– Как кошка! – изобразил гневное шипение уборщицы Васька. – По стеночке, по стеночке…

– Оп-па! – ахнул Гера и тут же мысленно поставил десять очков Ваське в зачет. – Это что же получается?

– А получается то, что Скоробогатов, устав от тихой блеклой Верочки, решил переметнуться на ее начальницу. И после того как узнал, что она с мужем разводится, он начал ее буквально преследовать. – Васька снова оседлал стул. – Кое-кто заметил, как Скоробогатов ее преследовал. Бежал в курилку, когда Оля оставалась там одна. Посещал кабинет, когда ее помощница и его любовница по совместительству уходила.

– Кто же это такой глазастый? Снова уборщица? – съязвил Гера.

Ему вдруг сделалось жарко, хотя из всей одежды на нем были одни джинсовые шорты. Он ревновал? Он ревновал! Почти так же, как тогда, когда Оля собралась замуж за Виктора. Тогда ему так же не хватало воздуха, было душно, жарко, щипало глаза и ныло в области желудка. И он сотню раз собирался помешать ей. Хотел поговорить, отговорить, убедить. Но так и не решился. Думал, что она Виктора очень любит. А он там вообще не при делах. Они же друзья!

Так, а при чем теперь какой-то Скоробогатов?! Он-то куда лезет?!

– Нет, не уборщица, – снисходительно глянул на него Васька. – Девочки из бухгалтерии оказались на редкость наблюдательными. Если он хотя бы пару раз был замечен в непосредственной близости от какой-нибудь цыпочки, значит, Алекс поплыл. А ты говоришь…

– Так, так, так, так, так. – Гера принялся барабанить пальцами по столу. – Стало быть, у Олиной помощницы был мотив?

– Да!

– И у господина Скоробогатова был мотив? – поймав недоумение во взгляде племянника, Гера пояснил: – Это если Оля его отшила. Она ведь его отшила? Разве нет? Что об этом говорят девочки из бухгалтерии?

– Об этом ни слова. Думаю, не успела. Но! – Васька поднял вверх правый указательный палец. – Верочка застукала Скоробогатова и Олю в тот момент, когда его руки лежали на ее груди. Была весьма возмущена. И твердо верит в то, что это Оля спровоцировала Алекса на вольность.

Гера сморщился, к дикой духоте добавилась ноющая боль в области желудка. То, о чем рассказывал теперь племянник, представить было невозможно. Даже он – знающий Олю много лет – не позволял себе такого. А какой-то хлыщ смеет трогать ее?

– Удавлю гадину, – прошептал Гера и шарахнул кулаком по столу так, что Васька испуганно вогнал голову в плечи.

– Кого конкретно? – уточнил он с жалкой ухмылкой.

– Неважно! Дальше! – проревел Гера. – Наверняка самое главное еще не сказал?

– Так точно, господин сыщик второго разряда. – Васька глупо захихикал, приставив ладонь к несуществующему козырьку. – Первый присвоить тебе не могу, потому что ты, дядя, прости, лох!

– А в бубен? – лениво поинтересовался Гера.

– Не за что, представь! – обнаглев окончательно, Васька дотянулся до ручки его холодильника, открыл и недовольно сморщился. – У-у-у, даже колбаски нет. И пивка. А я бы выпил. Я заслужил.

Гера вытянул ногу вперед и резко толкнул ею дверцу холодильника.

– Обойдешься. Говори, или я тебя сейчас выпровожу.

– И не дослушаешь?! – изумился Васька. Потом покорно кивнул. – Ладно, говорю… Только у меня к тебе вопрос.

– Ну?

– Почему ты ни разу ни у кого не спросил, как в тот вечер Оля добиралась до дома?

– У кого?! – вытаращился Гера.

– Хотя бы у следователя, который ведет дело. Не спросил? А он не счел нужным сказать, – подвел черту Васька. – Вот и получается, что ты пропустил самый важный момент. Самый важный!

– Щас точно в бубен получишь! – Гера показал ему крепко сжатый кулак. – Ну!

– Олю в тот вечер отвозил Скоробогатов. После той дикой сцены, что случилась у них на первом этаже перед турникетом, ее отвозил домой Алекс. Так-то, дядя. Я же говорю, ты лох.

– Погоди.

Гера принялся вспоминать и… и не вспомнил. И в самом деле, он не спросил у Носова. А тот, мерзавец, не сказал ничего. И Гера по умолчанию решил, что Оля добиралась до дома обычным для нее способом – за рулем собственного автомобиля. А оказывается, машину вел Скоробогатов.

– Он отвозил Олю на ее машине?

– Нет! На своей!

– А Олина?

– Олина оставалась у офиса…

Тут Васька, гад, сделал такую таинственную морду, что Гера не выдержал и все же отвесил ему подзатыльник.

– Че дерешься-то? – надул он губы, как в далеком детстве.

– Как долго оставалась Олина машина у офиса, ну?! – И Гера занес ладонь для следующей оплеухи.

– Часа два-три. Охранник точно не помнит. Но когда пошел обходить здание по периметру, обратил внимание, что машины уже нет.

– А пошел он?..

– Через три часа после инцидента.

– Отлично!

Гера оживленно потер руки и бросился в комнату за любимым блокнотом. Вернулся, сел за стол. Начал записывать.

– После скандала, стало быть, Оля уехала со Скоробогатовым. Уехала на его машине. Ее осталась на стоянке. Потом она исчезла? Кто забрал? Вопрос первый! Когда забрал? Вопрос второй! Если Оля, то почему ей сразу было не поехать на ней? Не-е-ет, брат Васька…

– Я – племянник, – поправил его Василий.

– Не-е-е, брат Васька, – снова повторил Гера, не обращая внимания на поправку. – Сама она машину не забирала той ночью. Не поехала бы она через весь город на чем-то, чтобы ее забрать. Она кого-то об этом попросила. Кого?

– Скорее всего, Скоробогатова. Он был последним, с кем она контактировала. Я так думаю.

– Эх, расспросить бы Олиных соседей. Они-то точно могли бы сказать, выходила Оля той ночью на улицу или нет? – закусил кончик ручки Гера. – Со мной не стали говорить, старые перечники! Носову информацию весьма расплывчатую дали – ни да, ни нет. Э-эх, разговорить бы их!

– Может, у мамы получится? – неосторожно брякнул Василий и тут же прикусил язык, взгляд его нервно заметался по Гериной кухне.

– Та-ак! – опешил Гера. – А ну давай рассказывай!

Пришлось рассказывать, что к вечеру первого января родственники Геры взяли на себя обязательство женить наконец своего непутевого брата и дядю. А для этого необходимо было вызволить Олю из тюрьмы.

– Больше ему никто не подойдет, – сделала заключение Алина.

– Никто, – подтвердил Иван.

– Никто, – согласился с ними Василий.

Совместными усилиями и в результате длительных дебатов был разработан план, а оставшиеся до десятого января дни были потрачены на то, чтобы объехать всех Олиных родственников с целью сбора информации, опросить соседей жертвы, ее коллег и…

– И сейчас мама должна говорить с Олиными соседями.