Его действительно пробрало вполне физическим холодом — и это при том, что он-то был в кожаной куртке. Как Вэл до сих пор не закоченел в одной водолазке, Марек искренне не понимал. Впрочем… в один мартовский день ему самому когда-то было совсем не до холода.

Марек открыл дверь, и Вэл устроился на пассажирском сиденье «Камаро». Точнее, практически утонул в нем — в темноте его одежда почти слилась с обивкой салона, выделялось только бледное лицо. Марек вспомнил про бутылку воды в багажнике, за которой когда-то в прошлой жизни — точнее, всего час или два назад — не захотел возвращаться. Правда, сейчас засохло уже все, неохота отмывать вот так посреди улицы, лучше уж дома спокойно все оттереть под проточной водой и закинуть одежду в стирку. Вэл вроде бы тоже не особо уделался, правда, на черном не разобрать. «Кого-то в свое время и влажные салфетки устроили, хотя все было куда хуже». Марек с удивлением понял, что просто-напросто не хочет здесь задерживаться даже на лишнюю пару минут. Здесь все сделано, оставаться не нужно.

— Тебе умыться не надо? — все же спросил он для вида. Вэл рассеянно покачал головой. — Тогда пристегнись, и поехали.

Как только Вэл щелкнул замком ремня, Марек рванул с места, словно на давней «гонке» с Прокси. Обычно вне эстакад Верхнего города он себе таких скоростей не позволял, но настойчивое ощущение, что убраться отсюда нужно как можно быстрее, не желало уходить. Только когда «Камаро» вылетела на трассу, Марек успокоился и взглянул вправо. Непривычно было оказаться в машине не одному — кажется, последний раз он брал кого-то с собой тем летом, когда после гибели Птахи Прокси вытащил его в «Страну Яблок». И в то же время он чувствовал, что сейчас все происходит правильно, и на пассажирском сиденье должен быть этот темноволосый подросток, потому что как же иначе. Это его Пассажир.

— Ты не закоченел там? — поинтересовался Марек. — Я могу и потеплее сделать, а то я-то в куртке, а ты без. Вообще, могу и просто тебе куртку отдать, но ты в ней утонешь.

Еще не договорив, он мысленно обругал себя — по-хорошему, давно стоило бы предложить! Сам ведь еще у машины удивлялся, как это Вэл в водолазке ходит. Но Вэл все так же рассеянно ответил:

— Да нет, не надо. Я не замерз. Сам не понимаю, как — я же очень мало выходил наружу. И холода никогда не любил.

— Вэл! — не выдержал Марек. — Что ты заладил о себе в прошедшем времени?

— Просто… все так странно. Я действительно только сейчас понял, что в одной водолазке ушел. Ни до чего дела не было, как узнал про Ромку, сорвался в чем был. Я уже давно должен был в ледышку превратиться. И вообще… у меня часто голова кружилась, да и там, на платформе… а сейчас ничего такого. И не холодно. Я вот думаю — может, ты и правда меня убил?

Марек мысленно возблагодарил хорошую резину «Камаро» и все уроки Птахи и Некроманта — только поэтому он удержал машину на дороге. В некотором роде Вэл сказал чистую правду, но это как вообще? Он не мог этого видеть и помнить! А еще Марек ясно понимал, что на прямой вопрос соврать не сможет. Потому что под взглядом этих огромных темных глазищ это невозможно. Тут Мареку опять пришлось ловить машину и возвращать на курс — он осознал, что мелкому Вадику, собственно говоря, тоже никто и ни в чем не врал. Другой вопрос, что пацан, которым он был, до последнего списывал все на черный юмор или подыгрывание любимому образу. Но что-то говорило Мареку, что Вэл не из таких.

— Значит так, — заговорил он, осторожно выбирая слова. — Давай все-таки договоримся: я не знаю, что там про меня в городе напридумывали, но сильно подозреваю, что это имеет мало отношения к действительности. Уходя со мной, ты становишься Внешним, но живым ты от этого быть не перестаешь! Что бы мы там ни устроили, сейчас ты ровно настолько же живой, как я сам! Можешь хоть потрогать, чтобы убедиться.

Вэл действительно осторожно тронул его за руку, и Марек вздрогнул — его пальцы были ледяными.

— Так, а в ледышку ты действительно превратился. Ладно, сейчас уже салон должен нормально прогреться. Ну что, убедился?

Вэл не ответил.

Глава 2

— Нет, я не понял! — Марек сам не знал, к кому обращается, но по давней привычке говорить вслух было проще. А главное, наигранное возмущение в голосе не давало прорваться настоящей панике. С одной стороны, Марек помнил, как его самого вырубало в первые дни у Внешних. Вэл, поди, тоже с самого утра на ногах, да все, что случилось на платформе, да наконец стал отогреваться — отключиться немудрено. С другой — на спящего Вэл не походил совершенно, а на что походил, думать не хотелось. В памяти снова прозвучал голос Птахи: «Ну, Некромант — это вообще особый случай, ему первый переход чуть жизни не стоил».

— Нет уж, — процедил Марек сквозь зубы, поскольку совладать с голосом становилось все сложнее, — я так не играю! Это мой Пассажир, и хрен я кому его отдам, понятно?

Кому и что должно быть понятно, он по-прежнему не имел ни малейшего представления. Но, в конце концов, какого черта? Прокси же когда-то ему говорил — мол, раз связался с Птахой, тоже сможешь переходить по реальностям. А Вэл связался с ним, которому переходы давались еще проще, чем Птахе. Ну да, был тот первый раз, когда Марек едва не доездился, но это же когда было! Мысли снова вернулись к Некроманту. Почему он так настойчиво вспоминается? Высокая фигура, обессиленно уронившая голову на грудь — и совершенно так же обмякший в кресле темноволосый подросток… Изморось за окнами машины и наползающий невесть откуда туман — в ноябре, конечно, самый тот сезон, но перед глазами упорно вставал совсем другой туман… И снова и снова — Некромант. Марек хлопнул себя по лбу — ну разумеется, если кто и знает, что со всем этим делать, то он! В конце концов, он здесь самый старший и точно еще не то видел. Уже ни о чем не думая, Марек втопил газ в пол, не обращая внимания ни на что вокруг. Тем более что дождливая ночь не особо позволяла любоваться пейзажами, а лишний раз смотреть вправо очень не хотелось. «Камаро» рванула