Тем не менее не смогла удержаться от восхищения его мужской красотой. Она разглядывала его только что выбритый подбородок и вдыхала аромат розмариново-лимонного мыла, которым он пользовался. Этот чудный мужской аромат как нельзя лучше сочетался с его силой и решительностью.

Он обладал такой мощью, что мог толкнуть в ее сторону бочку с пивом. Мэри снова напряглась, подумав, что он намеренно хотел усыпить ее бдительность.

Как могло так получиться, что человек, который хотел ее убить, заставляет сердце биться чаще? Очевидно, с ней что-то не так. Она превращается в одну из тех отчаянных старых дев, которые бросаются в объятия любого, кто обратит на них хоть немного внимания. Даже если проявляет дурные наклонности.

В горле пересохло. Внутри все перевернулось от осознания того, что он поступал по отношению к ней подло.

Мэри напряглась. Она старалась держаться холодно и отчужденно, насколько это было возможно, и прислушивалась к биению его сердца, ощущая теплоту его тела.

Граф бросил на нее быстрый взгляд, тяжело вздохнул и немного ослабил хватку.

— Так лучше, мисс Уилдинг?

Очевидно, он почувствовал, что она испытывала неловкость.

— Намного, — соврала она.

Наконец они добрались до гостиной. Мэри ощутила разочарование, когда граф опустил ее на диван. В душе она боролась с коварным желанием снова оказаться в его руках.

Мэри не забывала, что подобные мысли приводят к несчастьям.

Джеффри протянул ей бокал хереса.

— Чувствуете себя лучше, мисс Уилдинг? — спросил он с очаровательной улыбкой.

Сердце быстро колотилось, в животе все перевернулось. Но Мэри удалось выдавить слабую улыбку:

— Спасибо, да.

Миссис Хэмптон сдержанно кивнула:

— Рада это слышать, мисс Уилдинг. Вы нас здорово напугали.

Она их напугала? Что, интересно, подумала вдова, когда узнала, что Мэри упала прямо перед катящейся на нее бочкой?

— Смотрите, что я нашел. — В гостиную стремительным шагом вошел Джеральд. Он ворвался в центр группы, образовавшейся вокруг Мэри, выкатывая перед собой странного вида трехколесный стул. — Дедушкино кресло-каталка. Он никогда им не пользовался. Оно валялось в глубине конюшни. Кресло прекрасно подойдет для мисс Уилдинг. Давайте попробуйте, мисс Уилдинг.

Мэри подумала, с опаской глядя на хитроумное устройство, что полному энтузиазма юноше будет трудно отказать.

— Она не захочет, чтобы ее возили на этом. — Джеффри скорчил гримасу. — Кто-нибудь из нас с легкостью отнесет ее к столу.

Глаза графа превратились в узкие щелки.

Джеральд поменялся в лице, бурный восторг сменился разочарованием. На него жалко было смотреть.

— Хорошая мысль, — проговорила Мэри. — Это намного лучше, чем если бы меня таскали на руках.

Граф ответил ей невеселой улыбкой.

— Как человек, который неоднократно носил мисс Уилдинг на руках, предлагаю вновь свои услуги. — В голосе графа прозвучали неодобрительные нотки. Неужели он решил, что с помощью кресла-каталки она сможет от него улизнуть? Мэри с интересом взглянула на кресло.

— Его можно использовать в центральной части дома, — с привычным сопением протянула миссис Хэмптон, — но как быть в узких коридорах? В конце концов, кто будет носить мисс Уилдинг вверх и вниз? Вот почему отец запихнул его куда подальше.

Вдова права.

— Вероятно, будет лучше, если я останусь в своей комнате, пока не смогу ходить с тростью, — предложила Мэри. — Мне искренне не хочется доставлять вам неудобства.

— Кушать подано, милорд, — объявил с порога Меннерс.

— Какие тут неудобства! — воскликнул граф и подхватил ее на руки. — Вы можете использовать кресло, когда рядом не будет сильных мужчин. — Он бросил многозначительный взгляд в сторону Джеффри.

Граф усадил Мэри на стул. На этот раз она оказалась рядом с ним во главе стола на месте, где обычно сидела миссис Хэмптон.

Вдова исподлобья на нее посмотрела и заняла стул, на котором раньше сидела Мэри.

Мэри постаралась сделать все возможное, чтобы съесть ужин, но боль в лодыжке усилилась и мешала наслаждаться едой. Вероятно, она неудачно села. Либо прекратилось действие настоя ивовой коры.

Во время второго блюда граф придвинулся ближе к Мэри.

— Не сочтите за оскорбление, мисс Уилдинг, но вы напряжены. Вы уже пять минут тыкаете вилкой в кусочек рыбы. Вы наелись?

— Да, я уже сыта.

— Я не говорю про еду, — сказал граф, — я имею в виду этих. — Он обвел взглядом сидящих за столом. — Вероятно, вам будет удобнее в библиотеке? Не хотите устроиться на диване у огня и почитать, пока еще не очень поздно?

Прозвучало весьма заманчиво. Особенно пришлась по нраву мысль о том, что можно вытянуть ноги.

— Я лучше лягу в постель.

— Нет, я настаиваю. — Граф повысил голос. — Уверен, Джеральд подскочил бы от радости, выпади ему шанс отнести вас в библиотеку.

Воодушевленное лицо юноши подтвердило его слова.

На губах графа заиграла заговорщическая улыбка. Он, должно быть, догадался, что она не сможет своим отказом оскорбить Джеральда. Мэри почувствовала, что, сама того не ведая, идет на поводу у графа, соглашаясь с его предложением. Чепуха. Что с ней может произойти в библиотеке? К тому же она устала от четырех стен своей комнаты. Смена обстановки пойдет ей на пользу.

— Хорошо.

Джеральд подкатил кресло-каталку.

— Прыгайте сюда, мисс Уилдинг.

«Прыгать» было самым подходящим словом.

Но у графа было свое мнение на этот счет. Он встал и подхватил ее на руки. Как в прошлый раз, по ее телу разлилось странное томление. Граф, безусловно, привлекательный мужчина, но какое это имело значение, если он замыслил недоброе.

Каким бы очаровательным он ни казался, Мэри надо оставаться настороже.

Как и обещал граф, в библиотеке было уютно, в очаге пылал огонь, горели свечи.

Джеральд встал рядом с кушеткой, которая раньше стояла в другом месте. Если Мэри не ошибалась, располагалась около окна. Казалось, граф обо всем позаботился.

Но зачем? Теперь она жалела, что не настояла на том, чтобы отправиться в постель.

— Возвращайтесь на ужин, — обратилась она к Джеральду, перебираясь из кресла на диван.

Он прошелся вдоль книжных полок с унылым видом.

— Какая глупость. Я планировал быть представленным ко двору весной. А мы снова никуда не можем выбраться из-за траура. — В голосе юноши чувствовалась раздражительность, настроение менялось с завидным постоянством.

— Я понимаю, это время вам покажется вечностью, но не забывайте про следующий сезон, — проговорила Мэри деловитым тоном. Она не любила, когда девочки вели себя наигранно, уж тем более не признавала этого в юношах: — Вы не заметите, как пролетит год.