– Ярик, что произошло? – спросила она, вставая и останавливаясь рядом с ним.

Яр скользнул по ней невидящим взглядом, но не ответил.

– Ярик, станет легче, расскажи.

– Легче?! – рыкнул Яр, разворачиваясь к ней лицом. – Ты-то откуда знаешь, а? Ты видела, как кто-то умирал?

Он орал что-то ещё, но Янка не ответила. Приподнялась на цыпочках и уложила его голову себе на плечо.

– Тш-ш-ш… – прошептала она и принялась гладить Яра по голове. Тот затих довольно быстро, только впился в плечи Яне пальцами, так что их свело судорогой. Потом медленно-медленно расслабил руки и пополз дальше, прижимая Янку к себе.

– Яр, всё? – спросила Янка через какое-то время, и Яр кивнул, но хватки так и не ослабил.

– Я десять лет его знал, Янка, десять лет. Он четверть моей жизни был. А они так… Как свинью…

Янка облизнула губы.

– Это из-за того оружия, да?

Яр покачал головой.

– Это оттого, что они нелюди, Янка. И мочить их надо, крыс!

– Яр… А ты сказал… Она, правда на кухне?

– Посмотреть хочешь? – процедил Яр, снова начиная злиться. Отстранил Янку и заглянул ей в глаза. – Подарочек, бля! Ко дню рождения. В коробке.

Янка сглотнула.

– Они хотели чего-то?

– Да. – Яр улыбнулся, совсем дико. – Хотели, чтобы я прекратил войну.

– А ты можешь?

– Могу. Когда последний из них сдохнет.

Яр замолчал, внимательно разглядывая лицо Янки – ещё одной, кто внезапно пришёл в его жизнь и так же внезапно уйдёт. Ещё одной, к кому не имело смысла привыкать. Ещё одной, кому наверняка плевать было на все эти сантименты.

– Ты как съездила? – спросил Яр уже другим тоном. – Продукты где?

– В машине… Я думала, ты поможешь разобрать.

Яр кивнул.

– Пошли. – Он направился к двери.

– Ярик… это теперь зря, наверное, да?

– Что?

– Ну, завтра же не будет ничего…

– Хер им! Напьёмся и стрелять поедем.

Янка сглотнула. Поначалу не поверила, но оказалось, зря.

Тук и Толик в самом деле приехали на следующий день на новеньком чёрном джипе. Тук был мрачен, как обычно, а Толику, как всегда, было пофиг.

Яр вышел их встречать и остановился, разглядывая блестящего монстра.

– Чьё? – спросил он.

– Тебе, – ответил Тук так же коротко. – Втроём покупали.

Яр только прикрыл глаза на секунду и кивнул.

– Пошли.

Пили на самом деле не так много. Яр, по крайней мере, не пьянел. А вот стрелять действительно поехали – взяли карабины, сели в новый джип и погнали в город.

Время уже близилось к полуночи. Шёл дождь. Кругом было темно, и Янка, которую посадили за руль, понятия не имела, как Яр отличает своих от чужих. От каждого выстрела она бледнела. Развлечение ей не нравилось ничуть. Яр тоже не выглядел весёлым – палил с каким-то злым остервенением и вёл счёт крикам, раздававшимся после хлопка.

Домой вернулись уже к утру, оставив Тука и Толика в городе.

Яр сразу же поднялся на второй этаж и без разговоров принялся стягивать с Янки одежду. Поставил раком над кроватью и принялся трахать сильными яростными толчками.

Удовольствие было небольшим; как бы Янка ни привыкла к такой манере Яра, атмосфера к возбуждению не располагала никак. Всё ещё стояла перед глазами отрезанная голова Вано, которую, к счастью, она так и не увидела наяву.

Когда Яр выдохся и замер, Янка уже еле стояла на ногах. Тело жгло изнутри, будто его натёрли перцем, и свести ноги удавалось с трудом.

Ярик упал на кровать и уснул. Янка, кое-как подобравшись к нему, устроила голову на его плече. Она была уверена, что после такой ночи уснуть не сможет, но провалилась в сон, едва сомкнув веки.

Когда Янка проснулась, всё ещё шёл дождь. За окном уже рассвело, но свет был таким тусклым, что она лишь слегка ощущала его сквозь сомкнутые веки.

А ещё что-то нежное мерно скользило между ног, заставляя подрагивать чувствительные места.

Янка провела рукой по животу, пытаясь на ощупь разобраться в происходящем. Одеяла на ней не было, и кожу слегка холодил ветерок.

Спустившись ниже, рука наткнулась на чьё-то ухо.

Янка резко распахнула глаза и попыталась сесть, но Яр толкнул её обратно и положил руку на живот, удерживая. Он не сказал ни слова, но приказ был ясен: лежать и получать удовольствие.

Янка попыталась расслабиться. Это оказалось невероятно трудно – то ли от пережитого перенапряжения, то ли от того, что она напрочь отвыкла от ласки.

Язык Яра двигался не слишком умело, но нежно и старательно. Скользил по нежным складочкам, щекоча чувствительные местечки. И, в конце концов, Янка выгнулась, подаваясь навстречу, и протяжно выдохнула.

Только после этого она решилась снова открыть глаза и посмотреть, что происходит у неё между ног.

Яр молча опустился щекой на её живот и замер, глядя в никуда.

– Ярик… – прошептала Янка.

Яр поднял голову и всё-таки посмотрел на неё.

– Я тебе обидел вчера. Прости.

Янка сама ещё толком не осознала, обидели её или нет.

– Ярик, иди сюда, – попросила она и протянула руки.

Второй раз просить ей не пришлось. Яр скользнул вдоль её живота и, опустив голову на грудь, закрыл глаза.

– Моя девочка… – прошептал он.

Янка глупо, абсолютно не к месту улыбнулась. Опустила руку ему на затылок и так же тихо прошептала:

– Яр…

Они лежали так долго, не двигаясь и не разговаривая. Только Янка медленно гладила затылок Яра, иногда принимаясь массировать его кончиками пальцев.

– Мне надо в душ, – прошептала она, наконец.

Яр кивнул.

– Пошли.

Так же долго они стояли под тугими горячими струями. Яр не хотел выходить, а Янка тем более, потому что здесь они были будто бы единственными живыми людьми на Земле. Она целовала плечи Яра, тут же оглаживая их мочалкой, а потом, когда делать вид, что она помогает Яру мыться, стало уже невозможно, просто обняла его и снова заставила уткнуться лбом себе в плечо.

Потом начался день – обычный серый понедельник, отличавшийся от других только тем, что вместо Вано приехал какой-то незнакомый здоровый мужик в кожанке, с которым Яр не стал пить даже чай.

Трость так и осталась лежать у Янки под кроватью.

Яр с того дня стал каким-то злым и ещё более замкнутым. Часами курил перед камином, думая о чём-то своём.