

— Мам, ты на время смотрела? Я на курорте или на работе?

Хмыкнуть я не успела, мать ответила слишком быстро. Как всегда, впрочем, точно готовилась к разговору со мной с чек-листом.

— Ты сама говорила, что у тебя там санаторий «Малая Родина»

Так, одну галочку она поставила. Как любил говорить ее любимый Михаил Задорнов, «опчичила одно мероприятие» по загонянию меня под плинтус. Не выйдет — у Лолы дома плинтусы приклеены и еще гвоздиками прибиты. Нет, это все в теории — пока Агата не пыталась их отодрать. К счастью!

— Да, и тут здоровый распорядок дня: подъем в шесть утра…

Блин, встань я в шесть утра — дверь осталась бы цела. Я даже обернулась на нее, а потом снова в окно глазами хлоп-хлоп. И жалюзи от собачьего носа хлопали моим ресницам в такт: что только Агата вынюхивала, непонятно. Наверное, пыль, потому что я чихнула.

— Простыла?

— Нет!

Хотелось сказать, что задохнулась от твоей заботы, мамочка, но промолчала, чем и оставила вопрос без ответа, но следующий не особо заставил себя ждать:

— Тебе что-нибудь привезти? Я могу заехать после работы.

— Мам, тебе интересно, где я живу? Или на собаку посмотреть хочется? Я могу прислать фотки…

А сейчас не отвлекай меня от шпионажа… У меня аж глаза заболели смотреть между жалюзи, точно в прорезь карнавальной маски.

— Я думала, тебе надоел домашний арест, — выдала Инга уже с заметной злостью, то есть своим обычным голосом, в котором звучала перманентная издевка над дочерью.

— Я ж не в одиночке сижу, — усмехнулась я, сильнее прижимаясь к окну.

Не очень удобный наблюдательный пункт я избрала — жалко было спину колесом делать, а то бы с радостью, как Агата, возложила морду на подоконник. Да выйди ты уже наконец из дома, Олежек!

— Ну, да, с собакой! — выплюнула Инга мне в ухо. — Интеллектуальные беседы ведете…

Как у твоего любимого Владимира Высоцкого там было: Ты, Ин, на грубость нарываешься, всё, Ин, обидеть норовишь! Не выйдет!

— Нет, интеллектуальные беседы я веду с соседями, — И плевать что в единственном числе. — С ними же и ужинаю, так что у меня полный холодильник жрачки, можешь не переживать. С голода не сдохну…

Да, да, не надейся… Вернусь к тебе в квартирку, но не к тебе под крылышко.

— Мам, мне работать надо. Спасибо, что позвонила…

Ну, да, выдала я фразу голосом робота: ваш звонок очень важен для нас, только, пожалуйста, не оставайтесь на линии, вам не ответит никакой оператор.

— Принца на белом коне нашла?

Не может не издеваться…

— Не нашла…

Я чуть носом в стекло не влепилась, вдруг получив по спине собачьим хвостом. Ну что ты лаешь! Как ты могла признать его в машине, ну как…

— А жаль… — успела сказать мать еще до лая.

Машина белая… Инга, ну кто тебя за язык тянул, блин?! Почти что конь, крохотная. Но ему одному больше и не надо. Одному ли? Ну, ну… Уехал, как и обещал. И уже и думать про меня забыл, наверное.

— Пока…

Вот так бы сразу! Я швырнула телефон на кровать и повернулась к собаке, которая продолжала лаять в закрытое окно.

— Не услышит! — крикнула я, и Агата точно поняла меня, спустила лапы с подоконника и подошла ко мне обниматься.

Дудки тебе, а не обнимашки. Ну что ты наделала? Я аж в голос спросила, но Агата и тогда не тявкнула.

— Лола нас обоих прибьет! И будет права… Ну как ты могла? — я присела подле собаки на корточки и принялась отбиваться от ее языка. — Я тебя пожалела, почти что в кровать к себе пустила, а ты меня на какого-то кобеля променяла?! Так честно, а? — я схватила собаку за морду. — Вот ответь мне, честно? Так поступают хорошие собаки? Нет, так хорошие собаки не поступают…

Я плюхнулась на задницу сама, без помощи Агаты и вжала подбородок в грудь: противно щипало в глазах. Почему? Почему так обидно? За все, и за дверь больше всего.

Почти что шмыгнув носом, я набрала Мишкин номер. Так да сяк, слово за слово объяснила ему, что к чему.

— Да я сегодня свободен. Подъеду прямо сейчас. Привезти банку соленых огурцов?

— Привези…

Вот те нате… Презент мне, хотя я должна ему…

— Я тебе обед приготовлю.

— Да брось…

— Не брошу…

Бросил Олег… Вернее забыл забрать. Кредитку. Карта так и осталась лежать на столике, прикрытая ключами от дома. Я тяжело сглотнула — стало солено без всякого огуречного рассола. Нет, такого утреннего похмелья огурчиками не снять. Олег Лефлер — теперь я хоть фамилию знаю. Раньше посмотреть было недосуг!

Дрожащими пальцами я вызвала номер, на который никогда не звонила. Только отправила одну единственную ответную эсэмэску. Зря.

— Чего тебе надо? — Олег ответил сразу и грубо, и явно по адресу.

— Сказать, чтобы ты забрал банковскую карту, — выдала я голосом сотового оператора. Мне хотелось звучать мило и безэмоционально, но я не знала, получилось у меня или нет, потому что снова пришлось моргать.

— Я уже далеко. Не буду возвращаться, — ответил Олег уже ровно и безразлично.

Да, мы не зашли в знакомстве достаточно далеко, чтобы ругаться по-настоящему. Так, в песочнице из-за формочек поцапались.

— Я не прошу возвращаться. Просто знай, что она у меня.