От его пристального внимания стало очень стыдно. Даже непроизвольно повернулась, чтобы по возможности спрятать свою «беременность».

Наверное, я побледнела, потому что Бражников, который всё ещё ждал моего ответа, сурово спросил:

— Девушка, с вами всё в порядке?

— Да-да, — нервно закивала я. — Голова немного закружилась.

Заставила себе перестать смотреть на Ваньку и полностью сосредоточиться на своём собеседнике.

— Возможно, есть какой-то способ, дать Олегу ещё один шанс? Он обязательно закроет все долги. Обязательно…

Пока я заканчивала свой разговор с Бражниковым, Ванька продолжал стоять и смотреть, чем страшно меня нервировал. Но, наверное, именно это мне и помогло. Потому что суровый полковник дрогнул и дал своё позволение на то, чтобы Федоренков пришёл в понедельник на кафедру, где должны сообщить график пересдач. Долго его благодарила, даже слезу попыталась из себя выдавить, но получилось так себе.

Когда полковнику всё-таки удалось избавиться от благодарной меня, мы вдруг очень резко остались с Ваней вдвоём. Стояли друг напротив друга и опять играли в гляделки. Я нервно кусала губы, а он хмурился.

Не выдержала, развернулась и побежала куда-то, на автомате придерживая подушку, чтобы не вылетела. Он догнал меня моментально, резко выскочив перед самым моим носом.

— Уйди, — зашипела я. Было очень противно от того, что он видел меня такой. Такой правильный Ванька с его голубыми глазами, белыми кудрями и рыцарскими замашками. И я — актриса погорелого театра.

Но Ваня и не думал двигаться с места.

— Лиза, что это было?

— Не твоё дело!

— Лиза! — в этот момент он зыркнул на меня так, что очень захотелось пойти в церковь и исповедаться во всех своих грехах. Почему-то только рядом с ним я начинала чувствовать себя плохой и неправильной, хотя он ведь пока меня не в чём и не обвинял.

— Работа, это была работа!

— Ходить и выпрашивать оценки? — недовольным тоном уточнил Иван.

— Делать так, чтобы человеку дали ещё один шанс, — по-другому вывернула я его слова. — А дальше как получится. Либо сдаст, либо нет. И ничего плохого в этом нет. Всё честно!

— Если всё честно, тогда это что? — он указал на мой накладной живот. Из-за чего я ещё больше разнервничалась. Пришлось прибегать к излюбленной тактике, где лучшая защита — это нападение.

— А это, милый, результат нашей любви!

— Что?! — офигел Ваня.

В этот момент я изловчилась и достала подушку из-под платья, даже не задрав подол.

— Как что?! Ночь же ты со мной провёл? Провёл. И по-моему очень даже незабываемую. Теперь вот, пожинаем плоды, — и с силой пихнула ему эту злосчастную подушку. Ванька чисто рефлекторно её поймал, в этот момент я попыталась его обогнуть, но он преградил мне путь.

— Я хотел позвонить, — как-то растерянно и невпопад заявил он.

Значит, понял о чём я. Впрочем, я и сама только в этот момент начала осознавать, как же сильно на него злилась за то, что он пропал.

— Замечательно! Куда позвонить, в рельсу? У тебя и номера моего нет.

— Почему нет? Есть! Я из протокола запомнил.

Это он сказал совершенно зря, потому что я в конец разобиделась. Одно дело, думать, что он не звонит, потому что у него номера моего нет, а другое, знать, что эта скотина могла позвонить, и пропала.

— Великолепно! Ну так давай, звони! Чего ждёшь-то? Или всё твоё рыцарство закончилось? И принц с приходом утра превратился в трусливую жабу? — орала всякий бред. И это ведь была не та рассчётливая злость, которой меня учил Кирсанов. Это было что-то очень личное и ранимое. Только думать я об этом тогда не могла. — Если ты думаешь, что я буду дальше ждать…



— Ага! — победно воскликнул он, не дав закончить мне мою тираду. А потом с какой-то ошалелой от счастья улыбкой уточнил. — Значит, ждала?

— Вот ещё! — презрительно фыркнула я и в очередной раз залилась краской, словно пойманная на месте преступления. — Ничего я не ждала.

Но Ваньку уже было не остановить. Стоял и улыбался, а ещё сверкал этими своими голубыми глазами.

— Вот чего ты лыбишься, а?!

— Тебе радуюсь.

Как всегда он сумел меня удивить. Опять замерла, открыв рот. Правда, Ваня не стал терять времени даром, наклонился ко мне и начал застёгивать молнию на моей куртке. Потом ещё и пояснил:

— Замёрзнешь.

Взял меня за руку и повёл в сторону остановки.

— Куда мы?

— Домой. Буду провожать тебя опять. Или ты хочешь пешком?

Когда мы ехали в троллейбусе, я не выдержала и спросила:

— Где ты был?

— Думал, как к тебе подступиться.

— Неделю?

— Знаешь, с тем как ты сопротивляешься, тут и месяца будет мало.

Уже у самого моего подъезда он почти вплотную наклонился к моему лицу, отчего у меня дыхание сбилось. Думала, что поцелует, а он зашептал.

— Лиза, а можно я тебе позвоню?

— И это всё? — так же шёпотом поинтересовалась я.

— Если скажешь, что можно, будет всё остальное.

— Тогда да, можно…

Ванька по-озорному улыбнулся и легко чмокнул меня в лоб

Было одновременно и приятно, и обидно. У меня тут первый поцелуй в жизни, а он издевается. Уже открыла рот, чтобы начать возмущаться, но Иван опередил меня, накрыв мои губы своим горячим поцелуем.



— Чемезов, отстань! — пытаюсь я отбиться от Ваньки, но он лишь крепче прижимает меня к своей груди.

Шла с университета домой, когда налетел. Он часто так делал, появлялся неизвестно откуда и хватал меня, заключая в свои железные объятия. Я для проформы, конечно, возмущалась, что вызывало в нём лишь снисходительную улыбку. Не знаю, что он этим пытался мне сказать, что скучал или что рад видеть. А может быть, пытался доказать, что я его? Хотя кому это было доказывать? Я больше не с кем толком-то и не общалась. Даже Державин с нашими общими делами отошёл на второй план. Я продолжала писать рефераты и курсовые, но в активные авантюры уже не лезла. Ваня не запрещал, но я знала, что все эти игры ему не по душе.