доброжелательность, на которую только была способна. За что мне на нее злиться? Я ее благодарить должна. Диана опустила глаза и снова занялась нарядом мужчины.

— Скажи своей жене, чтобы она тебя кормить начала! — проворчала она, втыкая иглу в подол платья. — С прошлого раза так похудел, что все повисло. На мужике, конечно, экономить — это святое дело, но не настолько же!

Ритка подошла к мужчине, уперла руки в бока и оглядела его критическим взглядом.

— Не, — покачала головой она. — Что-то тут не то. Вроде ж в прошлый раз у него морда лица другая какая-то была.

— Рита, это тот же самый А́́бед, — заверила Ритку Матильда. — Терпение, мой друг, терпение! Диана закончит и все будет прекрасно!

— Уже тридцать лет как Абед, — подтвердил мужчина.

Что удивительно: он разговаривал по-русски без малейшего акцента, хотя судя по его внешности, родился где-то на Ближнем Востоке. Он был хорош: высокий, смуглый, но не до черноты, а скорее оттенка кофе мокко. Черные глаза, соболиные брови вразлет, гибкое, жилистое, словно высушенное зноем пустыни тело, и ни малейшей слащавости, свойственной многим жителям арабских стран. Красивый мужик! Как из восточной сказки. И взгляд внимательный, цепкий, но при этом очень лукавый.

— Не, — покачала головой Ритка. — Терпение и труд мне не идут.

Аааа… до меня дошло! — она хлопнула себя по лбу. — Очки! Вот чего не было в прошлый раз. Не, не прокатит. С очками он сильно интеллигентный, — она решительно, но аккуратно сняла с мужчины очки.

— Вот вы все скрытые расисты, по самую макушку завязшие в стереотипах! — возмутился Абед. — Если я араб, то должен ходить со зверской рожей? А я, между прочим, хирург! У меня высшее медицинское образование! Я десять лет учил русский язык и вашего Пушкина полностью прочитал в подлиннике! А для вас все равно тупой нефтяной баран и ахалай-махалай, как Хоттабыч!

— И трах-тибидох, — подтвердила Диана снизу. — Бороду еще отрасти, чтобы волоски из нее дергать, Хоттабыч!

— И вообще, — продолжил Абед, — в прошлый раз я изображал обычного среднестатистического жителя Сирии, а в этот раз вы от меня требуете сыграть конкретного человека. И кого! Арабского принца! Шейха Фаруха! Ну не похож я на него, не похож! Что в очках, что без них! Вы понимаете, что я вас подведу? Его физиономия в интернете на всех сайтах сплетен висит.

— Ой, да кто там будет рассматривать? — Диана подняла голову и посмотрела на него снизу вверх, продолжая ползать у его ног. — Обрис лица похож, волосы черные, глаза черные. На голову платок в клеточку натянем. Платьишко белое, как у шейха. Родная мама не отличит!

— Ку́фия! — Абед аж подпрыгнул от возмущения. — Это называется: куфия, а не платок.

— Не дергайся, уколю! — прикрикнула на него Диана и добавила миролюбиво: — Ну, куфия. Хорошо. Только не нервничай!

— И вообще все знают, что в интернете все зафотожоплены до опупения, — пробасила Ритка. — Половина знаменитостей в реальной жизни не похожи на себя самих. Не парься, че ты? Абед, Фарух — один хрен. Главное, чтобы из задницы нефтяная скважина торчала!

— Я же и говорю, что вы расисты, — воскликнул Абед, воздев руки. — Мы для вас все на одно лицо!

В его прозвучала такая жгучая обида, что никто не решился возразить ему. Возникла неловкая пауза. Но умница Матильда с блеском деликатно разрулила неприятную ситуацию.

— Дружочек, дело не в расизме, а в свойственном лично вам и всем восточным мужчинам природном магнетизме. Разве может женское сердце устоять перед такими знойными красавцами? — она обняла Абеда за плечи и пропела высоким чистым голосом:

— Очи черные, очи страстные, очи жгучие… милый мой, а примерьте-ка сии дивные перстни, нет, возражения не принимаются… и прекрасные! –

она ловким жестом фокусника нанизала на пальцы Абеда массивные перстни, щедро украшенные драгоценными камнями.

— Но… — попытался возразить Абед.

— Дружочек, прекратите в гневе сверкать глазами! — страстно прошептала Матильда. — В моем возрасте опасно так волноваться в присутствии мужчины! Боюсь, мои бастионы не устоят перед натиском вашего ближневосточного обаяния!

Все, включая Абеда, расхохотались, и неловкость сразу рассеялась.

— Так, теперь лицо, — сказал Егор. — Вернее, его выражение. Пожестче давай, пожестче. Изобрази властного шейха!

— Вот так? — Абед сурово сдвинул брови, слегка прищурился, поджал губы и поиграл пальцами в массивных перстнях.

— Отлично! — Егор хлопнул его по плечу. — Зафиксируй!

— Я другого не понимаю, — Абед пожал плечами. — Я играю шейха, который реально существует. Причем он твой, Егор, босс. А если вы подпишете контракт с рекламным агентством и шейх, действительно, прилетит в Москву? Ну мало ли? Может, ему захочется? Как вы будете выкручиваться? Как вы…

— Давай решать проблемы по мере их поступления, ладно? — перебил его Егор. — Вот доедем до реки и будем думать, из чего строить мост.

Я была полностью согласна с Абедом. Меня тоже пугала эта мысль. Но почему Егор не захотел говорить на эту тему? И почему он так уверен, что все пройдет гладко с этим принцем? Неужели он не боится потерять такую шикарную работу? Не говоря уже о том, что шейх может его просто засудить! Это же незаконно! Нет, что-то здесь не так. Интуиция подсказывала мне, что Егор многое скрывает. Чем больше я с ним общалась, тем больше убеждалась в этом. Но что конкретно?

В кармане Абеда зазвонил телефон и он шикнул на нас:

— Тихо, это жена! Я для нее еще на работе.

Его лицо расплылось в широкой заискивающей улыбке, он провел пальцем по экрану, принимая звонок, и выдохнул:

— Да, дорогая. Да, еще на работе. Очень тяжелый случай у пациента. Майонез и молоко купить? Хорошо, я заеду в магазин по дороге домой. И хлеб. Да. И картошку. Я понял. Кто недоволен? Я недоволен? Что ты, жизнь моя! Я счастлив выполнять все твои поручения! Все сделаю, как ты хочешь. Целую, да, — он сунул телефон в карман белого платья и сказал:

— Видели, расисты, кто у нас в семье властный шейх? Как говорят у меня дома: "последнее слово всегда остается за мужчиной — да, дорогая, как скажешь, дорогая!"

— Кстати, нам необходимы еще мужчины, — сказал Егор. — Для создания видимости пышной свиты. Я — референт принца, а нужен еще личный переводчик и парочка телохранителей. С телохранителями проблем не будет. Возьму друзей-спортсменов. Будут маячить рядом и молчать с каменными лицами. А вот с переводчиком беда. У тебя никого нет из друзей-арабов? — обратился он к Абеду.

— Да что ж такое-то! — снова возмутился Абед. — Ты что тоже считаешь, что мы в Москве кланами живем? Где я тебе здесь возьму