Выбравшись из трюма, я вздохнул с облегчением. Там было довольно жарко, и свежий речной воздух ощущался как настоящий целительный бальзам для тела.

— Ну что, насмотрелся? — зубоскаля, спросил боцман, оказавшийся рядом.

— Ага. Скажите, а баржу не разворачивает на ходу вправо?

Боцман уставился на меня, открыв рот.

— Ну-ка, пойдем к капитану.

Я на секунду пожалел о своем вопросе.

На носу и корме баржи стояли надстройки, в которых размещались экипаж и пассажиры. Боцман привел меня к носовой и аккуратно постучал в одну из дверей. Внутри кто-то неразборчиво ответил.

— Стой здесь, — сказал мой начальник и нырнул в каюту.

Через несколько минут он выглянул.

— Заходи.

Капитана звали Мих. Был он очень похож на мою скелле — оливковый цвет кожи, вытянутое лицо, тонкие черты, прямой нос. На мгновение я подумал, что они могут быть родственниками, но потом отбросил эту мысль. Просто их лица сильно отличались от населения этой части Мау и потому казались похожими. Капитан сидел на своей койке, рядом на столе стояла большая кружка с каким-то напитком. Боцман остался стоять у двери. Каюта была крохотная — нас троих оказалось более чем достаточно, чтобы заполнить ее. Сам капитан был раздет до пояса и, как мне показалось, недавно проснулся.

— Повтори капитану, что ты сказал, — потребовал боцман.

— Я просто спросил, не тянет ли баржу на ходу направо.

— Ну? — подстегнул меня капитан низким голосом. — И почему ты это спросил?

— Мне показалось, что движитель настроен неправильно со смещением влево и вверх, — махнул я рукой на конспирацию.

— Ты что, скелле? Как ты можешь что-нибудь видеть?

— Нет, я не скелле. У меня даже справка имеется!

Капитан нахмурился.

— Что имеется?!

— Не важно. Я — инженер. Так у нас, там, далеко, называют тех, кто работает с механизмами. Мы ничего не видим сами, но делаем специальные инструменты и приспособления, чтобы измерять нужные параметры, — я посмотрел на моих собеседников и понял, что нужно как-то менять разговор. — Ну, вот, вы же не можете определить вес груза на глаз. Вы для этого используете весы — инструмент, который сравнивает вес груза с эталоном, — и таким образом оцениваете общий вес. Мы не видим магию, но мы измеряем, как она действует. Вот, вы же без всякого Скелле знаете, что движитель настроен неправильно.

— Так. Ну и какой же инструмент у тебя?

Я тряхнул своей котомкой в ответ.

— Разный.

Капитана мой ответ не устроил, и он потребовал:

— Выкладывай все на стол!

Делать было нечего, и я подчинился. Капитан склонился над грудой запчастей, заготовок, разобранной трубой, мелким инструментом. Боцман, хоть и было видно, как он вытягивает шею, пытаясь разобрать, что там на столе, остался стоять у двери. Порывшись в вещах, капитан, похоже, не нашел того, что ожидал, и неожиданно достал из-под стола знакомый пенал.

— Ну-ка, давай сюда твой крестик.

Закончив все проверки, он, похоже, не очень успокоился.

— Так, положим, ты говоришь правду, — капитан внимательно смотрел на меня. — Тогда поправить движитель сможешь?

— Я не скелле, починить не смогу. Но я могу исправить так, чтобы баржа не шла боком. Только потом надо будет опять все переделывать, — заметив, что они ждут продолжения, я пояснил: — Надо снять движитель, изогнуть молотами верхнюю часть относительно пера, я покажу как, а потом установить на временные опоры, потому что изогнутый он не встанет на место. Но зато идти станет ровно и греться будет меньше.

Капитан посмотрел на боцмана.

— Ну а чего? Какой-то резон есть. Знать бы только, не врет ли, — неожиданно поддержал меня тот. — Если эта хрень вбок толкает, — а это факт, — то есть шанс, что, передвинув ее, мы получим нормальный ход.

— Слушай сюда, инженер! Что ты там и как меряешь, я не знаю и знать не хочу! В конце концов, вон, даже боцман догадался, что делать.

Боцман перебил его:

— Не-не-не! Откуда мне знать, что и как гнуть? Нечего на меня это вешать!

Капитан сделал знак боцману помолчать и продолжил:

— Мы сюда еле добрались. Этот движитель греется как чайник. Пока вверх шли, полреки вскипятили. К тому же не тянет он ни хрена. Варсонил стоит на притоке, нам к нему снизу вверх придется идти. Если не починим эту хреновину, попадем на большие деньги. У нас расписание. Вышел из него — прощай, контракт. А мы уже и так на день опаздываем. Сможешь сделать — заплачу честно, как магу. Ну, не полную цену, но на четверть можешь рассчитывать. Запорешь движок — пойдешь в реку лохов кормить! Учти: здесь на реке все просто — пинок под зад и греби куда хочешь. Ну? Возьмешься? Хорошо подумай!

— Я один не справлюсь. Что делать, покажу, а вот…

— Ясно, не справишься! Поможем. Главное, не напортачь! Мне и без тебя проблем хватает! Так берешься?

Недолго думая, я согласился. По мне, так с виду ничего сложного. Сколько народа так думало перед смертью!

Река расходилась двумя потоками. Мы стояли в начале уходящей за каменистый остров старицы на якоре. Палуба была полна любопытствующего народа, но место работ огородили, и там были только те, кто был необходим. Небольшим открытием для меня стало то, что я не заметил первый раз, когда осматривал движитель, — точкой приложения генерируемого импульса, оказывается, был не корпус баржи, а большой бронзовый шар с ушами, этакий чебурашка, положение которого управлялось с мостика так, что, сместив шар, можно было сбрасывать генерируемый импульс просто в воздух. Таким образом регулировалась тяга двигателя. Чебурашка пряталась в небольшом отсеке, отделенном от трюма, где располагался шверт с движителем, поэтому я ее и не заметил. Но по большому счету дела это не меняло, кроме того, что прицеливаться теперь следовало не по оси баржи, а по точке размещения чебурашки.

Матросы быстро завели тали и извлекли движитель из трюма, уложив его на бревнах прямо на палубе. Осмотрев движитель, я обнаружил, что перо радиатора не было единым целым с чушкой, а было вкручено в нее на крупной резьбе и законтрено проволокой через предусмотренные для этого ушки. Это сильно облегчало настройку, так как уже не требовалось гнуть перо молотом — его можно было просто немного отпустить и зафиксировать в новом положении. Отклонение оси активной зоны по вертикали я планировал ликвидировать, загнав небольшие клинья под крепежные уши основного тела движителя.

Собрав трубу, я быстро разметил основные оси. Все время, пока я колдовал вокруг движителя, капитан с боцманом держались в стороне, делая вид, что ничего особенного не происходит. Пассажирам объяснили, что погнули перо радиатора о торчащее под водой бревно. Такое, по-видимому, случалось, и ажиотажа я не заметил. Ну и слава богу! До меня не сразу дошло, что, занимаясь подобными услугами, я становлюсь конкурентом скелле. И пусть в данный момент это было мало важно, но в принципе могло грозить мне уже знакомыми неприятностями. Необходимо было обязательно прояснить возможные последствия моих упражнений у капитана. Но позже. Сначала надо добиться результата. Берега реки вокруг заросли лесом и выглядели совершенно нежилыми — купаться решительно не хотелось. А именно это обещал мне капитан, если я оплошаю. И я подозревал, что я еще о чем-то не догадывался, так как тон, которым он сопроводил свои слова, был настораживающе сочувствующим.