— Разве могу я появиться на банкете с повязкой на голове! — воскликнул судья. — Я же буду выглядеть как идиот!

— Но можно натянуть поверх повязки шапку, — дала практичный совет первая госпожа, помогая мужу переодеваться. — Никто ничего даже не заметит!

Судья пытался что-то возразить, но третья жена уже достала из коробочки с лекарствами горсть сушеных апельсиновых корочек и бросила их в сосуд с горячей водой. Когда они размокли, вторая и третья жены проложили ими полотняную повязку и повязали ее на голову судье. Водрузив поверх повязки на голову мужу вельветовую шапочку, первая госпожа подвела итог:

— Ну вот! Совсем ничего не заметно!

Судья Ди поблагодарил своих жен и обещал вернуться сразу после окончания трапезы. На пороге он обернулся и добавил:

— Сегодня вечером тут могут бродить разные типы, поэтому лучше бы вам запереть дверь на засов и не впускать никого, прежде чем служанки не убедятся, кто это.

Он направился в свои покои, где его уже дожидался Дао Гань. Служанкам было велено идти к женам в спальню и приготовить для них чай. Присев с Дао Ганем к столику в углу, судья тихо спросил:

— А Мо Мо-дэ появился в комнате Куаня? Я с ним разминулся.

— Нет, — ответил Дао Гань. — Он, должно быть, плутает где-то в другом месте. Но зато после вашего ухода пришла госпожа Оуян. Без грима она совсем не похожа на юную госпожу Бао, хотя у нее такое же круглое лицо с правильными чертами. И я думаю, что в коридоре нам встретилась все-таки госпожа Бао, потому что, как вы помните, она говорила мягким, приятным голосом, а голос у госпожи Оуян довольно резкий, хрипловатый. И хотя я не претендую на роль знатоков женской красоты, но мне кажется, что девушка, которую мы повстречали, была пухленькая, а госпожа Оуян скорее худощавая.

— Но ведь у той девушки, как и у госпожи Оуян, было что-то не в порядке с левой рукой… А что она говорила?

— Похоже, она довольно молчаливая девушка. Оживилась лишь чуточку, когда я втянул ее в беседу с госпожой Дин об акробатических танцах. Мимоходом я упомянул, что Цзун Ли общался с ней в зале. На это она с кислой миной заметила, что он зануда. Потом я намекнул, что вам не понравилось ее внезапное исчезновение во время беседы. Она пристально на меня взглянула и небрежно заметила, что за медведем нужно постоянно присматривать.

— Кто-то нас дурачит! — пощипывая бороду, угрюмо воскликнул судья. Потом спросил: — А что они говорили о Мо Мо-дэ?

— Похоже, что это тип с довольно странными привычками. Он присоединяется к труппе на месяц-другой, потом снова исчезает. Он обожает роли негодяев, и Куань утверждает, что ему нравится создавать рискованные ситуации на сцене. Мне показалось, что Мо влюблен в госпожу Дин, но та не отвечает ему взаимностью, поэтому Мо страшно ревнует ее к госпоже Оуян, подозревая, что между барышнями что-то есть, на что намекал и Цзун Ли в своем стихотворении. Куань говорил, что Мо зашел слишком далеко, запугивая госпожу Оуян в танце с мечом, но при этом добавил, что, если медведь рядом с хозяйкой, она может никого не бояться. Зверь неотступно следует за ней и повинуется ей, как комнатная собачонка, и никто, кроме нее самой, не осмеливается приближаться к этому чудовищу. У него злобный характер.

— Какая мучительная загадка! — пробормотал судья Ди. — Предположим, что госпожа Оуян или юная барышня Бао убегала от Мо Мо-дэ в тот момент, когда мы повстречали ее в коридоре, и что он опасный маньяк. Это вполне объяснило бы ту мерзкую сцену, которую я увидел через окно. Мужчина там, в комнате, — это, скорее всего, был Мо Мо-дэ, но кто та девушка, над которой он издевался? Нужно выяснить, нет ли в этом монастыре еще каких-нибудь женщин помимо тех, которые нам известны.

— Без особого указания я не решился расспрашивать о девушке-калеке, господин, — продолжал Дао Гань. — Но сомневаюсь, что здесь есть какие-то еще женщины помимо госпожи Куань, двух актрис и, конечно же, госпожи Бао с дочерью.

— Не забывай, что нам удалось увидеть только малую часть монастыря, — предупредил судья. — Кто знает, какие дела могут твориться в той его части, куда запрещен доступ посторонним! И у нас нет даже плана этого места! Ну что ж, нанесу-ка я визит Учителю Суню. А ты возвращайся к актерам. Если там появится неуловимый Мо Мо-дэ, не отставай от него ни на шаг, вместе с ним придешь на банкет. Там и встретимся.

В коридоре судью, как и было договорено, дожидался послушник.

— Придется ли нам выходить наружу, чтобы добраться до западной башни? — спросил судья Ди. Дождь продолжал стучать по ставням, и ему не хотелось, чтобы церемониальное платье намокло.

— Нет, господин! — ответил послушник. — Мы пройдем к западному крылу по проходу над храмовым залом.

— Снова лестницы! — проворчал судья.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Они последовали уже знакомой дорогой до площадки над храмовым нефом. Оттуда послушник направился по переходу, противоположному тому, что вел к кладовым. Этот длинный прямой коридор был освещен только сломанным фонариком.

Идя за послушником, судья Ди испытал вдруг неприятное ощущение, что кто-то смотрит ему в спину. Он придержал шаг и бросил взгляд через плечо. И успел заметить, как что-то темное промелькнуло мимо входа в коридор. Вроде человек в сером платье. Прибавив шаг, судья спросил послушника:

— А монахи часто пользуются этим переходом?

— Нет, господин! Я избрал этот путь только для того, чтобы не выходить наружу под дождь. Обычно, когда нужно пройти в западную башню, туда поднимаются по винтовой лестнице возле портала перед трапезной.

Когда они оказались в маленьком квадратном зале в западном крыле здания, судья приостановился, чтобы сориентироваться.

— А что там? — спросил он, указывая на узкую дверь по правую руку от него.

— Через эту дверь можно попасть в Галерею Ужасов, господин. Она находится в левом крыле от центрального двора, по ту сторону. Но нам, послушникам, запрещается туда входить.

— А на мой взгляд, посещение подобной галереи было бы хорошим средством для предотвращения грехов! — заметил судья Ди. Ему было известно, что в каждом крупном даосском монастыре имеется особая галерея, где на фресках или же с помощью глиняных либо деревянных статуй во всех ужасающих подробностях представлены наказания, которые ожидают грешников в десяти даосских кругах ада.

Когда они поднялись на несколько ступеней влево, послушник предупредил:

— Будьте осторожны, господин! Балюстраду на площадке перед комнатой Учителя ремонтируют!