сделать в экстренном, буквально авральном режиме то, на что я пока не решался в комфортных домашних условиях — настроить контакт с группой людей.

Через пять с половиной часов у меня, наконец, получилось держать связь сразу с пятью членами своей команды. Но энергии эта дрянь жрала — мама не горюй. Мне срочно нужно свеженький макр выдрать, чтобы не опустошить себя до суха.

На улице тем временем стемнело. Как я и предполагал, темнота на улице была почти полная. Луна спряталась за тучу. Туда же ушли звёзды. А те немногие, которые всё-таки светили, давали столь мало света, что даже мне было видно с трудом.

— Ну, что, двинули, — я выдохнул и в руках у меня появился меч, дающий немного света своим зеленоватым свечением кромки. Из-за ворот мне вторил рёв злющего зверя. Надеюсь, боги сейчас смотрят на нас, потому что в ближайшие два часа нам придётся туго.

Глава 12

Начальник Службы безопасности Российской империи Дмитрий Фёдорович Медведев потянулся, сбрасывая остатки дремоты. Всё-таки на дворе была ночь, и он даже задремал в удобном кресле ректора Академии изящных искусств. Дверь открылась и вошёл хозяин кабинета, неся в руках кофейник, полный горячего крепкого кофе.

— Что, не спится, Николай Васильевич? — спросил его Медведев, поднимаясь из кресла и делая энергичные движения руками, чтобы полностью сбросить с себя сон.

— Да, что-то неспокойно как-то. В этом году как-то сумбурно проходил и отбор, и испытание… Не знаю. Архаров вон в строй вернулся. Пить бросил. Странно это.

— Так же странно, как Рысев с пилкой в твоей приёмной? — хохотнул Медведев.

— Рысев с пилкой — это пикантно. И даже, в какой-то мере, загадочно. Если брать во внимание то, что он учится именно в твоей спецгруппе, — ректор плеснул себе кофе в чашку и выпил его одним глотком, не разбавляя молоком и не добавляя сахара. — А если учитывать, что он студент Академии изящных искусств, то это его нога на ногу и пилка в руках — почти норма. Художники и не на такое способны. Зачем ты отправил их всех вместе? Обычно это было индивидуальное задание.

— Мне нужно выявить лидеров. — Ответил Медведев. — Тех, за кем пойдут остальные. Рысев, кстати, один из моих фаворитов. При условии, что он захочет взвалить на себя бремя лидерства.

— А что, найдётся тот, кто откажется, если его признают главным? — ректор удивлённо посмотрел на старого приятеля.

— Если человек понимает, что это такое, то вполне. Плюс, существенную роль может сыграть тотем. Рысь, почти как все кошачьи, жуткая индивидуалистка. Она сородичей-то с трудом переносит. Не как Манул, конечно, но, где-то рядом. — Медведев покачал головой. — Так что мальчишка вполне может взбрыкнуть и послать всех лесом. Он же ещё вдобавок ко всему художник. А я вашего брата до сих пор не могу полноценно понять. Хоть столько лет дела здесь веду, — он покачал головой. — И чем лучше художник, тем больше мне охота его чем-нибудь тяжёлым по голове стукнуть, чтобы мозги в нужную сторону повернулись. А Рысев, судя по всему, хороший художник.

— Я не был уверен, что он согласится на твоё предложение, так же, как и Мамбов. У обоих просто бешенный потенциал. Но они предпочли полёту вдохновения тяжелую службу.

— Оба объяснили мне свою мотивацию. Я их не зря поставил в пару. Думаю, что из этого симбиоза будет толк, — Медведев посмотрел на часы.

Ректор бросил взгляд на кофейник, махнул рукой и пошёл к двери.

— Я домой. Надоело мне тут с тобой торчать.

— А к кому домой, не поделишься? — хмыкнул Медведев.

— Нет, не поделюсь. Ты же у нас шпион, вот и вычисли, если тебя это так сильно волнует, — хохотнул Николай Васильевич и вышел из кабинета.

Медведев же тихо ответил, обращаясь к двери.

— Вот ещё, следить за тобой, больно надо. Весь форт и так знает, что у тебя очередной роман, на этот раз с очаровательной вдовушкой, чтобы не было проблемы с мужем. — Пробормотал шеф Службы безопасности и снова посмотрел на часы. — Так, время.

Он предусмотрительно отошёл к стене, и практически сразу открылось окно портала.

Первым из него вывалился Песков. Парень покатился по полу и пружинисто вскочил на ноги. Волосы у него стояли дыбом. Он прижимал к груди окровавленную руку. А по шальному взгляду Медведев сразу понял, что тот не в себе. Причина определялась очень просто, Песков не только раненную руку прижимал к груди, но и приличного размера сияющий макр.

— Откуда у тебя активный макр… — начал он, но его прервало появление следующего парня.

Этот ранен не был. Но его шатало так, что Медведеву пришлось подхватить падающее тело и усадить на диван. По лицу парня расплылась улыбка, глаза были стеклянными. Макр в руке не дал усомниться в том, что явилось причиной данного феномена.

Дальше парни пошли уже без перерыва. Третий, четвёртый, пятый… всего их было восемь. Последним из портала вывалился Рысев. Покатившись по полу, он сумел вскочить на ноги. Огляделся и только после этого убрал меч. Медведеву даже стало интересно, как он не зарезался собственным мечом. К тому же появилось ощущение, что в окно портала он вошёл рыбкой. Глаза Рысева горели желтым пламенем, а зрачки при неярком свете настольной лампы, постепенно меняли форму.

— Так, — Медведев нахмурился. — Что произошло?

— Потом, — махнул рукой Рысев. — Направьте туда людей, пусть выведут оставшихся идиотов. А то их сожрут в темноте. Они к беседке потащились. — Пояснил он.

— Кто их сожрёт? — Медведев нахмурился.

— Понятия не имею, как эти твари называются, но при прорыве их вырвалось куда больше, чем мы вначале подумали.

— При каком прорыве? Там не должно было быть никаких прорывов, — перебил его Медведев, глядя при этом на зажатые в руках почти каждого парня макры.

— Но он был! — Рысев тряхнул головой и из его волос посыпался песок и мелкие камешки. — Мне, в общем-то, всё равно. Можете и не посылать никого. Просто почему-то показалось, что студенты вам небезразличны.

— Так, все выметайтесь из этого кабинета. Из холла машины вас развезут по домам. Кроме Пескова. Этого отвезут к целителям. Это касается всех, кроме Рысева. Евгений Фёдорович, вы остаетесь здесь и ждёте меня.

С