Хотя, справедливости ради, интерес Бенедикта к Женевьеве никак нельзя было назвать страстью или даже влюбленностью. Он всего лишь хотел завести необременительный роман, руководствуясь практическими целями. Связь с женщиной усыпила бы подозрения общества. Он уже много раз заводил такие отношения, выполняя поручения короля. В такие моменты приходилось принимать приглашения на балы и вечеринки, появляться в обществе, хотя всего этого Бенедикт терпеть не мог.

Обычно женщины с радостью завязывали с ним знакомство, инициируя продолжение отношений. Но только не Женевьева. Она встречала все его попытки сблизиться с ней равнодушно и даже враждебно. С одной стороны, это раздражало его, с другой — делало образ Женевьевы еще более интригующим и загадочным.

— Могу я как-нибудь искупить свою вину перед вами? — с легкой улыбкой обратился к ней Бенедикт.

Женевьева повернулась к нему. Она все еще выглядела рассерженной.

— Вы ни в чем не виноваты. Это я должна была с самого начала сказать вам, что мой шестилетний брак был очень несчастливым. Я терпеть не могла мужа. Выдержала положенный год траура и теперь собираюсь веселиться и ни в чем себе не отказывать. Я даже не отказалась бы от легкого любовного приключения.

Бенедикт задумался. Он слышал, покойный муж был намного старше Женевьевы. Но не знал, что их брак был настолько несчастливым, что ей до сих пор больно о нем вспоминать. Интересно, что такого ужасного мог сделать ее муж?

— А вы хотели бы, чтобы это легкое любовное приключение произошло со мной? — спросил Бенедикт, вопросительно подняв свои черные брови.

— Нет, наша связь была бы слишком рискованной, — Невозмутимо ответила она. — Кроме того, вы прослыли опасным человеком. Вас даже называют Люцифером.

— Меня? Неужели? — удивился он.

— О да, — с улыбкой ответила Женевьева. — Поэтому любовное приключение с вами я бы не решилась назвать хорошей идеей. Скорее наоборот.

Она продолжала улыбаться иронично и холодно.

Раздражение Бенедикта росло с каждой минутой.

— Почему вы так уверены? Ведь вы совсем меня не знаете. Разве можно судить о человеке по светским сплетням?

— За время нашей поездки я успела достаточно изучить вас, — надменно парировала Женевьева.

— И что именно вам удалось обо мне узнать?

— Ничего особенного. Зато я поняла, что мы с вами совершенно разные люди. И потому отношения между нами невозможны.

Бенедикт все больше и больше нервничал. Еще ни разу он не испытывал такого беспокойства во время разговора с женщиной.

— Вы сегодня будете на балу у леди Хаммонд? — спросил он.

Женевьева жеманно пожала плечами.

— Я еще не решила, — сказала она. — Может быть, поеду на бал к леди Хаммонд, а может быть, поужинаю с графом Сэндхерстом.

— Вы собираетесь ужинать с Чарли Бруксом? — удивился Бенедикт.

От Женевьевы не ускользнуло презрение по отношению к Бруксу, в ее глазах мелькнуло удивление.

— Граф не только обаятелен и приветлив, но еще и красив как греческий бог, — пояснила она.

Да, граф действительно был красив и обходителен с дамами. Правда, поговаривали, что он самый сладострастный развратник во всем Лондоне. Хотя вряд ли это смутит Женевьеву. Ведь она мечтает о легком забавном любовном приключении. Может быть, даже выйдет за него замуж. Вряд ли граф похож на ее покойного мужа.

Почему же Лукаса так расстроили ее слова о предполагаемом ужине с Чарли Бруксом? Какое ему, собственно, до этого дело? Может быть, в нем говорит мужское самолюбие? Ему-то она отказала во флирте. Чем этот легкомысленный повеса и развратник лучше его?

— Сегодня вечером у меня важная встреча, но я быстро освобожусь, и мы смогли бы поужинать вместе, — предложил Бенедикт. — Ужин со мной можно считать легким забавным приключением, не так ли?

— Легким забавным приключением? Не думаю, но спасибо за предложение, — ответила Женевьева.

— Но почему? — спросил Бенедикт. Теперь в его голосе звучал плохо скрытый гнев.

— Я не хочу быть второй в вашем списке, — ответила Женевьева.

— Но это совсем не то, что вы подумали. У меня сугубо деловая встреча!

Женевьева кокетливо пожала плечами:

— Ну тогда, надеюсь, она увенчается для вас большим успехом, чем ужин со мной.

— Вы очень непоследовательны! — воскликнул Люцифер.

Женевьева посмотрела на него с улыбкой.

— Думаю, очень многие женщины с радостью согласились бы на ужин с вами, — тщательно подбирая слова, сказала она. — Но после пережитого за годы моего ужасного брака я хотела бы завести более романтические отношения, чем те, что вы можете мне предложить.

— Романтические?! — воскликнул Бенедикт и посмотрел на нее как на безумную.

Женевьева как ни в чем не бывало взглянула в окно.

— А вот и мой дом. Мы приехали, Лукас, — сказала она с равнодушной улыбкой и взяла сумочку, готовясь выйти из кареты. — Спасибо вам за поездку, милорд. Это было очень… поучительно.

Бенедикт мрачно посмотрел на нее.

— Со мной вам было бы куда веселее, Женевьева, — проговорил он. — Я отнесся бы к вам с большим… пониманием, чем граф Сэндхерст.

Она удивленно подняла брови.

— Может быть, когда-нибудь я изменю свое решение, но не сегодня, — сказала она.

Люцифер нахмурился:

— Если вы думаете, что у вас с Чарли Бруксом будет забавное и легкое любовное приключение, то глубоко ошибаетесь. Вы крайне наивно смотрите на вещи.

Честно говоря, сейчас Женевьеве было легко и весело. Она вышла замуж за Джошуа, будучи совсем юной. До брака у нее не было отношений с мужчинами, даже легкого флирта. Теперь она с удовольствием отметила, что Лукас испытывает к ней неподдельный интерес. Наверное, этот красивый обходительный брюнет не привык, чтобы женщины ему в чем-то отказывали.

Да, Бенедикт Лукас был прав, говоря, что Женевьева наивно смотрит на вещи. Но при этом она была совсем не глупа и понимала, что мужчины из высшего общества любят неприступных женщин. Если бы она сразу приняла его предложение относительно ужина, то Бенедикт очень быстро потерял бы к ней интерес. Подумать только! С помощью такой простой уловки Женевьеве удалось заинтересовать мужчину. И какого мужчину! Опасного и загадочного Люцифера!

Женевьева пожала плечами.

— Граф, в отличие от вас, долго ухаживал за мной, — сказала она.

— Но он…

— Сегодня прислал мне цветы, — не расслышав реплики Бенедикта, продолжала Женевьева. — И шоколадные конфеты. Вместе с красивой открыткой, где написаны нежные признания в любви.

Это воспоминание заставило ее улыбнуться.