прп. Максима исходит, очевидно, из того, что, если Богу для образования материальных вещей, имеющих определенные виды, нужна была материя, то из этого не следует, что Он не мог образовать эту материю, ведь Тот, кто обладает всем бытием и творит все сущее, всякую сущность, может, конечно, создать и материю для образования видов материальных существ, ибо сущность и бытие выше материи и вида (или формы). Материя же сама никак не может сама от себя обладать бытием.

1825

Материя сама по себе безвидна (этот тезис разделяли и неоплатоники), тем более, утверждает прп. Максим, не имея вида, она не могла иметь и бытие, то есть попросту, не могла существовать, поскольку бытие и сущность выше вида.

1826

В этом абзаце и в следующем параграфе прп. Максим ведет полемику с теми, кто верил в вечность, безначальность и беспредельность материи. Этот вопрос является принципиальным для разграничения христианского неоплатонизма (представителем которого с некоторыми оговорками можно считать прп. Максима) от ряда учений в языческой философии, особенно платонизма и среднего платонизма. Что касается неоплатонизма, то, если по вопросу о творении мира в смысле его «организации» неоплатоники, следуя древней античной «креационистской» традиции (см. Sedley 2007, р. 1-74), могли говорить о «начале» такого творения (как и о самом его факте), то представление о вечности, безначальности и беспредельности материи было общим местом для позднего языческого неоплатонизма и отвергалось христианами (см. например, 11-й аргумент Прокла в пользу вечности мира (aet. mundi 11) и опровержение его Филопоном в 11-й главе трактата Против Прокла). Спор с этим учением активно шел в VI в. С христианской стороны его вели Иоанн Филопон, Захария Схоластик и ряд других философов, с неоплатонической – в первую очередь, Аммоний и Симпликий. Следует признать при этом, что определенная «встроенность» материи в порядок бытия, ее происхождение как низшей эманации (через множество опосредующих звеньев) от Единого признавалась и в неоплатонизме (см. Беневич 2013b), что прп. Максим, похоже, не учитывает, обращая свою полемику на тезис о вечности материи, который в том же неоплатонизме уживается с учением о ее происхождении (например, согласно Плотину, материя производится душой, точнее, частной душой, которая сама является образом высшей Души и понимается как ощущение и природа, обнаруживаемая в растениях (Plot., enn. 5.2.11.1.18-21, ср. enn. 3.4.1.5-15)). Степень оригинальности аргументов прп. Максима в споре с языческим неоплатонизмом по вопросу о вечности материи еще предстоит оценить (сравнение с некоторыми аргументами Филопона см. в Tollefsen 2008, p. 53ff; Shchukin 2017, Varlamova 2017). Важно, однако, отметить, что прп. Максим, как до него и Иоанн Филопон, ведет полемику с языческой мыслью без ссылок на Писание и учение отцов. Впрочем, в отличие от Филопона, он не эксплицирует аргументацию своих противников, т. е., оставаясь в рамках естественного умозрения, не ведет философский спор по правилам философской школы, а, скорей, проводит общую мысль, отстаиваемую им в amb. 10. Отрицание вечности материи входит для него в качестве важного элемента в толкование слов свт. Григория Богослова о прохождении разумом и созерцанием материи и тварного. «Пройти» материю и тварное для прп. Максима означает, в частности, выйти из рамок учения о вечности материи к постижению радикального отличия Бога от всего творения.

1827

Это рассуждение прп. Максима интересно сравнить с другим тезисом о том, что материи вне и помимо материальных творений, которые сотворены Богом, нет и не может быть. Такой тезис находим у Схолиаста Ареопагитик: «...поскольку сущее являет собой сущности и виды, не-сущее должно быть безвидным и бессущностным, созерцаемым только разумом (λόγῳ μόνῳ θεωρητόν). Это не-сущее (τὸ μὴ ὄν) и лишенное вида древние и назвали материей, каковую именуют и предельным безобразием. Называется же материя не-сущим (μή ὄν) не потому, что она есть совершенное ничто (οὐδέν), а потому, что не существует (μή ἐστί). Ибо истинно Сущим, а также Самим Благом, является Бог. Из не сущего (ἐκ μή ὄντων) изведена ведь Богом и материя, но не – как некоторые люди решили – лишенной вида и образа. Так что материя – не начало воспринимаемого чувствами, а, скорее, его наполнение и своего рода предел и основание сущего» (sch. d. n. 272.1; схолия 93 к Dion. Ar., d. n. 4.18, пер. с измен. по: Дионисий Ареопагит, Максим Исповедник 2002, с. 343). Этот отрывок чрезвычайно важен для понимания учения о материи Схолиаста, которое является, очевидно, и адекватным толкованием учения самого Ареопагита. Из приведенного пассажа видно, что Схолиаст не отвергает философского понимания материи в качестве τὸ μὴ ὄν, но при этом дает свое толкование этому выражению, отличая его, с одной стороны, от сущих (всего имеющего сущность и вид), а с другой – от не сущих (или: не сущего – μή ὄντων), из которого Бог творит все. Материя не «ничто» (οὐδέν), поскольку она творится Богом из не сущего, как и все остальное творение, но в то же время, она τὸ μὴ ὄν, в том смысле, что не существует (μή ἐστί) как некое особое сущее, имеющее сущность и вид. А как? Об этом Схолиаст говорит совершенно определенно: она сотворена «не – как некоторые люди решили – лишенной вида и образа. Так что материя – не начало воспринимаемого чувствами, а скорее его наполнение и своего рода предел и основание [или: фундамент] сущего (συμπληρωτικὴ τούτων, καὶ έσχατον τι καὶ ὑποστάθμη τών ὄντων)». Иными словами, материя не сотворена, говорит Схолиаст, в качестве некоей лишенной вида и образа субстанции, из которой Бог после сотворения такой субстанции творил отдельные сущие, но сотворена как наполнение всего сущего и основание его. То есть в самом акте творения всего, имеющего форму и сущность материального сущего, Бог творит и материю как то, что исполняет соответствующие сущие. Иными словами, в голом виде, не в качестве исполняющей соответствующие Божии творения, материи нет. В этом смысле она не существует. Но это не отменяет исполненности сущих материей, творимой Богом из ничего вместе со всем сущим (см. подробнее Беневич 2013, где показывается, в частности, что этот тезис был, возможно, сформулирован в полемике с Аполлинарием Лаодикийским). Аргументация прп. Максима в amb. 10: PG 91, 1181D-1184А несколько иная, он не отвергает само понятие материи как «безвидного», но утверждает, что и бытие, и вид материя может получить только от Бога. Можно ли из этого сделать вывод, что, как и Схолиаст, прп. Максим считал, что Бог