– Я не об этом, – проговорил Игорь и очертил в воздухекруг, как бы обводя ее лицо. – Не о внешней красоте, а о внутренней...

– То есть вы считаете, что знаете меня достаточно, чтобысудить...

– Я вас знаю... И все о вас!

Брови Кэт взметнулись вверх. Все о ней не знал никто изпосторонних. Она тщательно скрывала свое прошлое (часть его – точно). Тактщательно, что сменила фамилию и сделала пластику, лишь бы правда о некоторыхмоментах ее жизни не выплыла наружу. В официальной биографии Кэт было сказано,что она, отучившись в училище драмы города N-ска и сыграв много заметных ролейв театре, поехала покорять столицу. Поскольку та покорилась не сразу, асдаваться Катерина Сокова не желала, то ей пришлось, чтобы выжить в не верящейслезам Москве, поработать и продавцом пирожков, и официанткой, и дажепосудомойкой. В итоге Кэт дождалась своего шанса. В кафе, где она работала,стало плохо одному из посетителей, девушка, пробовавшаяся когда-то на рольдоктора, смогла оказать ему первую помощь, что спасло ему жизнь. Спасенныйоказался известным режиссером. Он пригласил Кэт в свой новый фильм, послекоторого ее заметили и стали звать в другие проекты.

В общем, история восхождения Катерины Соковой к славе почтиничем не отличалась от многих подобных историй. Каждая вторая звезда Голливудаимела примерно такую же биографию, да только правды в ней было ровно на треть.В Катином же случае вранье составляло большую половину ее жизнеописания! Хотяофицианткой она действительно работала, как и посудомойкой, да только в кино попаласовсем другим способом...

– Вы заблуждаетесь на этот счет, – не сдержаласьКэт. – Ничего вы обо мне не знаете...

– Это вы заблуждаетесь, – мягко возразил Игорь. –Я знаю все... – Он пристально на нее посмотрел (кожу Кэт по-прежнемупокалывало от его взгляда, но теперь не так, как при ожоге, а будто послемассажа) и добавил: – Но это ничего не меняет.

Кэт медленно повернула голову и посмотрела в глаза Серова.По их выражению она поняла, что Игорь не обманывает. Он действительно знаетвсе. Знает и не осуждает ее. И это удивительно, потому что сама она не моглавспоминать свое прошлое без брезгливого содрогания. Не все, конечно, –только часть его, но она, эта часть, всплывала в памяти чаще других эпизодовбылого, счастливых и радостных. Таких, например, как первый выход на сценутеатра драмы или получение премии «Открытие года» на фестивале искусств. Всеэто происходило давным-давно и не в Москве, а в N-ске, городе, где онародилась, выросла и стала актрисой...

В том, что Катюша, когда вырастет, станет актрисой, несомневался никто: ни она сама, ни родители, ни их друзья, ни педагоги. Уж оченьяркий был у девочки талант! Выявился он, когда Кате было четыре. Мама повела еев театр на детский спектакль. Постановка оказалась не очень удачной: актеры игралибезобразно, но особенно плохо – женщина, исполнявшая главную роль. Она была уженемолода, полновата, и чтобы хоть как-то походить на юную принцессу, примакривлялась и жеманилась, из-за чего выглядела ужасно глупо. Родителям,приведшим своих чад на спектакль, было за нее даже неловко, но ребятишкисмотрела постановку с увлечением, не замечая фальши. Одна Катерина взирала на«принцессу» с брезгливым удивлением, а в середине спектакля стала исполнятьроль за нее. Она шепотом проговаривала все реплики, играла лицом и принималанужные позы. И так у нее здорово получалось, что сидящие рядом взрослые немогли отвести от девочки взглядов. Забыв о том, что творится на сцене, ониследили за игрой маленькой артистки и восхищенно качали головами.

Когда спектакль закончился, к Катиной маме подошлаинтеллигентного вида женщина (ее звали Тамарой Ивановной Вольской), сказала,что поражена талантом ее дочери и хочет видеть девочку в студии детскоготеатрального творчества, где преподает. На следующий день Кэт уже была там.Детей младше шести в студию не принимали, поэтому девочке просто разрешилиприсутствовать на занятиях и репетициях. Однако по прошествии месяца ТамараИвановна, наплевав на правила, ввела девочку в основную труппу – Кэт оказаласьсамой талантливой среди ребят, и оставлять ребенка-самородка без ролей лишьпотому, что она мала, руководительнице казалось неправильным.

В четыре с половиной года Кэт сыграла свою первую роль.Маленькую, но заметную. В шесть ей досталась уже главная – роль Герды. В десятьКатерина играла во взрослых спектаклях драматического театра. В тринадцатьполучила премию «Открытие года» на региональном фестивале искусств. Вшестнадцать без экзаменов была принята в театральное училище. В двадцатьзакончила его с красным дипломом и тут же была зачислена в труппу N-скоготеатра драмы. А в двадцать один Кэт стала его примой!

Она легко шла по жизни, походя завоевывая всех безисключения: режиссеров, критиков, коллег, зрителей, мужчин. Она играла в театрепочти все заглавные партии, мелькала на региональном телевидении, имела двухлюбовников, один из которых снимал для нее шикарную квартиру, а второй дарилсвое великолепное тело стриптизера и душу милого провинциального мальчика,мечтающего об искренней любви.

Итак, у нее было все. Или почти все...

Любви не было! Страстной, с большой буквы Любви, настоящей,всеобъемлющей, безумной! То есть влечение, восхищение, симпатию, – все этоКэт испытывала. Влечение к стриптизеру, уважение к бизнесмену, и симпатию к нимобоим. Но ни того, ни другого она не любила и чуточку от этого страдала. Ейказалось, что актриса обязательно должна познать это чувство, ведь ей так частоприходится его играть. Тем более в тот момент Кэт репетировала «Леди МакбетМценского уезда» и роль ей никак не давалась: она не понимала свою героиню, несопереживала ей, и никак не могла найти ей оправдание, что очень мешало Кэтсоздавать образ. И так как актерская работа для нее была всегда важнееостального, она стала страстно мечтать о любви. Кэт молила бога, чтоб он послаллюбовь, когда без нее проходил еще один день, негодовала, считая себяобделенной, высказывала Всевышнему свое недовольство... И вытребовала-таки!Любовь, та самая, с большой буквы, накрыла Кэт, как штормовой вал, и унесла втакие бездны страсти, что было не выкарабкаться. Когда это случилось, Кэт,наивная, восприняла ее как подарок небес, выстраданный и вымоленный. Но любовьэта оказалась – карой!

Кару звали Ярославом. Славой. На Ярика, Рослика, Славика онпросто не откликался. Он пришел в театр сразу после училища, но ему было ужеоколо двадцать пяти. В общем, старше Кэт, но похож на дитя. Капризный,непостоянный, увлекающийся, наивный, непредсказуемый: готовый горько плакатьнад мертвой птичкой и способный с исступленной жестокостью бить хлесткимисловами по больному. Красив Слава был тоже как-то по-детски! Чистое лицо снежным румянцем, огромные лучистые глаза, влажный полногубый рот, буйствопепельных кудрей, спадающих на безмятежный лоб. Тело не мужчины – подростка:без всякого намека на мышцы и волосяной покров. Принадлежи оно другому мужчине,Кэт посчитала бы его непривлекательным, но Ярослав, с его лицом эльфа, мог бытьтолько таким: тонким, гладким, золотисто-бледным... И, что уже к фигуре неотносится, безумно талантливым!