— Молодой человек, — загремела она, становясьпунцовой, как пион. — Что это вы себе что позволяете?

— Что?

— Вы покусились на честь руководителя! Вы издевалисьнад всей нашей семьей!

Гриша и бровью не повел. Он лишь ухмыльнулся, после чегоподошел, покровительственно похлопал Ванду по плечу, отчего лицо мадам изпунцового стало свекольным, и бодро отрапортовал:

— Шутка! Я, разумеется, пошутил. Не стоит такпереживать, радость вы наша.

Ванда натужно запыхтела, как локомотив, к которому пьяныесцепщики по ошибке прицепили лишние вагоны, и стремглав выскочила из приемной.

— Что это с ней? — удивился Березин. — В когоже мы такие обидчивые?

— Гриша, ты просто еще не знаешь, — решилапросветить криэйтора Карина. Она была ему благодарна за то, что он вмешался иуберег ее от грандиозной схватки с Вандой. — Эта тетка напрочь лишеначувства юмора. Анекдоты при ней лучше не рассказывать — не улыбнется, затопотом замучает уточняющими вопросами. Шуток не понимает, сама шутить не может.Тут была такая история… Я еще не работала, мне Лиза Никифорова рассказывала. Навосьмое марта в этом году мужчины агентства в подарки вложили открытки состихами. Стас Кон-драшов сочинил, каждой даме были посвящены отдельные строки.У Ванды было что-то типа «Ванда, рыбка дорогая, без тебя изнемогаю». Так онасначала побежала жаловаться мужу, что ее как женщину унизили, а потом накаталазаявление в прокуратуру, что Кондрашов написал ей письмо, содержащеесексуальные намеки, и его поведение есть не что иное, как ничем не прикрытоесексуальное домогательство. В общем, чудом избежали неприятностей, Марьяноввовремя вмешался. Говорят, Стас потом с ней даже не здоровался, а она писалаему письма с извинениями, записки под дверь подкладывала.

— Бедняга, — засмеялся Березин. — Хорошо, чтомы в России. В Штатах она засадила бы несчастного Стаса за решетку. Жаль парня,по-моему, он классный дизайнер. Слушай, бог с ней, с этой Вандой. Мне Марьяновпозарез нужен. Может, чтобы я тут не отсвечивал, ты мне позвонишь, когда оносвободится?

— Будет сделано, господин креативный директор, —улыбнулась в ответ Карина.

— Какие у нас еще дела? — устало поинтересовалсяРодион Марьянов, когда Карина поздним вечером принесла ему в кабинет чай.

Рабочий день шел к концу уверенно и спокойно, почтиблагодушно. Удалось даже согласовать новые предложения вместо тех, что вызвалитакую бурную реакцию генерального директора. Об утренних и всех последующихкатаклизмах вспоминать не хотелось. Кажется, понедельник, этот последний деньПомпеи, заканчивался вполне прилично.

— На сегодня вроде бы все, Родион Алексеевич. Большеникаких заморочек. План на завтра у вас в компьютере. Только… Вас уже часа двакакой-то тип дожидается. Он в баре, на первом этаже. Просил передать, что делоочень важное и срочное.

— Что за дело? — насторожился Марьянов. — Ипочему он в баре, а не в приемной?

— Сказал, что дело сугубо личного порядка, касаетсянепосредственно вас, поэтому говорить в офисе он не хочет. Предложилвстретиться в баре.

— Может, это псих какой-нибудь? — почесал носМарьянов. — Вдруг у него в кармане пистолет? Я приду, а он возьмет ипальнет в меня.

Было непохоже, что генеральный директор боится. Кажется, емупросто не хотелось ни с кем встречаться. Тем более в конце рабочего дня.

— Вообще-то на психа он не похож, — успокоила Карина. —Он визитку свою дал, сказал, вы должны его помнить. Соловьев Александр, изпитерского агентства наружной рекламы «На щите».

Марьянов на мгновение задумался, словно что-то вспоминая,потом медленно произнес:

— Помню, как же. Забудешь такое.

— А что такое это ваше «такое»? — насторожиласьКарина.

— Что вы сразу подпрыгиваете, как шарик для пинг-понга?Все нормально, успокойтесь. Никаких… как вы там выражаетесь? Никаких заморочек.Просто я три месяца назад выступал в Питере на конференции «Коммуникации вусловиях кризиса». Соловьев этот был одним из организаторов. Интересно, чегоему от меня надо? Тут его мобильный на визитке, позвоните, скажите, что минутчерез пятнадцать я спущусь.

— Хорошо, Родион Алексеевич. Потом можно идти домой?

— Не можно, а нужно. Вам надо много отдыхать. Потомучто вы много работаете. И хорошо работаете, кстати! — словно удивляясьэтому обстоятельству, сказал он. — Все успеваете, прямо как Фигаро.

— Я вошла во вкус, — призналась Карина, прячасмущение. Ей было приятно. От похвал Марьянова у нее всегда замирало сердце,как будто она взмывала ввысь на огромных качелях.

— Начальники отделов о вас хорошо отзываются, каждыйготов взять вас к себе, — продолжал босс. — Видимо, придется уступитьвас кому-нибудь. Хотя не хочется! Завтра отдам распоряжение в кадры, чтобыначали подыскивать нового секретаря. Конечно, достойная замена вряд ли найдетсябыстро. Сейчас конец июля. Начнете новую жизнь с первого сентября, вроде как вшколу пойдете. А пока придется все же совмещать обязанности.

Если я вам еще не надоел, — коварно добавил Марьянов ипосмотрел на собственную секретаршу с противной усмешкой.

Усмехался он потому, что был уверен: Карина к нему неровнодышит. Некоторые мелкие признаки на это указывали, хотя она скрывала своюсимпатию изо всех сил.

Спустившись вниз и войдя в бар, Марьянов сразу заметил задальним столиком знакомую физиономию. Этого Александра Соловьева он в самомделе запомнил. И не столько потому, что тот действительно был одним из организаторовупомянутой им конференции, сколько из-за скандала, который приключился набанкете в день ее благополучного завершения.

Народу на банкете было много, тем для разговоров — ещебольше. На втором часу дружеского общения с коллегами, прерываемого лишь длятого, чтобы опрокинуть в себя новую порцию спиртного, у Родиона отчаяннозаболела голова. Он уже хотел тихонько удрать к себе в номер, но тут увиделсвою давнюю приятельницу Риту Гаршину. С Ритой они не виделись давно, хотяиногда перезванивались и поздравляли друг друга с праздниками. Известная впрошлом столичная журналистка, она несколько лет назад вышла замуж и переехалак мужу в Питер. Здесь Рита неожиданно для всех создала собственноеPR-агентство. Со временем она превратила его в серьезный многопрофильныйхолдинг, который обслуживал интересы весьма уважаемых компаний — какроссийских, так и зарубежных.

И Родиону, и Рите было что вспомнить и о чем друг с другомпоговорить. Кроме того, Марьянов в настоящий момент подыскивал в Питеренадежных партнеров для реализации одного масштабного и долгоиграющего медийногопроекта, так что Гаршина появилась очень кстати.

Рита тоже обрадовалась встрече, у нее для Родиона была кучановостей, поэтому они уединились в самом дальнем углу огромного банкетногозала, чтобы немного посплетничать и обсудить дела.