обладать. И захочет ли она воевать с нами, или часть домой поспешит? А какая-то часть их, что послабже, без вязи магической и колдовской поддержки сразу испарится.

Посему нам надо разбить колдунов.

Их главный сам колдун, но не с колдунами выступает, а со своей дружиной человеческой. Пленники в их же лагере — в клетках сидят. Держат их изнуренными — без воды и еды. Но то не так страшно. Не скажу, что на них у нас большая надежда. Хотя человек умом крепок и на местности маневренен. Пригодились бы. Нежить хоть сильна и хитра, но бестолкова. Надо за нею следить.

— Леший, ловушки готовы? — Кощей рядом садится, что-то прикидывает.

— Мои да, все на своих местах.

— Надо разбивать на части врага и гнать в лес.

Для того у нас Мара есть. Её в самую гущу сбросят. После того как Горыныч пролетит.

— А ежели не пойдут они так как мы думаем? — я сомневаюсь.

— Я и проходы наплёл магические по твоим тропкам лесным. Пойдут как милые, ты уж тоже следи.

— Ну так что, я того? Полетел? — подошёл Горыныч. — Вон Маре не терпится. Я уже не могу слушать про их с Кощеем жизнь семейную. Пойдёмте уже драться?

— Это что она тебе такое рассказывает? — Кощей удивляется.

— Да всё больше про яйцо твоё.

— О как! Она про то что знать может? — Кощей встрепенулся. — Неужели, баба хитрая, у себя моё яйцо держит?

— Да видать оба держит, и крепко! — Горыныч усмехнулся.

— Тьфу ты, нечисть крылатая! — Кощей на Горыныча мечом замахнулся. — Я серьёзно ж, а он всё шутит!

— Испугался всерьёз, нечисть костлявая? — Горыныч посмеивается.

— Хорошая у Кощея жена, зачем ругаться на неё? — Водяной брюхо почесал. — Горыныч уважаемый, а ежели у тебя триста детей, стало быть, у тебя под сотню жён?

— Говорил же он, что дети по три штуки рождаются, — Кошей поддакнул.

— Ну так и есть, ровненько их сотня, — согласился Горян. — Други, ежели случится что, умру я, у меня сотня жен!

— И триста детей, — повторил Кощей.

— Я не знаю тебя, нечисть крылатая, — быстро ответил я Горяну и повернулся к Костейшеству. — Кощей, а ты знаешь?

— Его? Первый раз вижу, — Кощей отмахивается. — Э, ты кто?

— Сто красавиц! — Водяной слюни распустил. — Эх! Мне моя Кикимора даже заикнуться про них не позволит. Сто красавиц…

— А ведь и то правда! — спохватился Кощей. — Алёша, подумай, у него сто красавиц где-то по горам распихано! А если сгинет Змей, кому такое добро достанется?

— А они у тебя все бессмертные? — решил уточнить я.

— Ну после встречи со мной стали, а как же! — Горян почесал подбородок.

— Сто бессмертных баб и триста детей, — Кощей вздохнул. — Горян, а дети-то не все малые? Ты их когда начал строгать в таких количествах?

— Да кто-то уже и богатыри могучие, а кто-то Змеем летает, да по другим местам. У нас всё строго поделено. Зачем им на батькину территорию?

— Так тогда пусть сами своих мамок кормят, — рассудил Кощей. — Ну а мы, если что, утешим. Алёша, я жадный, на то я и Кощей, но всё ж таки сто — да к тем, кто уже имеется! Это надо быть Горяном, чтобы везде успевать. Поделим их поровну?

— А как же?.. — начал было Водяной.

— А тебе Кикимора не разрешает, — быстро напомнил ему Кощей.

— А у тебя Мара каждую красавицу поделит, тоже ровно — на две части. А начнёт с тебя, — напомнил я.

— Други, я ещё даже не помер! — возмутился Горян. — Может, рано начали моих жен делить?

Глава 26. Прыжок Смерти

— Может, рано начали моих жен делить? Ну если что, у меня и список есть! — Горян повертел рукой в воздухе, перед ним образовался магический список.

— Что там у тебя, твои жены?

— Они. Как звать, где живут, куда лететь, на солнца рассвет али от него — всё указано.

— Ну давай сюда, — Кощей протянул руку, поколдовал. Список разделился на три части и упал ему, мне и Воднейшеству.

— Где твоя ведьма живет, Алёшенька, и где твоя Кикимора обитает, уважаемый Воднейшество, мы все знаем, а вот… — Горян взглянул на Кощея, потом на скучающую в сторонке Мару.

— А за ней приглядывать не надо, это она за вами приглядывает, — отмахнулся Кощей. — А ежели я сгину, она ещё сама кого-нибудь из вас приберет. Если не всех сразу.

— Кощеюшка, ты ж бессмертный, ты уж не помирай!

Не хочется как-то, чтобы тебя Смерть прибрала. Вроде и помер уже, а всё равно неохота.

Я посмотрел вниз.

Расположились мы на лесистом холме, в самой высокой его чаще. Внизу по долине простирается лес, перерезанный извилистым руслом реки. Выходит река в долину, на широкие просторные луга, обрамленные поначалу редким подлеском, переходящим в густую чащу. И по той долине сейчас идёт большое вражеское войско.

Много ли они знают про мой лес?

Разведчики ходили по лесу, кого-то порубил я, но наверняка кто-то в свой стан вернулся и всё что вынюхал — рассказал и показал. Идут они захватить землю и дальше двинуться. Много ли им проку от здешних поселений? Мужчин уже забрали. Заберут ещё баб и детей, стариков убьют. А, может, всех убьют. Но то вряд ли — женщин и детей тоже хватают — все сгодятся в рабы. Знают ведь, что нечисти в наших лесах полно. Но выведали ли, что объединились мы?

У них сильные колдуны.

— Горян, темно, тебя с воздуха, может, сразу и не заметят? — спросил Змея.

— Ну я совсем бесшумно летать не умею, — Горыныч оценивающе осмотрел лес. — Мне в любом случае выдвигаться, едва они к кромке леса подойдут. Полечу над лесом, а над ними поднимусь и сразу огнём. Тут они врассыпную бросятся, и сразу по магическим тропкам в ловушки.

— Нельзя так, — Кощей покачал головой, сбил пламя с черепушки. — Ты брюхо откроешь, шею, пасть подставишь свою змеиную, если так низко будешь атаковать.

— А что ты предлагаешь? — Горыныч вниз смотрит, руками водит, разминается.

— Облетай кругом, заходи с тыла, как и оговаривали. Огнём их и шугнёшь в лес.

— Мару сбросишь, она ещё и подгонит кого надо.

— А людей кто пойдёт со мной освобождать? — Мара к нам подходит. Уже в доспехе, красивая. На блестящем металле последние лучи заходящего солнца отражаются.

— Я пойду, — ответил ей.

— Я могу сходить, — предложил Водяной.

— Нет, сиди в реке, — не согласился Горыныч. — Всё будет гореть, следи за пламенем. Если получится колдунов в круг загнать, я огонь ещё раз пущу и Кощей пустит. Магией поддержит,