Всю дорогу до дома Катя упорно молчала, я сделалнесколько попыток завести ничего не значащую светскую беседу, наткнулся состороны спутницы на полнейшее нежелание ее поддерживать и сдался. Я ужеотмечал, что Катя плохо воспитана. Чтобы в салоне не висела тягостная тишина, явключил радио, какую-то станцию, транслирующую сладкие напевы про любовь. Уменя обычно играет джаз, но пассажи Бутмана скорее всего не придутся Кате повкусу.

Доставив ее до подъезда, я сказал:

– До свидания, был рад знакомству.

– Я уже объяснила, что отданадругому, – протянула Катя, – вам не следовало так себя вести.

– Как, – подскочил я, – что ясделал не так? Молчал, как пень.

Она погрозила мне пальчиком, украшеннымбольшим кольцом.

– Не обманывай! А музыка? Кто всю дорогупризнавался мне в любви? Специально выбрал такую программу.

Я стал сомневаться по поводу вменяемостидевушки. Катя опустила ноги на тротуар и звонко заявила:

– Тебе еще повалит удача, я – настоящийталисман. Но лучше забудь меня, я не твоя.

Самое интересное, что слова дурочки провезение неожиданно оказались пророческими. Буквально на следующий день моиветхие «Жигули» приобрел одышливый толстяк, не торгуясь, он заплатилзапрошенную сумму. Я честно предупредил его:

– Автомобиль в неплохом состоянии, но унего большой пробег. Дела службы вынуждают меня ездить целыми днями.

– Ерунда, – прокашлял дядька, –я жене беру, она только что права получила, пусть добивает дерьмо, не покупатьже ей сразу хорошую машину. Как оформлять станем? Доверенность дашь?

– Нет, – предусмотрительно отказалсяя, – сниму «Жигули» с учета.

– Ну, геморрой, – нахмурился он.

Я испугался, что покупатель отправится искатьдругую таратайку для супруги, и быстро сказал:

– Все хлопоты беру на себя, расходы тоже,согласен на доверенность.

– Лады, – кивнул покупатель, –я живу на улице Народного Ополчения, вот паспортные данные.

– Не волнуйтесь, – засуетилсяя, – мой друг, Максим Воронов, служит в милиции, у него полно приятелей,они помогут.

– Мне это по фигу, – равнодушноотозвался толстяк, – берешься – делай.

На том и разошлись. Я вернул Норе долг,пересел в новую машину и почувствовал себя настоящим счастливчиком. Фортуна мнеулыбалась во весь белозубый рот. Нет бы мне сообразить: она просто потешается надисполнительным секретарем общества «Милосердие» и заведующимоперативно-следственным отделом агентства «Ниро». И вовсе у Фортуны не молочныебелые зубки годовалого малыша, а острые, желтые клыки мерзкой старой хищницы,приученной рвать сырое мясо.

– Ваня, – заорала Нора, едва яступил в прихожую, – ты где шлялся?

– Вы сами отправили меня в книжныймагазин, – спокойно ответил я, – за детективами.

– Купил? – с еще большимраздражением осведомилась хозяйка.

– Конечно.

– Привез?

Я решил благоразумно оставить последний вопросбез ответа. Право, Элеоноре, считающей себя суперсыщиком, не следовало егозадавать. Что она ожидала от меня услышать? «Купил, но оставил в магазине»?

– Привез? – упорствовалаНора. – Отвечай!

– Ну не бросил же я их в лавке, – неутерпел я, – ясное дело, доставил книги в целости и сохранности.

– Вовсе не ясное, – обозлиласьНора, – ты вполне мог потерять книги по дороге, уронить в лужу,заболтаться со страшной, как голод, продавщицей и начисто забыть о порученномделе.

– Я никогда не беседую долго с уродливымидамами, – улыбнулся я, входя в кабинет хозяйки, – вот, пожалуйста,заказ выполнен.

– Брось в угол, – буркнула Элеонора,потом вытащила папиросы и мрачно добавила: – Омерзительная осень! И не припомнюстоль унылого сентября.

Я машинально посмотрел в окно: там бушевалобабье лето, ласковое солнышко освещало пока не опавшую листву, на небе ниоблачка, на термометре плюс двадцать, дождя не обещали, в общем, погодарайская. Но Элеоноре сейчас все, как говорят подростки, не в кайф. Вот уже тримесяца она сидит без интересной работы. Нет, потенциальных клиентов полно, ониоборвали телефон детективного агентства, только все предполагаемые заказчикижаждут вывести на чистую воду неверных супругов, а делами об изменах мы незанимаемся. Впрочем, пропавших животных тоже не ищем. Без увлекательногорасследования Нора начала киснуть и ругать домработницу Ленку за плоховыглаженное белье и отвратительно вымытые зеркала. Затем объектом нападок сталя. Если в ближайшее время у нас не появится клиент, желающий найти хитроумногопреступника, у Норы окончательно поедет крыша, и тогда прощай спокойная жизнь.Я готов смириться с беготней по городу и согласен участвовать в расследованиях,потому что Элеонора, ищущая коварного убийцу, становится милой и разрешает мневечером спокойно наслаждаться любимым делом: чтением книг. А вот не занятаяраскапыванием чужих тайн хозяйка делается просто невыносимой.

– И вообще, – хмуро дудела ничего незнающая о моих мыслях Элеонора, – ты опоздаешь!

– Куда? – встрепенулся я.

Нора стукнула кулаком по столу.

– Так и знала, что забудешь!

Я вынул ежедневник, открыл страницу,отмеченную сегодняшним числом, успокоился и ответил:

– Вы поручили мне объехать книжные лавкии собрать издания согласно врученному списку.

– Больше ничего? – склонила головунабок хозяйка.

– Нет.

– Ваня, у тебя дырка в голове!

Я попытался обратить начинающийся скандал вшутку:

– Ну, глаза, нос, уши, рот… похоже,отверстий много.

– И через одно, явно лишнее, вылетаетнужная информация, – рявкнула Элеонора, – еще неделю назад я велела:изволь встретить во вторник поезд.

– Какой?

– Пассажирский…

Я с надеждой посмотрел на молчащий телефон –неужели достойный клиент так и не объявится? А Нора дошла до крайней точкикипения.

– …не товарный, – язвилаНора, – Левушка не нефть, чтобы катить из Горска в цистерне!

– Левушка? Это кто? – разинул я рот.