— В Центральной Африке, — ринулась дальше миссис Клоуд. —Там, где черная магия… Странные и тайные обычаи… Страна, где человек можетисчезнуть, так что о нем больше и не услышишь.

— Очень возможно, — сказал Пуаро. — Но то же самое относитсяи к площади Пикадилли Серкус.

Миссис Клоуд отмахнулась от Пикадилли Серкус.

— За последнее время, мосье Пуаро, было дважды полученосообщение от духа, который передал, что его имя Роберт. Сообщение оба раза былоодинаковым: «Не умер»… Мы были озадачены, мы не знали никакого Роберта.Попросили более подробных указаний и получили вот что: «Р.А. — Р.А., Р.А.» Азатем: «Скажите Р. Скажите Р.» — «Сказать Роберту?» — спросили мы. «Нет, отРоберта. От Роберта А.» — «А что означает это А.?» И тогда, мосье Пуаро, пришелсамый важный ответ: «Андерхей». А мою невестку зовут Розалин, — заключиламиссис Клоуд с торжеством. — Понимаете? Мы запутались с этими буквами Р. Нотеперь их значение вполне ясно: «Скажите Розалин, что Роберт Андерхей не умер».

— Ах вот что! И вы ей сказали?

Миссис Клоуд несколько смутилась.

— Э-э… нет. Видите ли, люди так недоверчивы. Я уверена,Розалин не поверила бы. И потом, это могло бы огорчить ее, бедняжку… Она сталабы беспокоиться, где он, что он делает…

— Кроме того, что подает голос через небесные сферы?Действительно, странный способ уведомлять о том, что ты жив и здоров.

— А, мосье Пуаро, видно, что вы человек непосвященный.Откуда нам знать, в каких он находится обстоятельствах. Бедный капитан Андерхей(или, кажется, майор), быть может, находится в плену, где-нибудь в дебряхАфрики. Если бы его можно было найти, мосье Пуаро! Если бы его можно быловернуть дорогой юной Розалин! Подумайте, как счастлива бы она была! О мосьеПуаро, я послана к вам свыше, так не отказывайтесь выполнить веление духов!

Пуаро смотрел на нее и размышлял.

— Мой гонорар очень высок, — мягко сказал он. — Чрезвычайновысок! И поручение, которое вы хотите на меня возложить, будет нелегким.

— О боже… ну конечно… очень жаль… Я и мой муж сейчас в оченьстесненных обстоятельствах… Чрезвычайно стесненных. Мое собственное положениегораздо хуже, чем думает мой дорогой муж. Я купила несколько акций… по внушениюсвыше… И пока они не дали никакой выгоды, оказались совершенно безнадежными…Они сильно упали в цене, и сейчас, насколько я понимаю, их невозможно продать.

Она смотрела на него испуганными голубыми глазами.

— Я не осмелилась сказать мужу. Я говорю вам об этом, просточтобы объяснить, в каком я положении. Но, безусловно, дорогой мосье Пуаро,вновь соединить мужа и жену… это такая благородная миссия…

— Благородство, дорогая мадам, не оплатит издержкипутешествия по суше, воде и воздуху. Не компенсирует оно и стоимости длинныхтелеграмм и каблограмм, и опросы свидетелей.

— Но если он будет найден… если капитан Андерхей будетнайден живым и здоровым… Тогда… Ну, я думаю, я могу уверенно сказать, что,когда дело будет завершено, тогда… тогда не останется препятствий к… квозмещению ваших затрат.

— А, так он богат, этот капитан Андерхей?

— Нет. Но… Но я уверяю вас… Я даю вам слово… что… что тогдаденежный вопрос не будет затруднять нас.

Пуаро покачал головой.

— Весьма сожалею, мадам. Вынужден вам ответить — нет.

Потребовалось приложить некоторые усилия, чтобы она принялаэтот ответ.

Когда она наконец ушла, он долго стоял, нахмурясь,погруженный в размышления. Он вспомнил теперь, почему имя Клоудов было емузнакомо. Ему припомнился разговор в клубе в день воздушного налета, нудный,надоедливый голос майора Портера, бесконечно долго рассказывавший историю,которую никто не хотел слушать.

Он вспомнил, как зашуршала газета и как внезапно отвислачелюсть у майора Портера, вспомнил растерянное выражение его лица.

Занимало его сейчас другое: он старался понять, чтопредставляет собой энергичная леди средних лет, которая только что ушла отнего. Бойкая болтовня о спиритизме, развевающийся шарф, цепи и амулеты,бренчащие на шее, и наконец — несколько противореча всему этому, — внезапныйпронзительный взгляд голубых глаз.

«А зачем все-таки она приходила ко мне? — задал он себевопрос. — И хотел бы я знать, что сейчас происходит в… — он взглянул навизитную карточку на своем столе, — в Вормсли Вейл?»

Ровно через пять дней он увидел в одной из вечерних газеткороткое сообщение о смерти человека по имени Инок Арден в Вормсли Вейл —маленькой старинной деревне примерно в трех милях от очень популярной ВормслиХит, куда обычно съезжались игроки в гольф. И снова Пуаро повторил про себя:«Хотел бы я знать, что происходит сейчас в Вормсли Вейл…»

Вормсли Хит состоит из площадок для игры в гольф, двухотелей, нескольких очень дорогих вилл современной архитектуры окнами наплощадки для гольфа, длинного ряда магазинов, которые до войны были роскошными,и железнодорожной станции.

От вокзала влево тянется главная дорога, по которой сгрохотом мчится транспорт на Лондон, а вправо — вьется через ноля тропинка сдорожным указателем «Пешеходная дорога на Вормсли Вейл».

Поселок Вормсли Вейл, затерявшийся среди холмов, совершенноне похож на Вормсли Хит. Это, в сущности, очень маленький и старинный рыночныйгородок, выродившийся в деревушку. Здесь есть главная улица с домами вгеоргианском стиле, несколько кабачков, небольшие магазины, весьманесовременного вида, словом, кажется, будто Вормсли Вейл находится не вдвадцати восьми, а в ста пятидесяти милях от Лондона. Все жители деревушкиединодушно презирают Вормсли Хит, разросшийся как гриб после дождя. На окраинеесть несколько прелестных домов с очаровательными старыми садами.

В один из них, известный под названием Белая вилла, ивернулась в начале весны 1946 года Лин Марчмонт, демобилизовавшаяся из Женскоговспомогательного корпуса содействия флоту.

На третий день по возвращении она посмотрела из окна своейспальни на лужайку с некошеной травой, на вязы на лугу и радостно вдохнулавоздух родных краев. Было тихое, серое, пасмурное утро, пахло мягкой влажнойземлей. Именно этого запаха ей не хватало последние два с половиной года.

Чудесно быть снова дома, чудесно быть в своей собственнойспаленке, о которой она вспоминала так часто и с такой тоской, когда была заморем.

Чудесно снять военную форму, надеть твидовую юбку и джемпер,даже если за годы войны их порядком побила моль.

Как хорошо было покинуть армию и снова ощущать себясвободной женщиной, хотя служба за морем ей очень нравилась. Работа оказаласьдовольно интересной, часто устраивались вечеринки, было много развлечений, нобыла также надоедавшая рутина повседневных обязанностей и ощущениепринадлежности к толпе, что иногда заставляло ее страстно мечтать одемобилизации.