– Успокойтесь, пожалуйста, – взмолился следователь, нетерпящий женских слез. – Я вам верю. Но поймите, пока вы единственнаяподозреваемая...

– Понимаю, – всхлипнула она. – Но и вы поймите,что мне незачем было его убивать. Наоборот – я хотела бы прожить с ним всюжизнь! Это был такой мужчина... Такой... – Кэт вдруг перестала плакать.Она посмотрела на собеседника огромными, блестевшими от застывших слез глазами,и едва слышно сказала: – Кажется, я любила его!

– Но вы только десять минут назад утверждали, что даже егоимени не знали...

– А разве чтобы полюбить, нужно знать имя? – задумчивопрошептала она. – Достаточно импульса, слова, взгляда, поступка...

Следователь закатил глаза. Беседы с подозреваемой наромантические темы в его планы не входили. Ему хотелось побыстрее закончитьдопрос и поехать домой – он не спал двадцать часов и уже валился с ног.

– У вас есть враги? – спросил он, нетерпеливо поерзавна стуле.

– Что? – Кэт, мысли которой были далеко, не сразупоняла, чего от нее хотят. – Что вы имеете в виду?

– Не исключено, что вас подставили.

– Кто?

– Это я и пытаюсь понять, – терпеливо разъяснилследователь. – Поэтому спрашиваю – у вас есть враги?

– Нет, – мгновенно ответила Кэт, но потом уже не такуверенно добавила: – Я думаю, что нет... Недоброжелатели, завистники – можетбыть, но враги...

– Недоброжелатели и завистники, как я понимаю, это вашиколлеги артисты, – сказал он. И Кэт, не уловив вопросительной интонации,не стала это ни подтверждать, ни опровергать. А следователь продолжал допрос: –Кто-нибудь из них знал о предстоящем свидании?

Кэт покачала головой:

– То есть вы не похвалились ни одной из подружек, что у васназначена встреча с мужчиной вашей мечты? – недоверчиво хмыкнул он.

– Похвалилась, – смущенно пробормотала Кэт. –Одной... По телефону. Позвонила и...

– Имя подруги?

– Эльза. Эльза Петрова.

– Она тоже актриса?

– Нет, она мой агент и к убийству не может иметь никакогоотношения... – Увидев, что брови следователя вопросительно изогнулись, онапояснила: – Эльзы сейчас нет в Москве, она в Казани. По моим делам... Ивообще...

Кэт хотела добавить, что Эльза вообще не из тех людей,которые могут убить человека ударом тяжелого предмета по затылку (от вида кровита падала в обморок), но вынуждена была замолчать, потому что со сторонывходной двери послышались такие громкие голоса, что ее слова просто-напростопотонули бы в общем шуме. Кэт обернулась и увидела, как в холл вбегаетраскрасневшийся милиционер в форме и, возбужденно размахивая руками, кричит:

– Олег Саныч! Там какой-то сумасшедший рвется! Уверяет, чтоон хозяин этого дома!

– Чего, чего? – нахмурился следователь, которого, какКэт теперь припомнила, звали как раз Олегом Александровичем. А фамилия его была– Быков.

– Уверяет, что он Игорь Сергеевич Серов!

– Я действительно Игорь Сергеевич Серов, – послышалсяспокойный мужской голос. Затем показался сам мужчина. Он встал в дверях и,глянув поверх головы краснолицего милиционера, обратился непосредственно кОлегу Александровичу: – Могу я узнать, что тут произошло?

– Паспорт при вас? – сухо спросил Быков.

Мужчина без слов достал из нагрудного кармана пиджака свойпаспорт и помахал им в воздухе.

– Саша, посмотри, – скомандовал Быков своему коллеге.

Саша сделал, как было велено. И, посмотрев, удивленнохмыкнул и посторонился, пропуская Серова внутрь.

Тот вошел в холл. Шагал он медленно, сильно припадая налевую ногу, а правую выбрасывая вперед так, что казалось, будто он бьет поневидимому мячу. В руке у Серова была крепкая трость. Он опирался на нее, новсе равно шел с огромным трудом. Достигнув кресла, стоявшего по другую сторонузанятого Быковым стола, он тяжело в него опустился, принял удобную для себяпозу (одну ногу подогнул, вторую вытянул) и только после этого поздоровался. Сначалас Кэт, затем с Быковым. Улыбкой и кивком. Следователь на приветствие ответилтем же, а вот Кэт его проигнорировала, разве что моргнула, когда Серовповернулся к ней. Моргнула от неожиданности! Теперь, когда Серов оказался отнее на расстоянии вытянутой руки, она рассмотрела его лицо. До этого, когдаСеров находился в отдалении, оно показалось Кэт просто малопривлекательным,хотя вполне обычным. Теперь же она увидела, что оно отталкивающе некрасиво:ассиметричное, суровое, излишне смуглое, обезображенное кривым шрамом,пересекающим все правую сторону – от виска до подбородка. Более-менеепривлекательными во внешности Серова были только две черты: сочные губы игустые темные волосы. Все остальное вызвало у Кэт содрогание. Особенно шрам ичерные, похожие на два бездонных омута, глаза.

– Значит, Серов, это вы? – услышала она голос Быкова и,с трудом оторвав взгляд от завораживающе уродливого лица, перевела его науставшую, но вполне приятную физиономию следователя. – И живете здесьименно вы?

– Да, я тут живу, – донесся до Кэт глубокий баритонСерова – смотреть в его сторону она не решалась.

– Один?

– Да. С женой мы расстались два года назад. – Пауза, завремя которой Кэт успела подумать: «Боже, за него еще кто-то замужпошел!». – А в чем дело? Вы мне так и не объяснили...

– Прислуга у вас имеется?

– Естественно.

– Где она сейчас?

– Я всех отпустил до завтрашнего утра.

– Почему?

– Это к делу отношения не имеет, – сухо ответил Серов.

– Позвольте мне решать, что имеет отношение к делу, а чтонет, – запальчиво возразил Быков. – Чтоб вы знали – в вашем домепроизошло убийство, так что...

– Я понял, что здесь кого-то убили. Иначе не стояла бы уворот «труповозка», – спокойно сказал Серов. – Кто жертва?

– Мужчина, – ответил Быков и вдруг добавил: – Еемечты, – и указал подбородком на Кэт.

Серов тут же уставился на нее. Кэт по-прежнему не смотрела вего сторону, но взгляд его она чувствовала: щеку покалывало так ощутимо, что таначала чесаться. Не в силах терпеть этот зуд, Катя тихо сказала:

– Пожалуйста, перестаньте меня гипнотизировать...

– Вам это противно?

– Мне не по себе...

– Хорошо, – сказал Серов, и щека ее тут же пересталазудеть. Потом Кэт услышала, как он едва слышно выдохнул: – А говорила, главное– душа...

И только тут до Кэт дошло, что мужчина ее мечты, тот, ктотри месяца дарил ей сказку, любовь и надежду, не лежит, холодный и неживой, вкровати, а сидит рядом, пугая ее гипнотическим взглядом и отталкивая своимстрашным шрамом. Не тот, красивый и статный, а этот – хромой и безобразный.Теперь понятно, почему он так изысканно ухаживал, так долго тянул с первойвстречей, так боялся не понравиться...