Я тихонько зашла в спальню и забралась в постель. Вопрос сотдыхом мне не давал покоя, и я решила его прояснить прямо сейчас. Хотя, скореевсего, из-за кокса мне просто хотелось поболтать с кем-нибудь.

— Рома! — громко прошептала я ему в самое ухо.

Он сделал движение, словно хотел накрыться одеялом сголовой.

— Нет-нет, спи, — пробормотал он.

Пожалуй, мое скромное желание поговорить он расценил какпритязание на нечто большее.

Какая самонадеянность!

Я закрылась в кабинете. Слизала языком остатки первого состола. Десны приятно онемели. Во рту появился ни с чем не сравнимый горьковатыйпривкус. Рембо звонить не буду, лягу спать.

Как легко Рома отказался от меня десять минут назад! И этоне в первый раз.

До чего безмятежно он спал! У него наверняка кто-то есть. Аесли нет, то скоро появится. Эта мысль развеселила меня. Какая-нибудь глупаядевица будет всерьез переживать из-за Ромы, названивать ему по телефону и сходитьс ума от ревности ко мне. Ха! Ему это будет льстить первое время, а потомнадоест. Он слишком дорожит своей семьей, да у него на другую бабу просто и силне хватит: мы с Артемом, да еще новый бизнес.

Молодец свекровь, с самого детства расставила сынуприоритеты: семья — на первом месте, какая бы она ни была. Даже если мужголубой.

Я выбралась из-под одеяла и пошла звонить Кате.

Она сидела у Антона, и у них было полно кокоса.

— Приезжай, — предложила Катя, — мысобираемся поехать в казино.

— Не могу. Рома только сегодня прилетел.

— Да ладно, он подумает, что ты спишь в кабинете.

Через полчаса я оказалась у Антона. Роме оставила записку:«Я тебя будила, но ты меня послал. Зачем мне ночевать дома, если я тебе большене интересна? Я у Кати». Записку я оставила вместе с моим одеялом в кабинете.Если Рома подумает, что я сплю там, то он не зайдет и будет думать, что я дома.А если зайдет, то подумает, что я сначала легла в кабинете, а потом, обидевшись,уехала к Кате.

В отличие от меня, моя подруга имела собственный бизнес.Благодаря чему она была на «ты» со всеми нашими олигархами и многими не нашимитоже. Катя надеялась когда-нибудь выйти замуж за одного из них. Недавно ейисполнилось тридцать два. Начинала она лет десять назад. Первым серьезнымклиентом Кати был известный российский предприниматель, изобретатель финансовойпирамиды. До женитьбы. И после женитьбы тоже. Но — до тюрьмы.

Катя возила ему по пять-шесть девушек одновременно. Раз внеделю. Чаще всего они оказывались простыми студентками, мечтающимиподзаработать. Предприниматель платил $200 каждой и 500 — Кате.

Потом было много других, не менее славных и знаменитыхдеятелей российского бизнеса. Как настоящий профессионал, моя подруга не очень распространялаинформацию, добытую по долгу службы. Только ту, которую она рассказывала «задавностью лет». По моим наблюдениям, этот срок колебался от шести до десяти.Или в зависимости от того, насколько важно ей было заинтересовать собеседника.

Мой интерес она держала ровно трое суток.

После чего мы странным образом сдружились.

Странным для меня. Потому что вообще-то сутенерши не моякомпания.

С Антоном они познакомились на какой-то вечеринке. Катяпротянула ему визитку «PR-компания „Золотая жила“. Креатив-директор».

Антон в то время открывал очередной ночной клуб.

Были времена, когда Антон еще что-то открывал.

Хотя еще раньше были времена, когда Антон все толькозакрывал, фабрики, рестораны, магазины. Потому что ему не хотели платить. Идеисоциализма еще витали в наивных головах. Многим тогда еще казалось, что«каждому по способностям» — это более правильно, чем «каждому по потребностям».

Потребности Антона в начале 90-х были хорошо известны: 600-й«мерседес» (кузов 140-й), шелковая рубашка, барсетка Dupont, золотой браслетграммов на 150. Каким образом из него получился Антон сегодняшний —рафинированный бездельник с первичными признаками интеллектуала, —загадка.

Хотя не большая, чем прошлое многих современных бизнесменови политиков.

С Катей им было о чем поговорить. Ее так же малоинтересовали творческие муки креатива, как его — маркетинговые проблемыпродвижения общественных заведений.

Катя органично смотрелась на фоне модерна антоновскойквартиры. Хотя, я думаю, столь же уместно она выглядела и среди десяткаобнаженных девиц в каком-нибудь гостиничном номере.

Она одевалась модно, но не напоказ. Никаких Chanel иDoice&Gabbana. Дорогие английские дизайнеры. Она их покупала прямо наOxford Street. Стильно и богемно. Как и полагается бизнес-вуман со вкусом.Кстати, постельное белье Pratesi она приобретала в Harrod's еще до того, какего стала продавать Данилина в Москве. И даже до того, как Саманта из «Sex andthe City» воскликнула на весь мир: «Не кончай на мой Pratesi!»

Антон валялся на полу в расстегнутой на все пуговицырубашке. Между ним и полом был толстый шелковый ковер с растительным узором(магазин «Дача», 22 000 долларов до скидки, размер скидки держится в тайне). Онлениво пускал в потолок никотиновые кольца и беззлобно подтрунивал над Катей.

— «Собака головою вниз», — объявила Катя своюлюбимую позу йоги.

Ее тело выстроилось в безупречный треугольник, нижней граньюкоторого служила паркетная доска.

— «Собака без головы», — предложил свою версиюАнтон, — слабо?

— «Собака-которой-не-досталось-кокоса», — мрачнообъявила я.

— Кстати, звучит очень по-индусски, — одобрилАнтон.

Катя уселась в классическую позу лотоса перед низкимяпонским столом с ящичком для разжигания костра внутри. Стол назывался«хибачи», в ящичке Антон хранил коко-джанго.

— «Собака-которая-хочет-шампанского!» — Антон принес изхолодильника бутылку Crystal.

В казино я изобразила позу«собака-которая-четыре-раза-подряд-проиграла-на-»красное"!".

А Антон объявил себя «собакой-которая-встретила-товарок».

Думаю, он решил, что слово «товарки» —уменьшительно-ласкательное от «товар». Девушки, которых он привел, так недумали.

Он закрылся с ними в туалете, и кокса у нас стало наполграмма меньше. Девушки привели с собой приятелей, и мы все отправилисьзавтракать в «Эльдорадо». Как «стая голодных собак».

В «Эльдорадо» Антон поделил стаю на сучек и кобелей. Сучекбыло больше, что кобелей вполне устраивало. Одна из них, известная фотомодельОльга, собралась ехать к Антону в гости. И наверное, поехала бы, если бы Антонгромко не объявил следующую асану: «Собака-которая-отправляется-на-случку!»Фотомодель обиделась. В итоге мы оказались у Антона все, кроме фотомодели.Впрочем, фотографов все равно не было.