Я дернулась поневоле: в воде неподвижно стояли и наблюдали за мной крохотными бусинками глаз самые натуральные пиявки со Старой Терры. То есть, пиявками их зовут в разговоре, на деле это совершенная машина по утилизации всего, угодившего в поле зрения стаи. Реально жрет все! Кости, черепа, пластик… пискнуть не успеешь, как от тебя даже атома не останется: растерзают, сожрут, переварят и удалят из организма.

Ну, а чего ты ждала, Эличка? Чтобы такой тип, как лантарг, в своем кабинете хомячков разводил? Хомячками задержанного не особо испугаешь, а вот плотоядными пиявками при полном зубовном наборе — вполне!

Лантарг велел мне сесть, где мне понравится, и я осторожно примостилась на краешек самого дальнего от пиявок кресла. С тихим шорохом развернулся над столом голографический экран с алой и золотой заставкой Службы Безопасности Нивикии.

— Беда, — сказал Поункеваль через пару минут. — Вы уже теряли свой терминал дважды. На третий раз восстановление без визира губернатора невозможно. И еще двадцать суток общественного труда на благо города.

— Двадцать суток! — возмутилась я. — Я не могу двадцать суток! Ко мне подруга завтра прилетает! Как это, она прилетит, а я — двадцать суток!

— Беда! — язвительно повторил лантарг, внимательно меня разглядывая.

От его взгляда захотелось провалиться сквозь пол, землю, кору — прямо в раскаленную мантию планеты и там издохнуть без славы и вести.

— Третий раз уже за сезон, — начали среди меня воспитательную беседу. — Третий! Нельзя же быть такой беспросветной безответственной растяпой, доктор Элинав!

Нельзя. Понимаю. Но двадцать суток, — это слишком жестоко! Отчаяние переполняло меня. Есть ситуации, где ничего поделать нельзя, остается только смириться. Я не буду падать в ноги и умолять, это некрасиво и глупо. Тем более, что лантарг-то сделает, тут губернатор нужен. А губернатора я увижу только в тридэвидосе, записью, после отработки своих двадцати суток. Черт! Черт! Черт!!

Хозяин кабинета покачал головой, хотел что-то съязвить еще, передумал. Ругнулся сквозь зубы и послал кому-то вызов.

— Молчите, — зашипели на меня. — Что бы ни услышали, — молчите.

Во мне ожила яростная надежда, и я истово закивала. Буду молчать! Конечно, буду!

Экран мигнул, потемнел и отобразил темное помещение со слабо светящимися стенами. В помещении, под самым потолком, кто-то висел вниз головой, укутавшись в мерцающие таинственной зеленью крылышки. Услышав вызов, этот кто-то снялся со своего насеста и перелетел к экрану поближе. Завораживающее зрелище, если видели хотя бы раз.

Гентбарцы антропоморфны и невыносимо, невероятно, нечеловечески красивы все поголовно, но их крылатые разновидности — в особенности. По всем законам физики они вроде бы не должны летать, но летают, и как летают! Один раз увидеть и умереть. А я еще как-то на их воздушный балет попала, где выступали профессионалы. Убийственная красота, после которой долго учишься дышать заново…

— А, это ты, — прощебетало сказочное существо, изящно прикрыв зевок ладошкой. — Ну, чего там еще… Я спал, твою мать!

Я вцепилась пальцами в край сиденья. Это кого это лантарг вот так запанибратски вызвал?! Самого губернатора, что ли? А еще Поункеваль знает гентбарский чинтсах, и какое же счастье, что я этот язык тоже знаю. В высшей степени любопытный разговор.

— Слушай, Скив, давно спросить хочу, — задушевно начал лантарг. — Ты мужик или ты подъюбочник?

— Это ты мужик, По, — сварливо заявил губернатор. — А я — сничивэ!

— То есть, подъюбочник, — безжалостно отрезал лантарг. — Знаешь, сколько уже анекдотов и картиночек среди народа бродит? Вот, послушай последний…

— Ты что, разбудил меня только за тем, чтобы анекдот рассказать?! — рассвирепел гентбарец. — По, ты охренел!

И ввернул еще ряд определений, которые я, обратившись в слух, постаралась запомнить.

— Нет, конечно. Тебе должно было придти заявление на идентификатор личности. С полным восстановлением, взамен утерянного. Завизируй, пожалуйста.

— Чтоб ты сдох, — ласково пожелали лантаргу. — До полуночи подождать не мог?!

— Мог бы, ждал бы. Визируй.

— Уже, — заявил губернатор, бегло просмотрев пришедшее. — Сейчас. Разлетелся. Третье восстановление в отчетном периоде… пусть платит и пашет, нечего потому что. Закон есть закон.

— Закон — это ты, Скив. Будь человеком.

— Ты как меня обозвал?!

И снова нецензурщина, по этажам и каруселям. Вот тебе и крылатый. Который в гентбарском обществе — элита, высшая раса, интеллектуальное и культурное совершенство. А выражается, как армейский сержант. Где хоть набрался-то, ведь гентабрцы-сничивэ действительную не служат!

— Ты что там делаешь, дорогой? — донесся из-за поля видимости капризный, но изумительно мелодичный голос. — Ты опять произносишь все эти плохие слова?! Но я же говорила тебе! Я же просила тебя!

— Э… по службе, дорогая, — поспешил объясниться губернатор. — Исключительно по службе!

В экран вплыло совсем уже запредельное существо. Гентбарские дамы — высшая ступень эволюции красоты, ни у одной расы больше таких не встретишь. Особенно дамы, не знающие недостатка в средствах. Даже передать не берусь впечатление, которое они производят. Это такая утонченность, такой потрясающий шик, такое воздушное сказочное явление… короче, это Абсолют, а ты — человек.

— По службе?! — чудесный голосок взвился до небес от праведного гнева. — Малипусичек, ты связался по службе с человеческой женщиной?! Как же низко ты пал! Это же кошмар, это ужас, это… это… — и она, раненая гордость, задохнулась негодованием, воздевая изящные ручки к потолку.

— Bonan vesperon, румасвипи*, - сказала я, поняв, что меня видят, и вовремя сообразив, что вроде как языка не знаю.

— Дорогая, все не так, как ты думаешь! Это действительно по службе и это — археолог доктор Ра…

_____________

* Элина смешивает два языка, эсперанто, официальный язык Земной Федерации, «bonan vesperon» — «добрый вечер». И вежливое обращение к крылатой женщине на чинтсахе — «румасвипи» — прим. автора.

— Это моя женщина, — с улыбочкой сообщил лантарг, и тут уже у меня пропал дар речи.

Что?! Он серьезно?! Он совсем уже, что ли?!

— А, По, — почтенная госпожа губернаторша сделала небрежный, но чертовский изящный жест кистью. — Наконец-то ты нашел себе пару. А я давно тебе говорила, что пора. Она — хорошая девочка?

«Хорошая девочка» в моем лице едва не лопнула от бешенства.

— Мне нравится, — небрежно ответил лантарг. — Но вот ей нужно идентификатор восстановить… потеряла она свой терминал. Такая буря сегодня…

— Да, погода дрянь, — согласилась дама. — Летать совершенно невозможно! А что с этим вашим… идентификатором?