— Пойдемте, — коротко приказал он. — Васхочет видеть Виктор Евгеньевич.

Молодой олигарх, пребывавший в сонно-расслабленномсостоянии, ленивым жестом спровадил руководителя секретариата. Как только тотисчез за двойными дверями кабинета, олигарх упруго поднялся, прошел кстеклянной витрине с разноцветными бутылками и вернулся к столу с двумястаканами, наполненными нежно-золотистой жидкостью.

— Пей! — приказал он, сразу перейдя на «ты», и самсделал большой глоток.

Карина из вежливости осторожно пригубила и отставила стаканв сторону. Она со страхом ожидала разговора, полагая, что сейчас этот молодойэнергичный мужчина устроит ей экзамен по строительному бизнесу и будет метатьгромы и молнии, если она не ответит на его каверзный вопрос.

Вопрос последовал незамедлительно. Он действительно оказалсякаверзный, но к строительству отношения не имел.

— Сауну любишь?

Карина подумала, что это тест на сообразительность, ноправильного ответа сразу не нашла и решила уточнить:

— Вы имеете в виду строительство подобных сооружений?Просто моя специализация в университете…

— Я имею в виду расслабиться. Попариться, и вообще…Составишь мне компанию? Домой я тебя завезу, а завтра можешь в офис неприходить — дам отгул за сверхурочную работу.

Он громко и радостно захохотал.

— Спасибо, — сказала Карина, поднимаясь. —Сауну я не люблю, париться ненавижу. Кстати, в офис я завтра все равно неприду, так же, как и послезавтра. Так что место для любительниц сауны вакантно.

Когда Карина, пылая негодованием, поведала эту историю Маше,та напомнила ей:

— Я ведь тебя предупреждала. А что родители?

— Как ты думаешь? Отец не разговаривает, мать плачет.Она решила, что я теперь с горя в артистки подамся.

— А ты подашься?

— Нет. Думаю, поздновато. Знаешь, если даже актрисы иначинают свою карьеру в постелях режиссеров-неудачников, то бизнес-леди от них,вероятно, недалеко ушли.

Теперь, в кафе, слушая подругу, Маша Зарецкая только тяжеловздыхала и курила сигарету за сигаретой.

— Насчет Марьянова можешь быть спокойна. Я Родионадавно знаю, у него твоя безопасность гарантирована. Он всегда был порядочныммужиком, что сегодня большая редкость. А как женился два года назад, так вообщестал пай-мальчиком. У него, кажется, даже любовницы официальной нет. Говорят,он до сих пор без ума от этой своей Ноны. И это с его положением и егоденьгами!

Глаза Маши неожиданно затуманились. Карина с интересомуставилась на вмиг погрустневшую подругу — похоже, Родион Марьянов для неене просто деловой партнер. Вероятно, это была не спетая песня возможной большойлюбви. А может быть, и спетая. Впрочем, в Машкиной жизни количество таких песенбыло достаточно велико и могло составить солидный лирико-драматическийрепертуар.

— Может быть, еще по одному пирожному закажем? —деликатно прервала затянувшуюся паузу Карина.

— Сладкоежка! — бросила в ответ очнувшаяся от грезМаша. — Не понимаю, как ты умудряешься, ежедневно лопая пирожные, тортикии конфеты, сохранять такую дивную фигуру. Ты ведь даже в фитнес не ходишь.

— Так уж получилось, повезло. Так что ты там проМарьянова начала рассказывать?

— А что Марьянов? Хороший мужик. Деловой, толковый,хваткий, креативный. Вот если бы ты в его конторе прижилась, вполне могла бысделать у него карьеру. Причем без ненавистного тебе интима. Бизнес этот весьмаперспективный, поверь мне. Востребованность таких услуг на рынке огромная,толковые люди очень нужны. К тому же сама говоришь, что гуманитарная сфера тебеближе, чем техническая. Бизнес Марьянова и есть гуманитарная сфера,гуманитарней не придумаешь. Ты не только симпатичная, но и умная. Знаешь ведь,как бывает — сначала секретарша, потом менеджер по рекламе или связям собщественностью. Ты все сможешь, тем более это не так уж сложно. Глядишь —годика через два-три уже начальник отдела. Потом…

— Потом заместитель генерального директора, а потомгенеральный директор или жена генерального директора, что одно и то же.

— Не утрируй. Марьянов не просто генеральный директор.Он — владелец бизнеса. А его женой ты не станешь, пока Нонка жива, это ятебе обещаю. Она ревнивая и ужасно подозрительная. Там вообще все оченьнепросто. У нее, кроме любви мужа, еще один козырь — папа во властныхструктурах.

Очень высоко и крепко сидит. Он, как мне рассказывали,Родиону здорово помогает, через него в агентство крупные клиенты приходят. Вобщем, почти семейное дело. Но развиваются, причем очень динамично. Мнекажется, ты оказалась в нужное время в нужном месте и теперь все в твоих руках.Когда Родион позвонил и сказал, что расширяется и набирает в штат жадных доработы людей, я сразу про тебя подумала. И когда уговаривала пойти туда, именнокарьерные перспективы и имела в виду. А не то, что ты до пенсии проработаешь вэтой конторе секретаршей. Я на этот счет Марьянова четко проинформировала.

— Что-то непохоже, что он все правильно понял.По-моему, он меня в расчет не берет. В смысле карьерного роста. Улыбаетсязагадочно, шуточки отпускает. Не то чтобы с какой-то целью, а так, междупрочим. Я бы с удовольствием попробовала себя в этих коммуникациях, тем болеечто и сфера подходящая, вполне творческая. Но может быть, ему вообще нужна быладурочка на телефоне? Причем одетая в доспехи средневекового рыцаря.

— Да подожди ты немного. Ведь времени прошло —всего ничего, а ты уже стонешь. Разберись сначала. Пойми, где ты можешьоказаться полезной. Кроме приемной шефа, разумеется. И действуй! Толькоумоляю — полюби коммуникационные стратегии, иначе мы с места не сдвинемся.Хочешь, я тебе книжек принесу, почитаешь на досуге.

— Неси, — покорно согласилась Карина. —Проявлю здоровый интерес, вдруг и правда получится. Теперь рассказывай, каксемейная жизнь протекает. И давай закажем еще по пирожному, ладно?

Войдя на следующее утро в приемную, Родион Марьяноввздрогнул от неожиданности — за столом секретаря сидело, скрючившись,какое-то черное бесполое существо. При виде вошедшего существо встало из креслаи сделало шаг навстречу, оказавшись при ближайшем рассмотрении КаринойКрупенниковой.

— Что это с вами? — вымолвил потрясенныйМарьянов. — Вернее, что это на вас?

— Одежда, — гордо пояснила Карина, сложив руки наживоте.

Марьянов дернул щекой и почесал переносицу.

— У вас кто-то умер? — на всякий случайпоинтересовался он.

— Нет, слава богу.

— Выглядите пугающе.

— Но вы же просили одеться построже. Теперь вамнравится?

Марьянов прищурился. С ее стороны это была какая-тоотчаянная, гусарская наглость. Что называется: пан или пропал. Вероятно, онаобиделась на его вчерашнее замечание. Здорово ее пробрало, однако. Интересно, счего бы это? Может, она влюбилась в него? Отсюда и это маленькое восстание?