держаться? Зачем? Если это была моя судьба, почему просто не сдаться сейчас? Зачем подвергать себя всему этому дерьму?

***

Я снова был внутри ринга. Стенки клетки искрились электричеством.

Передо мной стоял Рубикон. Он был уродливым ублюдком.

Это было все.

Наконец-то я оказалась лицом к лицу с ним.

Мы сражались. Независимо от того, как сильно я пытался одержать верх, он просто делал неожиданное и прижимал меня к стене. Электричество каждый раз пронзало меня насквозь.

Это было чертовски больно.

Моя энергия иссякала, но я все еще отказывался сдаваться.

Я попробовал еще раз, снова потерпел неудачу и попробовал что-то еще. Потерпел неудачу, снова, потерпел неудачу, снова, потерпел неудачу.

Я был на последнем издыхании, когда он поднял меня.

Его рот был широко открыт, он как раз собирался проглотить меня, когда начал смеяться. Забавненько.

— Когда ты собираешься понять это, мальчик? Я — это ты.

Я проснулся от толчка. Пот стекал с моего лба. Я все еще слышал эхо его смеха. Отдающееся из глубины души.

Люциан спал. Вся Академия спала. Мне нужен был воздух.

Я снова оказался на Тейбл Вью.

Там я ревел до тех пор, пока не сорвал горло. Мне просто нужно было не чувствовать себя мертвым. «Живым», возможно, требовало слишком многого. Только… не мертвым. Мне нужно знать, что я за что-то цеплялся. Моя жизнь не могла так закончиться. Я не был готов.

Я кричал до тех пор, пока больше не смог.

Я знал, что должен был сделать. Я знал, как продержаться еще немного.

Я достал Кэмми из кармана брюк, где они лежали скомканными на земле, и вручную набрал номер Фила.

— Блейки, — появилась голограмма Фила. — Ты опоздал.

***

— Возвращаемся по многочисленным просьбам! — закричал ведущий. — Гензель Боргендорф.

Толпа зааплодировала. Я снова был на ринге, и на этот раз это не было гребаным сном.

Зеленый Пар навис надо мной, как дом. Он был огромен, но размеры никогда меня не пугали. Прозвенел гонг, и этот бой закончился быстрее, чем я досчитал до десяти.

Ночь закончилась в мгновение ока. Я дрался три раза. Последний дракон был немного сложнее двух других и тоже был Зеленым Паром по имени Генри. Когда я наконец взялся за его крылья, он завизжал, как свинья.

Звук разрываемой плоти, вываливающиеся кишки и кровь на пол, их вкус на моих губах.

Моя кислота, горящая между губ.

Некоторых зрителей вырвало. Это была самая ужасная драка, которую они когда-либо видели. Это бесконечно воспроизводилось на больших экранах.

Я знал, что, когда Сэмюель позвонит снова, я приду. Сэмюель был недоволен тем, что мне потребовалось так много времени, чтобы связаться с ним. Если бы не этот контракт, Сэмюель знал бы, что я ничей не питомец.

Но без Ирен тьма наступила бы достаточно скоро. Мне это было нужно.

Я оделся в раздевалке. Уходя, я подписал части тела нескольких девушек, рубашки, шорты и кусочки бумаги, украшенные лицом Гензеля. Я забрался в лимузин вместе с Сэмюелем, Дими и Филом.

Мы отправились прямо к Сэму домой и веселились всю ночь.

Фил протянул мне мою долю. Это был пакетик Каиново Огня.

— Фил, — я посмотрел на него.

— Я не пытаюсь подсадить тебя на это, Блейк. — Он подошел, чтобы присесть на диван. — Ты знаешь, как спокойна тьма, когда ты это используешь. Я пытаюсь помочь тебе продержаться.

Я кивнул.

Я также не хотел попадаться на крючок, но он был прав. Зверь хотел, чтобы я потерпел неудачу. Это был его план с самого начала. Он обманом заставлял меня делать всякое дерьмо, чтобы я думал, что это то, что ему нужно, чтобы оставаться спокойным. А потом он выхватывал все.

Используя грязное лезвие бритвы из своего бумажника, Фил аккуратно разделил каждому из нас по две тонкие линии на кофейном столике перед нами.

— До лучших времен, Блейк.

— До лучших времен.

Потом мы занюхнули.

***

Я переночевал в одной из гостевых комнат Сэма. Когда проснулся, я мало что мог вспомнить из прошлой ночи. Голова хотела взорваться.

Девушка с длинными рыжими волосами и множеством локонов привлекла мое внимание. У нее не было ни одной веснушки, но на плече красовался огромный фиолетовый синяк.

Брюнетка была с другой стороны от меня; у нее была ушибленная рука. Я приподнял простыню и обнаружил третью девушку, спящую под одеялом.

Три?

На ее шее остался отпечаток моей руки.

Холодный палец пробежал вверх по моему позвоночнику, и мой желудок скрутило. Мне нужно было встать с этой кровати, но голова была готова расколоться надвое.

Кайф был адским порывом, порывом, в котором мне было насрать на то, кто пострадает, а кто нет. Но низость? Низость — плохо.

Я спустил ноги с кровати и почувствовал в своих мышцах, что прошлой ночью у меня был секс. Грубый секс. Очень много.

Я закрыл глаза. Образы запрыгали перед моими веками. Повсюду обнаженные тела.

Что, черт возьми, произошло?

Я заставил себя подняться и обнаружил свои джинсы вперемешку с кожаными брюками, платьями и модными топами. Я нашел рубашку на пуговицах и чуть не упал. У меня буквально двоилось в глазах.

В конце концов комната перестала вращаться, и я заставил себя встать и надеть рубашку.

Я продолжал поглядывать на синяки обнаженной девушки.

Я сделал это.

Я был монстром под кайфом.

Я открыл дверь, с туфлями в руках, и в доме было тихо. Я понятия не имел, как я вернусь в Академию, но я не мог там оставаться. Я должен был выбраться из этого места.

***

Я залег на дно на следующие несколько недель.

Я чувствовал себя глупо из-за того, что не принял его предложение. Вспоминая, что Сэмюель сказал мне в лимузине… все это прямо сейчас задевало меня за живое.

Я мог бы извлечь что-нибудь из этого. Я мог бы сэкономить и, возможно, купить эту красоту в витрине магазина байков Энди. Это было самое великолепное изделие, которое я когда-либо видел. Некоторые называли их сексом на колесах. Для меня они олицетворяли свободу. Чем более волнующе, тем лучше.

Я мог бы.

Я не должен думать о «что, если». Их не существовало. Какими бы яркими ни были сны, они никогда не станут реальностью, потому что ее не существовало.

Ее не было.

Я отодвинул веснушчатое лицо на задний план своих мыслей, когда вошел Люциан.

Он больше не хромал. Я ненавидел тот факт, что он решил не исцеляться, как это делали остальные люди в