— Успеется!

Лиля быстренько переоделась и побежала к матери, пока непрошла охота откровенничать.

Мать и дочь залезли в широченную постель, обнялись.

— Лилёнок, кто он? — с места в карьер спросилаПолина Сергеевна.

— Мама, ты помнишь Рината Ахметшина?

— Боже мой, Лиля, зачем?

— Мама, я не знаю, зачем, но…

— Лилёнок, не надо, он же просто хочет отыграться натебе за мое к нему равнодушие… И откуда он вообще взялся на твою голову?

— Мама, все не так! Совсем не так! Он вообще даже неузнал меня!

— Как это?

Лиля рассказала о своем новом знакомстве с Ринатом.

— С ума сойти… Похоже, и вправду судьба… Но все же ненадо… Мне не нравится это… Ты же ничего о нем не знаешь…

— Это не совсем так. Я читала книгу, она в достаточнойстепени исповедальная…

— А обо мне… Обо мне там есть?

— Нет. Там только сказано, что позади осталась безумнаяи неосуществленная любовь. Он уехал и все.

— Жаль… Интересно было бы прочитать, что он обо мнедумал… А впрочем, это ерунда. Но ты из-за него рассталась с Артемом?

— Да нет… не знаю, я просто перестала вибрировать.

— А с Ринатом вибрируешь?

— Не то слово… Мама, я вдруг подумала, тебе, можетбыть, неприятно это слышать?

— Да Боже упаси! Я никогда его не принимала всерьез. Уменя никогда с ним ничего не было…

— Мам, не надо… Я случайно слышала твой разговор сЛорой после Парижа…

— Ну и что? Один раз не считается!

— Мама! — засмеялась с облегчением Лиля.

— Лилёнок, пойми, он просто был мне неинтересен. Да, япереспала с ним в Париже. Так, мимоходом… Да, он великолепный мужик, но не мой…И я буду только рада, если у тебя с ним что-то будет, он и вправду хорош. Носерьезных планов строить не надо.

— Мама, я вообще никаких планов не строю, тем болеесерьезных. Я хочу быть свободной. И у нас ничего пока нет. Мне он в отличие оттебя интересен, и всегда был… Ты ведь не знаешь, мама, он был моим первыммужчиной…

— То есть как? Он объяснялся в любви мне, а жил стобой? Мерзавец! Скотина!

— Мама, тише! Все опять не так. Когда ты уехала тогда ксвоему Вернеру, он пришел ко мне, рыдал, чуть ли головой об стенку не бился, яего утешала, ну и доутешалась. А потом он сгинул. Только и всего.

— И он тебя не узнал?

— Нет. Но во-первых, я стала блондинкой, вообщеизменилась с тех пор, к тому же он как-то сказал, что у него плохая память налица.

— Но ведь это легко может выясниться и ты будешь глуповыглядеть, Лилёнок!

— Понимаю, но еще глупее было бы сейчас в этомпризнаться…

— Да, пожалуй… Но как тебе кажется, он тоже тобойзаинтересовался?

— По-моему, да.

— Лилечка, а с ним есть о чем говорить?

— Да. И он, странное дело, умеет слушать. С нимполучается диалог. Денис совсем не умел…

— Такое впечатление, что Денис вообще ничего толком неумел.

— Ну, что-то наверное умел, только я не замечала. Илине со мной. Нам вообще не следовало жениться. Или надо было разбежаться черезполгода.

— Что ж не разбежались?

— А мне тогда казалось, что все так живут. Женаработает или учится, ведет хозяйство и ей с мужем скучно.

— Лилёнок, раз так, то мой тебе совет: бросайся сголовой в этот омут. Думаю, большого счастья не обретешь, но адреналинунахлебаешься. А потом, с опытом и разочарованиями, станешь совершеннонеотразимой зрелой женщиной и все мужики будут твои. А забеременеешь от него,тоже хорошо. Ребеночек красивый получится. Вырастим, ты же вот выросла без отцаи я считаю, что у меня самая лучшая дочка на всем свете.

— Мам, выходит, ты меня благословляешь на этот роман?

— Да не то, чтобы… Но все-таки! Только смотри, еслитебе хоть на секундочку покажется, что он догадался, что он просто хочетотомстить таким образом мне, беги без оглядки.

— Мам, а там, в Париже…

— Что?

— Тебе показалось, что он по-прежнему тебя любит?

— Нет! Наоборот! То есть в первый момент, когда мыстолкнулись… Мы оказались в одном отеле, у него так вспыхнули глаза… Мнепочудилось… Но потом я совершенно четко поняла, что он не простил мне тогоравнодушия и просто реализовал свою давнюю мечту и все. Он успокоился. Он из породыпобедителей все-таки, добился своего и зачеркнул…

— Тебе было обидно?

— Да нет! Я никогда его не принимала всерьез, я никогдане увлекалась мальчиками. Даже сейчас. Мужчина, который старше тебя… с нимчувствуешь себя моложе.

— Мамуль, но сейчас-то где ты найдешь такого, кто былбы старше тебя и еще на что-то годился?

— Кто ищет, тот всегда найдет! — засмеялась ПолинаСергеевна.

— А Мироныч?

— Что Мироныч? Мироныч уезжает надолго, я не поручусь,что он хранит мне верность… Короче, у меня все в порядке.

— Да, мамочка, бабушка была права… — улыбнуласьЛиля.

— В чем это?

— В том, что ничему хорошему ты меня не научишь.

Утром за Лилей заехал Юрий Эльдарович, повез ее в гостиницуза тетками. Обе были уже готовы. И радостно улыбались.

— Лиля, мы сейчас куда? — спросила Бекасова.

— В газету.

— А там что будет? Интервью?

— Насколько я поняла, это будет просто беседа, изкоторой потом слепят интервью.

— Но нам его покажут предварительно? —поинтересовалась Василькова.

— Должны.

— Ох, иной раз такого напишут…

— Да уж! — согласилась Бекасова.

Беседа с главным редактором газеты, милой молодой женщиной,вылилась в обычный бабий треп о мужиках-козлах. О том, что они выродились,никуда не годятся и все в таком духе. Лиля слушала их со смехом. Старые, а тудаже… И думала: «Эх, знали бы вы Ахметшина… Но они не знали, бедняжки!»

Когда они вышли на улицу, Бекасова спросила:

— Лиль, мы не очень много глупостей наболтали?

— Очень! — ответила за нее Василькова.

И все трое расхохотались.

— Так, что у нас дальше? — осведомиласьВасилькова.

— Сегодня две встречи в магазинах, а завтра одна. И ещезавтра телевидение.