И Андрей успокоился, и профессор доволен, и Фредди, и даже Джонатан. Так что всё хорошо, Женя – молодец, русский стол – то, что нужно, королевский ужин им бы всё равно не перешибить, кишка тонка, а это и для Фредди, и для Джонатана в диковинку, так что, если и есть какие ошибки, то даже и не заметят. Он искоса посмотрел на Женю и под столом коснулся коленом её ноги. Женя улыбнулась ему, быстро посмотрела, как там Алиска, и снова стала угощать гостей, «потчевать» вспомнил Эркин нужное слово.

И странно: стол был забит едой, ели понемногу, а тарелки пустеют. Ну, и отлично. Женя с удовольствием убедилась, что различия между её стряпнёй и покупными деликатесами гости не делают.

– Это мочёные яблоки, Джонни, попробуйте их вот так, они с мясом хороши.

– О-о, действительно, спасибо Джен. И, разумеется, тоже вы сами, не так ли?

– О, нет. Чтобы они получились как следует, нужны дубовые бочки, свежая ржаная солома и хороший погреб.

– Погреб… не проблема, – задумчиво сказал Фредди. – Дубовая бочка… проблема, но решаемая.

– А свежая ржаная солома, ковбой? Ты подумал, во сколько одна перевозка влетит?

– Да, – кивнул Бурлаков. – Кроме того, и не каждый сорт годится. Проще купить сами готовые яблоки.

– Понял, ковбой? И запомни.

– Угу, – благодушие Фредди сегодня было неисчерпаемым.

– Слушай, – Андрей подцепил вилкой и шмякнул к себе на тарелку горстку грибов, – а откуда ты всё так знаешь? За что ни возьмись, судить берёшься.

– Так на то и профессор, – ответил за Бурлакова Джонатан.

Алиса закончила кулебяку, допила морс и посмотрела на мать.

– Конечно, – кивнула Женя. – Справишься сама?

– Я не маленькая, – с достоинством ответила Алиса и слезла со стула. – Спасибо, очень вкусно, я ещё приду, – и вышла из комнаты.

Все рассмеялись.

– Она уже ходит в школу, Джен? – вежливо спросил Джонатан.

– Да, в первый класс.

Женя знала, конечно, что материнское хвастовство не всегда уместно, но удержаться не смогла.

– У нас хорошая новая школа, три языка.

– А третий какой? – удивился Фредди.

– Шауни, – ответил Эркин. – Язык шеванезов.

– Индейский? – приподнял брови Джонатан.

– Индейского языка нет, сэр, – улыбнулся Эркин. – Племён много, у каждого свой язык. А шеванезы – самое большое племя, их язык основной на Равнине.

Фредди помнил, что с индейцами из резервации Эркин не ладил, а сейчас… Ну, что ж, своё всегда возьмёт верх.

– И сам учишь? – проверил себя Фредди.

– Да, – ответил за Эркина Андрей. – По субботам ходим. Да, кутойс, ну, учитель, заходил, вы его видели, вазу принёс.

Джонатан и Фредди кивнули. Хромого молодого индейца в дешёвом «приличном» костюме они видели мельком, но запомнили. Как запоминали всех, с кем так или иначе сталкивались. Ведь никогда не знаешь заранее, кто тебе понадобится в качестве свидетеля или наоборот, окажется лишним.

– А девушка?

– Джинни? Она английский преподаёт в школе, а живёт с матерью в квартире напротив, – ответила Женя и в ответ на взгляд Бурлакова кивнула: – Да, репатрианты, после Хэллоуина уехали. И самое смешное, мы, оказывается, там в одном городе жили. А встретились здесь.

– Действительно, смешно, – согласился Бурлаков.

– И сколько вам лет учиться? – спросил Фредди.

– Три года – охотно ответил Эркин. – И получим аттестат за среднюю школу.

– А потом? – спросил Джонатан.

– Там видно будет, – залихватски ответил Андрей. – За три года придумаем. У меня уже права будут… – он мечтательно закатил глаза и присвистнул. – И ва-аще…

– Всё впереди, – закончил за него Эркин.

Бурлаков кивнул. Конечно, у мальчиков всё впереди. Закончить школу, получить права… господи, да, конечно, сами решат, чем потом заниматься, главное, Серёжа не зациклен на работе в цеху.

– Джен, Элис ходит только в школу?

– Нет, ещё на занятия в Культурный Центр, пение, танцы, рисование… – Женя засмеялась. – Ещё всего понемногу. Называется: курс эстетического развития.

– Ещё французский наверняка, – улыбнулся Джонатан.

– Французский и немецкий в школе, факультативами с пятого класса. Конечно, будет ходить.

– А меня французским с пяти лет мучили, – сокрушённо вздохнул Джонатан.

– И как? – поинтересовался Андрей.

– Кое-что помню, – улыбнулся Джонатан.

– Да не, я про училку. Она-то как, жива осталась? Ну, после занятий с тобой.

– А бог её знает, – пожал плечами Джонатан. – Потом… эта катавасия началась, не до французского стало.

– А… ну да, – кивнул Андрей. – Извини, не подумал.

– С ним это бывает, – Эркин привстал, передавая Фредди огурцы. – Попробуй эти, они острее.

– М-м. Джен, чудо. Банковский сейф можно подрывать.

Все дружно рассмеялись. После жирной сочной кулебяки все с новым энтузиазмом налегли на острые, солёные и маринованные овощи, нахваливая и их, и водку.

Эркин оглядел опустевший стол и стал собирать посуду.

– Антракт, – понимающе кивнул Бурлаков и успокаивающе улыбнулся Жене. – Покурим, отдохнём…

– А там по новой, – закончил за него Андрей. – Женя, мы поможем. А курить у меня можно.

– Так вкусно, – встал и Фредди, – что надо передохнуть.

И Женя сдалась. Да и ей самой так удобнее, она-то придумывала под каким предлогом уйти на кухню заняться следующей переменой, и в первую очередь мясом, а теперь всё удачно складывается, и она весело улыбнулась всем, вставая.

– Конечно-конечно.

В маленькой комнате показалось сначала даже прохладно. Джонатан с удовольствием расстегнул пиджак и сел на диван. Фредди тоже расстегнулся и подошёл к шкафу, рассматривая книги. Большинство на русском – сразу отметил он и усмехнулся: интересно, а на индейском языке книги существуют? Вряд ли, не слышал никогда о таком. И спрашивать об этом не стоит. Во избежание осложнений.

Бурлаков снял пиджак, аккуратно повесив его на спинку стула, и закурил. Андрей, стоя у дверей и улыбаясь, оглядывал их напряжённо сощуренными глазами.

– Хорошо устроился, парень, – отвернулся от шкафа Фредди.

– Не жалуюсь, – улыбнулся Андрей.

Он ждал, ждал того главного разговора, для которого и затевал всю эту свадьбу, но сам не знал, что это будет за разговор и как его начать. Все заготовки полетели к чертям свинячьим: первая встреча профессора с Джонатаном и Фредди прошла, оказывается, ещё раньше, без него, и он о ней ничего не знал, а с середины кона влезать в игру рискованно и опасно. Но и отступать нельзя. Чёрт, ему сдавать, а карты закрыты. Можно струсить и удрать помогать Эркину и Жене, но… нет, он не отступит.

– Фредди, а вы часто ездите в Россию? – спросил Бурлаков.

– Как придётся, – с необидной уклончивостью ответил Фредди.

– Помаленьку раскручиваемся, – поддержал его Джонатан. – У нас небольшая фирма и налаживаем связи.

– «Октава» не торговец, а посредник, – хмыкнул Фредди.

– И куртаж с каждой стороны, – понимающе кивнул Бурлаков.

Все рассмеялись. Андрей подошёл к столу, взял себе сигарету из брошенной Бурлаковым