— Много, дорогая моя, тебе на все хватит.

— А точнее?

— На все хватит и еще останется. Давай я еще расскажутебе про мужчину, который у тебя скоро будет. Хочешь, про мужчину? — иТриллер чмокнул ее в затылок.

Карина сделала рывок и вместе с креслом откатилась подальшеот назойливого хироманта.

— Савелий Львович, у меня срочная работа! НеунывающийТриллер сделал ей вслед какое-то хватательное движение обеими руками ивыкрикнул:

— Тогда приезжай в воскресенье ко мне, я тебе бесплатнопогадаю!

Карина не успела ничего ответить, так как в этот момент маги волшебник вильнул бедром и задел изящную стойку с декоративными цветами.Горшки и горшочки с грохотом посыпались на пол.

На шум высунулся Марьянов, укоризненно посмотрел на своюсекретаршу, но ничего не сказал и снова скрылся в кабинете.

— Ну, денек сегодня, — сокрушенно покачала головойКарина, грустно взирая на картину разрушения. — Действительно, последнийдень Помпеи.

— Это знак! — завопил Триллер, прыгая междуразбросанными по полу растениями, как африканский болотный козел по любимойкустарниковой саванне. — Знак судьбы! Ты должна приехать ко мне и узнатьсвое будущее, иначе последствия будут ужасны!

— Последствия уже и так не очень, — заметилаКарина, пытаясь с помощью тряпки и веника хоть как-то минимизировать нанесенныйущерб.

Литературная агентша Триллера не проронила за все это времяни слова. Она наблюдала за манипуляциями Савелия Львовича с философскимспокойствием. Так опытная воспитательница наблюдает за известным детсадовскимшалопаем, который в конце прогулки обязательно должен пописать в чужуюформочку.

— Что у вас тут происходит? — В дверях приемнойвозник креативный директор агентства Гриша Березин. Длинный, тощий, до одурисимпатичный и кудрявый, как Амур. Окинув быстрым взглядом Карину, ползающую пополу на корточках и многозначительно сопящего за ее спиной Триллера, онпровозгласил: — Все понятно: лето, повышенная солнечная активность, периодбрачных танцев у самцов. В общем — грязные танцы с клиентами.

Как подобает настоящему криэйтору, Гриша был сообразителен,ироничен, бескомпромиссен и крайне невоздержан на язык. Он пришел в агентствосовсем недавно, Марьянов переманил его из очень крупного и крутогоамериканского рекламного холдинга. Там Березин работал исключительно со всемирноизвестными брендами, поэтому к местным достопримечательностям типа СавелияТриллера относился снисходительно и без должного почтения.

Карина разогнулась и собралась было достойно ответить, но неуспела. В приемную стремительно впорхнула юная блондинка Лиза Никифорова изклиентского отдела и с ходу выпалила:

— Карина, тут по рекламной кампании собачьего кормавопросы, с тобой хотел мой начальник поговорить. Можешь сейчас к нему по…

В этот момент из-за Карины, как месяц из-за облака, выплыл,потирая сухонькие ладошки, довольно улыбающийся Триллер.

Завидев его, Лиза, не произнеся больше ни слова,развернулась и опрометью бросилась назад. Савелий Львович на секунду замер,словно коршун в поднебесье, готовый обрушиться вниз на пытающегося скрыться отнего наивного зайца. Затем плотоядно облизнулся и мелкой трусцой выбежал вкоридор.

— Ничего себе! — восхитился Березин. — Вотэто жажда жизни, позавидовать можно.

— Кому вы, Гриша, собираетесь завидовать? —послышался низкий, гудящий голос, и в приемную боком протиснулась высокаякрупная дама сильно за сорок. Даму можно было назвать приятной, если бы ненадменное и злое выражение лица. Это была Ванда Конокрад, жена коммерческогодиректора, работающая в агентстве помощником главного бухгалтера. Насколькознала Карина, Ванду держали исключительно из-за заслуг ее мужа, которогоМарьянов очень ценил и которому абсолютно доверял.

Березин не успел и рта раскрыть, как Ванда Конокрад задаласледующий вопрос:

— Карина, а кто цветы разбросал? И почему вы с веником,разве у нас уборщиц нет? Вы — секретарь генерального директора, его лицо,а лицо не убирает грязь.

Ванда вела себя в агентстве так, будто она как минимумсовладелец компании. Считала своим долгом всем делать замечания и всему даватьоценку. Ее не любили, но старались не связываться. Во-первых, потому, что онабегала к руководству с жалобами. А во-вторых, потому, что умный, мягкий, тихийи приветливый Аркадий Конокрад, как только дело касалось его жены, становилсянеадекватным и неуправляемым.

В агентстве почти все называли друг друга на «ты» и поимени. Исключением было только высшее руководство, которое величали поимени-отчеству. Впрочем, за глаза сотрудники все равно называли боссов поименам. Ванда принципиально всем «выкала», и ей, разумеется, отвечали тем же.Единственным человеком, которого Ванда уважала, если не сказать —боготворила, был Марьянов. В коллективе ходили упорные слухи, что Ванда вМарьянова влюблена. Разумеется, без взаимности — такое не решились бысочинить даже самые злостные сплетники.

— Ванда, вы что-то хотели? — уклонилась от ответаКарина, рассудив, что в противном случае она обречена выслушивать поучения этойженщины еще долго.

— Где мой Конокрад? — Ванда плюхнулась в креслорядом с литературной агентшей Триллера. — Не могу найти Аркадия, трубку неберет. Мне сказали, что он у Марьянова.

— Он на совещании у Родиона Алексеевича вместе соСкворцовым, — подтвердила Карина и, быстро спрятав веник за шкаф, уселасьв кресло.

— И когда оно закончится?

— Не знаю. — Она пожала плечами.

— Вы секретарь и вы должны знать такие вещи, —назидательно промолвила Ванда. — Ведь речь идет о высшем руководствеагентства. Пока генеральный директор и коммерческий директор совещаются, малоли какие важные вопросы могут возникнуть.

— Например, явится жена одного из них, — буркнулаКарина.

— Что это вы там бурчите? — надменнопоинтересовалась Ванда. — У вас должна быть хорошая дикция. Потому что вылицо агентства. Не забывайте об этом, тренируйте рот. Артикулируйте в свободноеот работы время.

Уставшая Карина уже была готова надерзить этой наглой теткев ущерб своей будущей карьере, но тут в разговор неожиданно вмешался Березин.

Продолжая стоять в дверях, он мечтательно закатил глаза игромко произнес:

— Фамилии — странная штука. Иногда бывают такиеудачные совпадения — позавидуешь человеку. Клоун Смехов, летчик Крылов.Бывают неудачные. Допустим, врач Смертин. Вот я тут подумал, что длякоммерческого директора больше бы подошла фамилия Казнокрад. Конокрад хорошадля цыганского барона. Или для директора лошадиного племзавода. Или вот ещедиректору ипподрома подошла бы…

Ванда Конкрад вскочила с места столь стремительно, словно ееподбросила невидимая, но очень мощная, учитывая ее габариты, пружина.