Джеральд остановился, вытащил книгу и рассеянно пролистал страницы.

— Несомненно, появятся новые причины не ехать. Мама снова что-нибудь придумает.

— Ох, да вы совсем раскисли, — улыбнулась Мэри.

Джеральд со вздохом поставил книгу на место. Пребывая в столь подавленном состоянии, он утратил свой ангельский вид.

— Вы любите читать? — Мэри решила повернуть разговор на более приятную тему.

— Когда-то. Одно время я болел. Книги были моей единственной компанией.

Воспоминания оказались совсем безрадостными.

Джеральд, вдруг повеселев, повернулся к Мэри.

— Совсем забыл. Я обещал Джеффу поиграть в бильярд после ужина. Вы не будете возражать, если я вас покину?

— Вовсе нет. — Мэри подумала, что была бы этому только рада. Подстраиваться под человека с часто меняющимся настроением — не самое увлекательное занятие.

— Мисс Уилдинг, — на губах юноши заиграла очаровательная улыбка, — мне плевать, что там говорит граф. Вы молодец.

Что говорил граф?

— Что? — Мэри опоздала с вопросом, юноша уже выходил из библиотеки.

Что мог граф про нее сказать? Что она простая школьная учительница? Или она здесь только из милости? Мэри легко представила себе его язвительный тон, когда он все это говорил. Очень неприятно сознавать, что он обсуждал ее со своим ненавистным кузеном. Уже давно Мэри не было так больно.

Она тщетно старалась отогнать от себя плохие мысли. Если бы находилась в другом состоянии, не задумываясь, убила бы его.

Теперь это казалось полным безумием. Граф — приятный мужчина, сильный, высокий, умный. Во всех смыслах… совершенный. Только не для нее.

Ничего не скажешь, замечательно жить в таком ломе и иметь настоящую семью, к которой она не принадлежала. Ее место рядом с девочками, чтобы обучать их тому, чему они никогда не научатся в своих семьях: географии, математике, философии. Пусть кто-нибудь другой учит их хорошим манерам и этикету. Мэри хотелось рассказать им про мир, расширить кругозор.

При этом ей вряд ли бы довелось увидеть воочию места, о которых она рассказывала девочкам. Им, вероятно, еще представится такая возможность, а Мэри оставалось только читать об этом в книжках.

Как же так! Она оставила книгу у себя в комнате. Настоящая пытка находиться среди огромного скопления книг и сокрушаться о том, что нечего читать.

В самом деле, она собиралась и дальше оплакивать свою участь? Мэри встала, опершись на здоровую ногу, и уцепилась за подлокотники кресла, надеясь добраться до полок. Будет желание — появится возможность.

Что бы почитать?

Мэри пробежала глазами по названиям книг. Проповеди. Она не возражала против чтения проповедей, но сейчас хотелось чего-нибудь легкого, чтобы произведение мысленно перенесло ее в другой мир, помогло забыться и не обращать внимания на боль в лодыжке. Страхи, затаившиеся глубоко в душе, смешались с проблесками надежды.

На другой полке стояли томики Шекспира. Его произведения великолепны, но нелегки для чтения. Что выше? Романы. Некоторые она уже читала. «Таинства удольфские». Том Джонс. Несколько сомнительные, чтобы принять их за правду, но весьма увлекательные. Внимание привлек небольшой томик, намного короче остальных, затесавшийся между книгами. История аббатства Бересфорд. Как будто его специально сюда поместили.

Мэри протянула руку, но тщетно, она доставала только до полки. А, вот и выход. В углу — лестница.

При помощи кресла-каталки Мэри удалось поставить лестницу рядом с нужной полкой. Оставалось сделать только один шаг.

Она неуверенно опустила больную ногу на пол, держась обеими руками за лестницу. Всего лишь один шаг.

Мэри почувствовала пульсирующую боль в лодыжке. Еще немного, и книга окажется у нее в руках. Но ее слишком плотно прижимали другие книги. Мэри дернулась. Лестница пошатнулась. Она схватилась за полку.

— Мисс Уилдинг. Что вы делаете, черт бы вас подрал?

Мэри вздрогнула и закричала, лестница начала падать.

В следующий момент она оказалась в сильных руках вовремя подскочившего к ней графа. Он так легко подхватил ее на руки, словно она была не тяжелее пушинки. Сердце в груди бешено забилось, в животе запорхали бабочки. Опять.

Граф взглянул на нее. Она почувствовала себя не больше горошины в его крепких руках.

— Ну? — Он первым нарушил тишину.

— Я пыталась дотянуться до книги.

Граф возвел глаза к небу. Интересно, он просил помощи или терпения?

— На полках сотни книг, которые можно достать без помощи лестницы.

— Мне ничего из этого не хотелось. — О боже, она говорила как Джеральд.

— Какую вы хотели? — Он раздраженно выдохнул и обвел взглядом полки.

— Ту, которая была бы уже у меня в руках, если бы вы не напугали меня до полусмерти. — Мэри указала на синюю книгу в кожаном переплете, корешок которой заметно выступал по сравнению с остальными книгами. — Прекратите ко мне подкрадываться. — Иначе ее сердце не выдержит.

— Я не подкрадывался. — Он протянул руку и достал книгу. Прежде чем она поняла, что он сделал, граф снова обнял ее за талию. Как такое возможно?

Он держал ее одной рукой. Да этот мужчина обладает силой десятерых. Даже такое незначительное движение заставило почувствовать, что она полностью в его власти. Хорошенький способ он выбрал, чтобы показать, что ей лучше с ним не тягаться. Мэри это совсем не понравилось.

С тихим ворчанием он опустил ее на кресло-каталку, Значит, она для него не такая уж и легкая ноша, как он пытался это показать. Видимо, красуется. Но зачем? Если только продемонстрировать, что превосходит ее по силе.

Крепкие руки — ничто без крепкого ума.

Мэри потянулась за книгой.

Граф уставился на заглавие.

— Вы это хотели? Книгу по истории?

— Мне нравится история. Я подумала, что могла бы больше узнать об аббатстве.

Граф взглянул на нее, и его лицо озарилось улыбкой.

— Рад, что вы начинаете чувствовать себя здесь как дома, мисс Уилдинг.

В животе снова запорхали бабочки. Мэри приказала себе успокоиться.

— Книга привлекла мое внимание тем, что находилась среди романов, явно не на своем месте.

Улыбка графа стала шире. В серых глазах загорелся интерес.

— Вы слышали поговорку: любопытство сгубило кошку?

Теперь он над ней потешается.

— Без любопытства мы ничем бы не отличались от животных, милорд.

— Тогда, надеюсь, вы найдете ему достойное применение. — Граф громко рассмеялся. — Я не виноват, что вы чуть не упали со скалы. — Вероятно, он решил отвести от себя подозрения. Непринужденность беседы вмиг испарилась.