– А ты не трясись. Ты припомни, это же твой пылко обожаемый Юрочка, про которого ты аж целых три года никому дурного слова сказать не давала! А если бы послушала раньше, ничего бы этого не было!

– Не сыпь мне соль на раны! – снова возмутилась Катерина. – Любовь слепа! Вот влюбишься сама, тогда и узнаешь! – и гордо ушла в свою комнату.

Дана сокрушенно посмотрела ей вслед. Влюбишься? Да она давным-давно влюбилась! И что? Принесло ей это счастье? Противная это штука – любовь! Но, по крайней мере, она никогда не была так слепа, как Катя. Хотя как знать? Если бы она не услышала судьбоносный разговор Родиона с другом, неизвестно, чем бы дело кончилось.

Вечером, сидя за ужином, Катя предложила:

– Слушай, давай-ка я позвоню тетушке Аглае? Она всегда все про всех знает, может, скажет, что поделывает Степан? А то мне Юрий сегодня уже раз десять звонил, я трубку не брала. Да и встречаться с ним я что-то не рискую.

– Тетушке Аглае? Ты спустишь все деньги, что есть на телефоне, да еще и должна останешься! Я в прошлом месяце имела несчастье повстречать ее на дороге, так она мне ровно два часа, – ей-богу, не вру! – тараторила про какого-то Илью, про которого я и знать не знала и слыхом не слыхала! Она считала, что мы с ним идеальная пара!

– Ну, она трандычиха известная. Но вся загвоздка в том, что ее ни о чем спрашивать не надо: она без расспросов сама обо всем расскажет. А если я у кого-то вдруг начну выспрашивать о Степке, знаешь, какие по станице разговоры пойдут?

– Знаю! Ну ладно, звони тетке Аглае! Ежели что, отключишься, и баста! Всегда можно сказать, что связь прервалась!

– Сначала поем, а то сил не станет с ней говорить. Для этого нужен полный желудок, ведь полный желудок гарантия благодушия. Что мне сейчас совершенно необходимо.

Поев, Катерина удалилась к себе, чтоб не мешать Дане заниматься. Через час, бледная и уморенная, заглянула в ее комнату.

– Можно?

– Не только можно, но и нужно! Я тут от любопытства просто умираю! Как дела? Я смотрю, она тебя заговорила до полусмерти.

– Да, это она умеет. И как это она умудряется из собеседника все соки выжать даже по телефону? Что за дар у нее такой? Биовампир она, что ли? А для биовампиров расстояние не препятствие?

– Не отвлекайся! Давай рассказывай! Я ведь вижу, что есть интересные новости!

– Интересные, ох и интересные! – Катя усиленно закивала, подтверждая выводы подруги. – От старшего Павленка жена ушла!

Дана непроизвольно охнула и округлила глаза.

– Не может быть!

– Вот и я так тетке Аглае сказала! А она мне: все вокруг так говорят! Сплетня такая: в село приехал этот ее бывший жених, вовсе он не алкаш, как бабы брехали, а очень даже приличный человек, аж директор какого-то завода на Урале. Якобы встретил Глафиру и сказал, что никогда не женился, потому что всегда ее одну любил. Она якобы тоже ему про любовь сказала. Кончилось тем, что она вещички свои собрала и с ним на Урал укатила.

– А Павленок-то что? Не возражал?

– Ой, а там-то еще круче! Его до этого баба Стеша с полюбовницей застукала, и всему селу об этом доложила!

– Вот детективщица-то! Молодец!

– Ага! Но тетя Глаша не скандалила, Павленок и решил, что все обошлось. Ан не обошлось! В общем, она уехала, и в семье павленковской сплошной раздор. Сыновья папашу обвиняют, а он заявил, что раз он поневоле стал холостяком, то он новую жизнь начнет. В общем, бабу домой привел вместо сбежавшей жены.

– Правильно, а чего теряться-то? Глафира к нему не вернется, я так думаю. И правильно сделает!

– Да я тоже так думаю. Но для нас-то главное то, что теперь Степка совершенно свободен! Тетя Аглая сказала, что Павленок-старший всем детям отступные приличные дал и из дома отправил, чтоб они ему новой жизнью жить не мешали.

– Мудро, мудро! Хорошо человеческую натуру изучил! Знает, чем людям рты надо затыкать! Хотя я не понимаю, как он так просто жену отпустил? Он же ее якобы до безумия любил!

– А с ним Авдеев крупно поговорил. Павленок аж с лица спал. Пригрозил чем-то, видимо. Но мне так красочно, как тетя Аглая, все равно не пересказать. Так что, звонить Степке?

– А у тебя его телефон есть?

– Есть!

– Откуда?

– У меня все телефоны станичных парней есть! Мне многие звонили. Я ж не ты, я свой телефон не скрываю.

– Ну, тебе не названивают так, как мне.

– Не достают, это верно. Но я бы на твоем месте один завела явный, для отвода глаз, а второй тайный.

– А разница в чем? Не брать первый? Так я не люблю пустой трезвон. Пусть уж лучше зря не надеются.

– Ладно, ладно! Тебе виднее! Ну, я звоню! – и Катя набрала номер.

Степан не сразу, но ответил:

– Это ты, Катюха? Чего трезвонишь?

Дана, приникшая к трубке, приподняла брови, безмолвно семафоря подруге: чего с этого бугая взять!

– Привет, Степан! Как дела? – Катя старалась быть предельно вежливой.

– Как сажа бела! Ты будто не знаешь, что ли, что маманька папашу бросила? Над нами теперь вся станица смеется.

– Ну, это скорее возвращение на круги своя. Да и папаша твой недолго горевал. Он женился на той же дамочке, с которой его застукали?

– Он что, дурак, на шлюхе жениться? Нет, он приличную взял. Почти мою ровесницу. Так что мачеха у меня молодая. Папаша от греха подальше велел нам с брательником сваливать.

– А что ты собираешься делать? Хату будешь ставить?

– Да была нужда! Поеду куда-нибудь!

– А в Питер не хочешь?

– А зачем? – он насторожился, ожидая подвоха.

– У меня проблемы, – понизив голос, призналась Катерина. – Меня мой босс, теперь уже бывший, приструнить собирается. Он мне кучу денег задолжал, а отдавать не хочет. Помочь не можешь?

Степка тут же согласился:

– Помочь можно. Но не задарма.

– Об этом речи нет! Я заплачу. Но давай приезжай, поговорим с глазу на глаз. Когда сможешь?

– Ну, завтра же и прилечу. Самолеты исправно до Питера летают. Счас соберусь и вперед!

– Шустро он, однако! – удивилась Дана, пока Катя отключала телефон. – Надеюсь, ничего за эту ночь с нами не случится, а завтра ты ему расскажешь, как до нас добраться.

– Чего ему рассказывать? Наймет такси да и приедет.

– Чего ты такая смурная вдруг?

– Да вспомнила, какой он дурной бывает, и что-то стало не по себе. Не попасть бы с ним в неприятную историю!

– Мы с тобой уже по уши в неприятной истории, так что клин клином вышибают. И не забывай, что переживать-то надо мне, а не тебе. Это на мне он решил жениться.