— Присаживайся, Валид, и не обижайся. Я обязательно пригласил бы тебя после приема поста.

— Да ничего страшного. Чай пьете?

Устоев разлил напиток по пиалам, благо солдат принес аж пять штук.

По всему помещению сразу распространился приятный аромат.

— Мята, что ли? — спросил Самолов.

Сержант покачал головой и ответил:

— Нет, это какая-то здешняя трава. А вот что еще подмешали к ней местные жители, непонятно.

— Да оно и неважно, — сказал Устоев.

Российские офицеры и сирийский сержант выпили по пиале этого самого чая. Тут же солдаты принесли им обед.

Потом один за другим пошли доклады о приеме поста. Периметр ограждения, склады и кухня в порядке. Формуляры минных полей переданы. Позиции на этажах и крыше приняты.

Самолов взглянул на сирийского сержанта и осведомился:

— У тебя все по-прежнему, как и было?

— Так точно. БМП в капонире, отделение несет службу в режиме караула, согласно общему боевому расчету. Нам смены нет, поэтому и распорядок тот же самый.

— Ну что ж, давай, Ахмет, журнал.

Устоев достал из ящика тумбы прошитый журнал, положил на стол.

Самолов расписался в приеме поста и сказал:

— Все, Ахмет, можешь ехать. А чай действительно превосходный.

— Я тебе половину оставлю. Прибежит Басмач, ты ему скажи, он еще принесет. Такой чай я в Россию возьму.

Боец взвода Самолова, заступивший на пост, расположенный на плоской крыше, неожиданно вызвал командира на связь:

— Первый, здесь «Вершина»!

— Слушаю!

— С запада на восток движется пикап. Похоже, тот самый, который был замечен на марше.

Офицеры и сержант прошли к окну-бойнице.

Самолов посмотрел на дорогу через бинокль и проговорил:

— Так, «Тойота», турель в кузове, там же два «духа». В кабине как минимум еще двое. Те ребята, которые торчат в кузове, смотрят на пост. Пикап держит приличную скорость. На турели по-прежнему нет пулемета. Что же означают все эти движения?

Он отошел от окна, то же самое сделали и Устоев с Бахтари.

— Черт его знает, Саша, — сказал Ахмет. — Но что-то наверняка означает. Ты свяжись с вождем племени. Может, он прояснит ситуацию.

— Почему ты раньше не связывался с ним?

— Его не было в селении. Уезжал в Хмеймим, на сбор полевых командиров оппозиционных сил, прекративших боевые действия.

— Сейчас на месте?

— Завтра будет.

— Свяжусь, поговорю.

— Ну тогда провожай!

— Одно замечание. Кондиционер не работает. Что с ним?

— Не знаю, вчера работал. Но в подвале есть еще пара штук. Они совершенно новые.

— Ладно, пошли.

Сержант остался на первом этаже, где находились отдыхающие солдаты его отделения. Российские офицеры прошли во двор.

«Тайфун» и «Урал» Самолова зашли за здание, под навес из маскировочной сети. Во дворе дожидались своего часа еще два «Урала».

Перед ними стоял взвод, построенный в две шеренги.

Заместитель Устоева подал команду:

— Смирно, равнение на середину!

Взвод выполнил команду, замер в строю.

Старший сержант доложил о готовности к совершению марша.

Командир взвода приказал:

— К машинам!

Солдаты выстроились перед задними бортами армейских автомобилей.

— По местам!

Бойцы быстро забрались в кузова грузовиков.

Устоев повернулся к Самолову и сказал:

— Счастливо отстоять смену, Саша!

— Спасибо, Ахмет. А вам счастливого возвращения.

— Удачи!

Устоев взобрался на место старшего передового «Урала». Колонна вышла с блокпоста на шоссе и свернула налево.

Проводив товарища, Самолов осмотрел внутренний двор.

Справа от шлагбаума располагалась своеобразная чаша передового поста, выложенная из мешков с песком. Левее — капонир, в котором стояла БМП-2 сирийского отделения. Башня боевой машины возвышалась над невысоким глиняным забором. Пушка и пулемет имели хороший сектор ведения огня, охватывавший практически весь фронт и фланги.

В дувале кое-где были проделаны бойницы для стрелков. По боевому расчету эти позиции должны были занимать сирийские солдаты. Взвод российской военной полиции в случае тревоги располагался в здании, на втором этаже.

Территория блокпоста была небольшой. Ее, как уже говорилось, окружал невысокий глиняный дувал. Кое-где в нем имелись проходы. За ним стояли двухэтажное здание, вышка с прожектором и навес для техники. С тыловой части к блокпосту подходила тропа. Она тянулась от селения Эль-Саура, в котором проживали люди из племени муали.

К взводному подошел наводчик «АГС-30» рядовой Артур Гатаев и спросил:

— Командир, где будем наш станок ставить? Для него позиция не предусмотрена.

— Возле вышки холмик. Посмотри его. Он вроде выше забора. Если так, то надо будет там расчистить площадку, рядом вырыть окоп.

— Это мне с Вовой Кузнецовым делать? Да тут грунт такой, что мы вдвоем площадку расчищать целые сутки будем. А окоп не выроем и до окончания смены. Ведь нам придется буквально вгрызаться в землю. Да и зачем это? Есть окоп у забора, с западной стороны вышки. От кого нам тут прятаться-то, в конце концов?

Самолов повысил голос:

— Непонятен приказ? А людей вам выделит Гураев. Я ему прикажу.

— Есть! Будем готовить позицию на холмике, черт бы его побрал.

Взводный собрался уйти на КНП, как вдруг услышал за спиной:

— Стоять! Стрелять буду!

«Это еще что за сюрпризы, — подумал Самолов. — Не иначе местные пришли. Разбаловал их Устоев. Хотя, может, и правильно сделал, что наладил контакт с ними. Муали — хорошие воины и надежные союзники. По крайней мере, так говорили нам на занятиях по особенностям несения службы в Сирии. Если они заключают договор, то не нарушают его в отличие от многих других, куда более крупных племен и народностей».

— Сказал, стоять, шкет! Подстрелю!

Взводный прошел за здание и увидел младшего сержанта Салаева. За проемом в заборе, в пяти метрах от него, стоял мальчуган в штанах и рубахе навыпуск. Он удивленно смотрел на сержанта.

— Что тут такое, Вели? — спросил Самолов.

— Да вот пацан неожиданно появился. Из кустов, что ли, выпрыгнул. А я обходил посты. Вот мы и встретились.

Взводный кивнул парню и приказал: