Интуиция подсказывала: ему можно доверять. Это хрупкое чувство вмиг испарится, если выяснится, что она в нем ошиблась. Всю жизнь она доверяла Салли. Оказалось, зря. Так зачем доверять графу?

Нет, Мэри не способна была снова кому-то довериться, по крайней мере не сейчас. Даже если бы в этот момент она думала головой, а не сердцем.

— Вот книги, мисс Уилдинг. — Джеффри прошел мимо графа и вывалил стопку томов на прикроватный столик. — А ты еще здесь, Бересфорд?

— Не задерживайся здесь надолго. Мисс Уилдинг нужен отдых. — Бейн многозначительно посмотрел на юношу и поднял бровь.

Джеффри скривил губы и поклонился:

— Увидимся позже, мисс Уилдинг. — Джеффри снова превратился в циника.

За обедом она не увидела ни графа, ни других членов семьи, поскольку трапезничала у себя в комнате. Не хотелось, чтобы граф или его лакей отнесли бы ее на руках к обеденному столу. Она объявила Меннерсу, что намерена оставаться в своей комнате, пока не почувствует, что в состоянии ходить с тросточкой. Скучать не приходилось, Джеффри обеспечил ее книгами. Она даже смогла доковылять до другой стороны комнаты, чтобы вновь соорудить странную конструкцию из вазы и каминных принадлежностей, после того как Бетси закончила приготовления ко сну. В качестве временного орудия самообороны она положила рядом с собой под одеяло тяжелую железную кочергу.

Несмотря на все переживания, ей удалось крепко заснуть. Ничто не тревожило сон, кроме воспоминаний о сильных руках графа.

На следующий день Мэри смогла самостоятельно одеться и сесть в кресло у окна. Она читала, пока не опустились сумерки.

Вошла Бетси с пакетами.

— Два платья от миссис Уортон. Его светлость приглашает вас присоединиться к семейному ужину.

Мэри нахмурилась, бросив взгляд на свертки, с твердым намерением отказаться от них прямо сейчас. Решила, что даже после того, как платья подогнали по фигуре, она будет в них смешно смотреться. Поскольку с Мэри произошла неприятность, граф не стал ждать, пока наряды будут готовы. Поэтому миссис Уортон, должно быть, прислала их сегодня с курьером.

— Я предпочитаю отужинать у себя в комнате.

Бетси выглядела озабоченно.

— Граф сказал, что поднимется к вам через час, независимо от того, будете вы одеты или нет, и перенесет вас в столовую.

Мэри сковал небывалый ужас после такого заявления. Ужас, которого ей еще не доводилось испытывать. Лицо обдало жаром.

— Как он смел! — Она плотно сжала губы. Нельзя срывать зло на Бетси. Уж лучше лично поговорить с лордом и высказать ему все в лицо.

Бетси взяла синее муслиновое платье с низким вырезом.

— Это, мисс? Или вот это? Такой красивый оттенок желтого. Да и шелк что надо. Гораздо больше подходит для ужина. Здесь даже есть перо под цвет ваших волос. — Потеребив в руках страусиное перо, она взглянула на часы.

«Перенести меня в столовую, одетую или нет. Да как он смел? Решится ли он на это?» У Мэри возникло смутное предчувствие, что его светлость осмелится на все, если найдет в том выгоду.

— Замечательно. Давай желтое.

Бетси помогла ей облачиться в сорочку и корсет, которые прибыли с платьем. Великолепное бельё, во много раз красивее того, которое Мэри себе покупала. К тому же очень приятное на ощупь.

— А теперь платье, — проговорила Бетси, аккуратно расправила складки и помогла Мэри надеть его.

Послышался приятный легкий шелковистый шорох. Длина была подходящая. Бетси застегнула платье на спине, протянула Мэри кружевные перчатки и указала жестом на стул перед зеркалом.

— Если мисс присядет, я сделаю прическу.

По лицу служанки Мэри поняла, что та сгорала от нетерпения получить полную свободу действий и поскорее приступить к работе, и с улыбкой кивнула.

— Постарайся на славу.

Ее волосы были слишком тяжелыми и прямыми, чтобы соорудить из них нечто диковинное.

Мэри села на стул, посмотрела на свое отражение и вздрогнула. Желтое платье оказалось еще откровеннее, чем синее. Никогда она не чувствовала себя такой обнаженной.

— Подай мне, пожалуйста, платок.

— Вы не можете с таким красивым платьем надеть это старье, мисс, — искренне возмутилась Бетси.

Еще как могла.

— В противном случае я замерзну.

Со вздохом Бетси протянула ей платок и взяла расческу. За несколько минут заплела косы и собрала их так, чтобы они изящно свисали по обе стороны лица. Венчало прическу страусиное перо.

— Вы выглядите потрясающе, мисс. — Бетси отступила на шаг назад.

Потрясающе? Да у девчонки пыль в глазах. Она походила на ломовую лошадь в богатой упряжи. Как бы назвала ее Салли.

Раздался стук в дверь. Не дожидаясь ответа, кто-то ее распахнул. Проклятье. Надо было запереть на ключ.

Лорд Бересфорд некоторое время стоял и разглядывал Мэри. Из-под полуприкрытых век осмотрел с ног до головы. Взгляд задержался на груди на несколько секунд дольше, чем предписывал этикет. Они посмотрели друг на друга, и в его глазах Мэри заметила искреннее удовольствие.

— Ох, мисс Уилдинг, я вижу, вы готовы.

Для человека, замышлявшего покончить с ней, он держался на удивление непринужденно и весело. Неужели воображение снова ее подвело? Правда, стоило ему подойти к ней и подхватить на руки, как Мэри тут же осенила мысль, что, несмотря на происшествие в Сент-Ивсе, она полностью в его власти.

По спине пробежал холодок. Она уже собиралась открыть рот, чтобы отказаться от ужина, но передумала, заметив, как взгляд его заострился и выражение лица помрачнело, словно он догадался о ее намерениях. Мэри увидела в его глазах отчуждение и почувствовала укол совести за то, что позволила предрассудкам завладеть разумом.

— Да, готова, — проронила она.

Граф облегченно вздохнул. Неужели она могла оскорбить его чувства? В это трудно поверить.

Граф подхватил ее на руки и вынес из комнаты. Снова оказавшись в его объятиях, Мэри почувствовала сладкое томление во всем теле.

Бейн взглянул на нее. Радость сошла с его лица, уступив место прохладной отчужденности.

— Я не стал гонять бедного старого Меннерса по этому лабиринту, когда сам могу легко перенести вас к обеденному столу.

Значит, это все для удобства Меннерса. Мэри упала с небес на землю. Он правильно сделал, что назвал аббатство лабиринтом. Лабиринт с тайниками в стенах. Мэри мысленно порадовалась тому, что граф заботился о старом лакее, но в глубине души надеялась, что он поднялся в ее комнату только ради нее.

Это новое чувство показалось ей таким же странным, как и все ощущения, которые она испытывала всякий раз, когда граф открывался ей с новой стороны. Сердце сковал страх. Они были врагами, которые борются за наследство, хотя она никогда и не мечтала полностью им завладеть.