маменька, — заломила принцесса руки, — что теперь с нами будет, мой нос уже в пол упёрся!

И у служанки тоже нос вырос! Не удержалась, пока смокву в королевские покои несла, одну ягоду слопала.

Мать с дочерью криком кричат, причитают. Услыхав этот рёв, король сам к ним явился. Велел созвать лекарей со всего света. Созвали, да напрасно. Ни один помочь не может. Чем больше от тех носов отрезают, тем длинней они вырастают. Что делать? Пришлось терпеть насмешки, но на улицу свои длинные носы не высовывать.

Прошло полгода, вдруг откуда ни возьмись — какой-то незнакомый лекарь является. В чёрном платье, с палочкой в руке, идёт себе по городу.

— Бог в помощь! — крикнул он бабе, что в саду полола. — Какие тут у вас новости?

— Ах, да какие у нас могут быть новости, — отвечает баба. — Всё только худо, да хуже некуда. Даже смеяться теперь не велят.

— Почему так? — спрашивает лекарь.

— Да потому, — баба в ответ, — что королевские дамочки отрастили себе страшенные носища. Теперь если кто-нибудь засмеётся, — его в тюрьму волокут. Думают, будто над их носами потешаются.

— Отчего же им никто не поможет? — любопытствует лекарь.

— А, чтоб они пропали вместе со своими носами! Тут и так докторов тьма-тьмущая перебывала, да все в каретах четверней! И ни один не вылечил.

— Я не я буду, — молвит лекарь, — коли их не излечу! Ступай королю доложи. Вот тебе дукат.

И даёт ей дукат.

Обрадовалась баба, бегом побежала сообщать королю, что у неё-де лекарь сидит, обещает королеве и принцессе пособить.

— Да только он не в карете, а пешком с посошком, — добавила она.

— Не в том дело, — говорит король, — лишь бы моих дам от носов освободил.

И велит лекаря в замок привести.

Привели нашего лекаря. Король его спрашивает, берётся ли он беде помочь. Лекарь отвечает:

— Берусь, но только, чтобы дам в полное моё распоряжение отдали!

И чтобы доказать, что он знаток своего дела, велит дать кому-нибудь из слуг одну смокву съесть.

Привели слугу, дали ему смокву, и только он её проглотил, как нос у него стал длинный-предлинный!

— У этого слуги, — изрёк лекарь, — крови мало, да и та жидкая и слабая, её не надо остужать!

Дал ему глоток воды. Нос тут же отвалился. Все обрадовались, а больше всех принцесса, ведь теперь она снова станет такой же прекрасной, как прежде!

Зовёт лекарь служанку.

— У этой, — говорит, — кровь погуще, и чтоб моё лекарство помогло, её следует разбавить! Несите сюда плётку!

Приказал служанке скинуть с себя всё до рубахи и давай её плёткой охаживать, потом дал глоточек волшебной воды хлебнуть — не больше напёрстка. И носище тут же исчез.

Принцесса дождаться не может, когда придёт её черед, чтобы опять стать красивой.

А лекарь говорит:

— Погоди немного. Повремени! — и берёт в работу королеву. Хлестал он королеву три дня. На четвертый смочил ей язык волшебной водой и длинный нос у королевы тут же отвалился.

Подошёл теперь принцессин черёд. Чтобы молодую горячую кровь охладить, гуляла плётка по принцессиной спине шесть дней. Принцесса уже без памяти валится, а лекарь и ухом не ведёт. Не пожелала принцесса боль терпеть, на седьмой день отказалась лечиться. Мать вокруг неё бегает, успокаивает, и так и эдак уговаривает, ещё денёк потерпеть. Всё, мол, заживёт, лишь бы от безобразного носа избавиться.

Подошёл последний день. Стала принцесса умолять лекаря бросить плётку, стала ему сулить, что пойдёт за него замуж, да ещё подарит ему огромное богатство.

— Какое богатство? — поинтересовался лекарь.

— А такое, какого ни у кого на целом свете нету, — отвечает принцесса, и достаёт золотую шкатулку и вынимает из неё торбочку.

— Эту торбочку, — объясняет она, — потрясёшь и получишь столько дукатов, сколько пожелаешь. А вот дудка — только в нее подудишь, сразу войско появится несметное. Вот поясок — стоит его подпоясать — сразу попадёшь, куда задумал.

И подаёт ему дудку и пояс. Лекарь поясом подпоясался, торбу и дудку за него заткнул, подбоченился и повёл такую речь:

— Знай, принцесса, я — тот самый король, которого ты велела с позором из города гнать. Я — тот самый король, которого ты собиралась казнить. Я — тот самый продавец, у которого вы смокву купили. Я мог вас без всяких мучений исцелить, но вы заслужили хорошую порку. А эти три вещи были моими и моими будут. Ты же, принцесса, за своё коварство и вероломство навсегда останешься с длинным носом! — сказал и пожелал перенестись в свой замок.

Зажил наш король припеваючи и про всё злое да плохое позабыл.

Небояка

Где-то когда-то был у одного богатого купца единственный сын, который ничего — ну ничегошеньки на свете не боялся! У других даже от сказок волосы дыбом встают, а он как про что услышит, так и норовит отыскать, да поглядеть. Ему все равно, белым ли днем или в полночь облазить все брошенные замки, церкви, склепы, кладбища, где будто бы бродят привидения или иные творятся страсти.

И взбрело ему в голову повидать белый свет. Он и говорит:

— Коли нету здесь ничего, что может меня испугать, хотя люди о том болтают, пойду-ка я в чужие края. Хочу узнать, что же это такое — страх!

Как ни отговаривали его отец с матерью, он ни в какую! Еле-еле уговорили взять с собой в путь оружие, коня и деньги. Мать на прощанье сварила добрый обед: молочный суп с клецками, лапшевник с маком и копченую свинину с кашей. В сумку напихала лепешек, сколько вошло, да сыру, и такого и эдакого. И пустился наш Небояка храбро в путь, хотя дело было к ночи.

Переночевал в дремучем лесу, а, проснувшись, отправился дальше, через непролазную чащобу, где стояла такая густая тьма, что не видал он ни дня перед собой, ни солнца над головой. Неведанными тропами пробирался он через трясины, спускался в бездонные пропасти, взбирался на крутые откосы и вершины, куда лишь птица долетит. Встречались на его пути полянки да лужайки, пастбища и просеки, да буреломы среди ельника. Но чем дальше