– А если они за мной придут? – спрашивает, наконец.

– Я похожа на твоего северного принца из книжонки? – хмурю лоб, глядя на юную дочь эллая, – Думаешь, буду честь твою защищать от всяких выпивох из трактира?

– А разве вы не об этом с моим папой договорились? – хлопает ресницами Алинэ.

– Вы что-то путаете, герцогиня Даронская. За честью вашей должна гувернантка следить – её комната с краю. Что касается меня… – выдерживаю небольшую паузу, – если ещё раз услышу, что ты провоцируешь местных на флирт, самолично вручу тебя всем особо желающим. Это понятно?

– Понятно, – вмиг лишившись голоса, кивает Алинэ.

– Моя задача – уберечь тебя от интриг императорского двора, а не от грязных лап пьяных работяг. Информация усвоена?

– Усвоена, – повторяет юная герцогиня и бочком продвигается к двери.

– Закройся в своей комнате и сиди тихо, – напутствую ей вслед и отставляю кувшин.

Вино мне ещё понадобится с утра, когда будем во дворец выезжать. Надо же добить легенду о худшей в мире служанке, неспособной удержаться от стакана-другого…

Когда ухом улавливаю, как неудачливая «бесприданница» накидывает щеколду на свою дверь, тихо покидаю свою собственную комнату и спускаюсь вниз. Моя легенда должна быть насыщенной фактами и неопровержимыми доказательствами.

– Мальчикииии, – протягиваю пьяно, перегибаясь через перила.

– Это ж не та, что скрылась! – останавливаются работяги, прорывавшиеся на второй этаж.

Хозяин трактира и двое его слуг с облегчением вытирают пот со лба – сдерживать эту толпу им было определенно сложно.

Кстати, когда эти поклонники прекрасно-бестолковой герцогини умудрились сдружиться и решили брать её комнату штурмом?.. На такой исход я не рассчитывала!

– Мальчикииии! А из-за меня подеритесь, а?.. – переваливаюсь через перила и лечу в руки одного из громил.

– Ну, ты – такая себе, уж прости… – признается поймавший, рассматривая мои разукрашенные углём брови и обесцвеченные пудрой губы, – ещё и волосы у тебя такие жирные, что смотреть противно.

Ладно, с грязью на волосах я переборщила. Ночью помою голову, хотя вытерпеть эту пытку стоило мне немалых трудов... Да и с гримом придётся расстаться – такое разукрашенное лицо во дворце вызовет больше вопросов, чем понимания…

А вот безрадостно-серое дорожное платье, пожалуй, оставлю – только из удобного наряда переберусь в простой, из грубой ткани: чтобы даже дотрагиваться до меня было неприятно.

– Но я так хочу любвииии! – признаюсь, размахивая свободной рукой и попадая ровнёхонько второму громиле по носу.

– Эй! Она меня ударила! – пихает моего носильщика тот.

– А меня-то ты за что бьёшь?! – искренне поражается первый.

– Он считает, что ты теперь тоже грязный! – возмущенно заявляю, тыкнув пальцем в обидчика и ловко соскользнув с рук на пол, – И ты тоже! – залепив смачную оплеуху третьему, восклицаю пьяно и ныряю в ноги мгновенно атаковавшему моего носильщика олуху.

Спустя пару секунд, стою у стены на лестнице и наблюдаю за массовой дракой. Пусть не очарованные моей внешностью – но из-за меня тоже все подрались.

Радость-то какая!

К слову, молодцы тут и впрямь, как на подбор. Права была Алинэ, ситуация, как из книжки – жаль только, что умом кавалеры не блещут, а кулаками помахать горазды и за меньшие сокровища.

– Мои столы… опять всю мебель менять! – с горечью восклицает хозяин.

– Герцогиня за всё заплатит, – отвечаю ровно и поднимаюсь наверх.

Моя испорченная репутация стоит всех денег мира: и даже умытое светлокожее лицо с черными бровями и от природы красными губами, как и мягкие, как пух, волосы благородного пепельно-белого цвета, собранные в аккуратный пучок на затылке – не привлекут ненужного внимания.

В сторону такой, как я, будут с хохотом тыкать пальцем!

Чего и добиваюсь…

Следующим утром…

– Ная, почему эти подавальщицы так косятся на нас? – спускаясь вниз, шепчет Алинэ.

Игнорирую вопрос, как и взгляды местных работниц, направленные ровнёхонько на меня.

– Ваша Светлость! Тут такой счёт… – ахает гувернантка, глядя на исписанный лист бумаги, врученный ей хозяином несколько минут назад.

– Вели расплатиться: твоя неземная красота стоила хозяину трактира всей мебели в зале. Тут была массовая драка, – не меняясь в лице, произношу спокойно и замечаю, как расцветают на щеках герцогини следы здорового румянца.

– И всё из-за меня одной? – приложив ладонь к пылающему лицу, отзывается Алинэ и взмахом руки даёт понять гувернантке, чтоб отдала деньги, – Кстати, а почему от тебя так пахнет?..

– Так я пила всю ночь, – сообщаю любопытствующей, проходя мимо хозяина трактира.

Естественно, сообщаю данную информацию четким голосом: чтобы он точно расслышал.

Силу слухов нельзя недооценивать! В чём я убедилась, едва мы добрались до дворцового комплекса ближе к полудню.

Мало того, что местная богема, заранее топтавшая травку рядом с главным проездом внутри дворцовых врат, обсмеяла провинциальную гувернантку, от услуг которой молодёжь севера уже давно отказалась… так, стоило появиться мне – они едва на землю не повалились, хватаясь за животы.

– Что, и эти пили всю ночь? – с легким изумлением глядя на компанию из помятой знати, шепчет Алинэ.

– Не исключаю, – отвечаю ей с каменным лицом, вставая за спиной.

Во дворце я не имела права вести себя неподобающе, потому мне и потребовалось вчера выложиться по полной. Чтобы все до нашего отъезда помнили – это дитя востока не представляет никакой угрозы. А потому не заслуживает пристального внимания…

А другое внимание меня не волнует.

– Скажи, а почему нас заставляют идти с вещами по этой длинной дороге до дворца? – уточняет герцогиня, с любопытством осматриваясь вокруг.

– Твои вещи несут слуги, – замечаю, справедливости ради; свою-то сумку я несу сама, – а идти тебя заставляют, чтобы показать твоё место во дворце императора.

– И какое оно – моё место? – хмурится Алинэ.

– Не самое завидное, раз ты не едешь в той карете, – кивнув на проезжавший мимо транспорт, отвечаю.

– Их везут прямо до входа!!! – возмущенно восклицает дочь герцога.

– А ты идёшь пешком, – киваю в ответ.

– Но почему?! Ладно – не выделили сопровождение: это можно объяснить, если мы приехали не вовремя… хотя предупреждали о дате приезда заранее и не опоздали! Но этот унизительный запрет на въезд в карете… – изумлению Алинэ не было предела, а я не стала произносить вслух, что из себя представляет их пока ещё свободное герцогство в глазах императора Севера.