– Да? Так она это… смывающаяся была.

– Вот разгильдяй, – покачала головой мама, – добавки будешь?

– Угу.

Инструктор-экстремал в глубокой задумчивости почесал себе затылок. Он татуировку прекрасно видел. Зелёный зверёк продолжал нагло скалиться, разве что не мурчал от удовольствия.

Поужинав, Андрей вернулся в свою комнату, проверил почту, отбил друзьям, что вернулся, а у самого не выходила из головы Стратегия. Ложась спать, он ещё раз посмотрел на руку: татуированный зверёк, положив голову на лапки, мирно спал.

«Ничего себе, он ещё и позу меняет», – напоследок удивился Казаков и провалился в сон, недавние события его вконец доконали.

Утром, бодрый и полный сил, Андрей сделал лёгкую гимнастику, кинул Оле привет в «ВК», сказал, что ждёт её нового приезда, и побежал собираться в «Отрыв». По идее, он должен был там угощать друзей, раздавать долги, веселиться и праздновать, но сейчас его интересовало только одно: кто, что может знать о Большой Игре. Может, кто-то там уже побывал и теперь тихарится?

От сборов его оторвала пиликнувшая эсэмэска. Пополнения на счёте. Ему на карту упало два перевода: три с половиной и пять тысяч евро. Первый наверняка от Влада, а второй от кого… от Стратегии. Помнится, служащий в офисе что-то говорил о выигрыше. Андрей глянул на татушку: хищный котяра стоял на всех четырёх лапах, словно собирался куда-то идти или что-то учуял.

«Ладно, потом разберёмся, сейчас главное информация», – решил Андрей и вышел из дома, напоследок сказав матери куда уходит.

В «Отрыве» ему встретились Лёха и Стёпка, последний по кличке Банан, прозванный так за вытянутую голову, обросшую пшеничной шевелюрой. Оба приятеля были знатными любителями выпить за чужой счёт, ну и потрындеть о последних новостях, а значит, являлись ценными источниками информации для Андрея. Вдвоём они сидели за столиком, пили соки и явно маялись бездельем. Кроме них, в баре никого из своих не было.

– Здорово, мужики!

– А, кто пришёл! – воскликнул Лёха, невысокий, крючконосый. – Слыхали, ты куда-то в турпоход ходил?

– Ходил-ходил, – ответил Андрей, присаживаясь, – Аркашу не видели, что-то его мобильник не отвечает.

– Вроде как он в Турцию свинтил, на месяц, – пробасил Банан, шириной плеч он превосходил Андрея и был в два раза больше Лёхи. – А что, долг тебе зажал?

– Скорее я ему. Слушайте, парни, – Казаков перешёл на шёпот, – вопрос у меня есть к вам интересный. С меня пиво.

– Ну так угости сперва, – резонно заметил Банан.

– Да, ты прав… Лилечка, две «светлых» и пожевать чего-нибудь.

– Будет сделано, Андрюша, – ответила милая блондинка в блузке и короткой чёрной юбке.

Лиля, двоюродная сестра Бори, работала в его баре официанткой. Хорошая, симпатичная девочка, но приставать к ней или делать излишне сальные намёки – никто не смел. Характер у её брата был спокойный, но крутой.

– Парни, вы ничего не слышали о Большой Игре? – спросил Андрей, когда пиво и закуска ополовинились.

– Чё?

– Песня есть ещё такая, – встрял Лёха, типа пошутил.

– Погоди, – остановил его Банан. – Что за Игра, конкретнее?

– Тема такая. Она называется ещё Стратегия. Тройку экстремалов забрасывают хрен знает куда, а через неделю они возвращаются неимоверно крутыми, где были, не говорят, но, шадец как офигенно прошло, всем рассказывают.

Друзья переглянулись.

– Нет, о таком мы ничего не слышали, – ответил Лёха.

– Ну, может, пропал кто недавно. Пообещал денег много поднять и исчез.

– Не знаю, я бы слышал о таком, по идее, тебе лучше об этом у Бори-бармена спросить, – сказал Лёха.

– Ладно, и на том спасибо, если услышите что-то похожее, позвоните.

«Если эти двое не знают, значит, и остальные не слышали ничего или совсем держат язык на замке», – решил Казаков.

– И ещё, последний вопрос: видите что-нибудь?

Он засучил рукав, открыв друзьям татуировку. Те удивлённо посмотрели на него.

– Чего мы должны видеть? – несколько обиженно спросил Банан.

– Ничего, проехали, без обид. Ещё свидимся, я пока тут буду.

– Странный ты какой-то, – заметил Лёха напоследок.

– Что есть, то есть.

Андрей подошёл к стойке:

– Боря, сколько я должен тебе?

И, расплатившись, задал бармену всё тот же вопрос: не знает ли он о Стратегии. Боря сначала молчал долго, потом ответил:

– Я знаю, что это очень крутые ребята. Очень. И это всё, что я бы хотел о них знать.

Ни убавить, ни прибивать, как говорится.

– Понятно. Когда Аркаша вернётся, не знаешь?

– Говорил, через три недели, ещё сказал, что ты ему пиво должен.

– Это само собой. А ты, если узнаешь что-то интересное, ну ты понял. Маякни мне, хорошо? Я в долгу не останусь, видишь, богатый теперь. Ну бывай.

Раздумывая, Андрей бродил по городу, и ноги сами принесли к спортзалу, где он занимался карате. Изнутри, сквозь старые окна, доносился шум: каратеки долбили по грушам и макиварам. Он зашёл в раздевалку, встретил там Диму Васильева, Василича, если по-простому, бритого мускулистого улыбчивого парня.

– О, какие люди, казаки пришли, – с хлопком Дима пожал руку Андрею. – Что, захотел прийти проведать.

– Да так, соскучился.

– Ну понятно, – Дима расплылся в заразительной улыбке.

– Сэм здесь?

– Да, пока за молодняком глядит. Через десять минут наша смена начинается.

Самуил Марушев, или просто Сэм, тренер, сэнсэй и основатель школы окинавского карате в их городе. Он своим трудом с нуля создал секцию, и Андрей был одним из первых его учеников. И хоть потом бросил, дружбы не растерял, периодически заходил в зал, как сейчас.

Сэм сидел, скрестив ноги, и смотрел, как ребятишки выполняют последние упражнения. Идеальная осанка, высокий лоб, большие круглые глаза, тонкий нос, который никогда не был сломан, бородка «якорем». Тренер, заметив Андрея, приветственно махнул рукой.

Школьники убежали в раздевалку, наступило время старших учеников. Одежда у Андрея была не слишком подходящая для занятий, но Сэм, по крайней мере для старших, следовал китайкой мудрости: «тренируйся в том, в чём ходишь каждый день, иначе в бою тебя могут ждать неожиданности». С каждым из пришедших Сэм поздоровался. Когда дошла очередь до Андрея, задержал рукопожатие, глядя ему прямо в глаза, но ничего не сказал.

Тренировка прошла, если описать одним словом… оф-фиген-но. У Андрея получалось всё! Элементы ката и боевых связок сами собой всплывали в памяти, тело слушалось великолепно. И в каждом упражнении он теперь сразу угадывал скрытый боевой смысл. Кое-что он даже и изменил: для большей эффективности подстроил под себя.